Белая роза - Маке Огюст

— Я знаю, — продолжал Яков, — насколько вы деликатны и способны придумать ловкие отговорки, чтобы подсластить горечь этого отказа. Но в политике принято на четкие предложения давать окончательные ответы. И потом, госпожа герцогиня Бургундская не желает, чтобы после ее письма у нас оставалось хоть малейшее сомнение относительно вашего решения.

Ричард был совершенно раздавлен этим новым таинственным обстоятельством, которое, как ураган, обрушилось ему на голову. Он бросился к Якову, схватил его за руки и, дрожа одновременно от любви к нему и гнева, заявил:

— Послушайте, брат мой. Мой мозг разрывается понапрасну, но я не могу понять смысл ваших слов. Меня долго считали сумасшедшим. Возможно, я им и был. Простите меня, брат мой, кажется, возвращается моя болезнь. Я вас не понимаю. И вы, леди Кэтрин, только не бойтесь смотреть на меня, не отводите глаз, но вас я тоже не понимаю. На меня свалилась беда, вот все, что я чувствую. Будьте добры со мной, не думайте, что я прикидываюсь и хочу солгать. Подумайте лучше: "Он страдает. Он нуждается в помощи". Помогите мне. Вы говорите о моем решении. О каком решении? Вы говорите о письме моей тетки, герцогини Бургундской. Что за письмо? Я не знаю и не догадываюсь о нем. Я больше не в состоянии выдерживать ваши ледяные недоверчивые взгляды.

Яков и Кэтрин переглянулись. Лицо Ричарда покрылось смертельной бледностью и на нем проступили неопровержимые признаки страдания.

— Что я могу сказать вам такое, чего вы сами не знаете? — сказал король Шотландии после непродолжительного молчания. — Дворяне нашей страны требовали, чтобы я побудил вас вступить в брак, уже давно намеченный нашими семьями. Я несколько раз говорил вам об этом. Зная о том, с каким нетерпением народ Шотландии ожидает вашего решения, я написал письмо герцогине Бургундской, которая, естественно, могла повлиять на вас. Я заклинал ее оказать мне содействие и ответить мне после того, как она поговорит с вами.

— Она вам ответила? — трепеща, спросил Ричард.

— Разумеется.

— Что я отказываюсь?

— Именно так.

— Что я отказываю Кэтрин Гордон? — воскликнул Ричард, которому показалось, что от отчаяния и ужаса он сходит с ума. — Я отказываю Кэтрин, которую я люблю, одна мысль о которой поддерживает меня и вдыхает в меня жизнь. Кэтрин — это ангел моей мечты, светоч моих дней, моя путеводная звезда… И герцогиня вам ответила, что я отказываюсь?

— Вот письмо, — сказал Яков. Он тоже был изумлен, наблюдая этот фантастический спектакль, действующими лицами в котором выступали пылкий молодой человек, потерявший голову от любви, трепещущая, но улыбающаяся девушка, едва не теряющая сознание на руках своей кормилицы, и сама кормилица, которая не могла оторвать взгляда от горящих глаз и неотразимо красивого лица Ричарда.

А тот жадно схватил пергамент, который протянул ему король. Сначала он одним взглядом буквально проглотил весь текст, но затем принялся собранно и с мрачным вниманием читать каждую фразу, каждое слово письма, в котором герцогиня утверждала, что герцог Йоркский заявил, что он слышать ничего не хочет об этом браке, поскольку имеет другие планы на будущее.

У Ричарда волосы встали дыбом. Вот, значит, кто распоряжается его судьбой! Эта отважная женщина распорядилась его участью, даже не поставив его в известность о том, какой ответ она собирается дать!

"Ваше величество, — написала Маргарита Якову, — пусть все это останется между нами, так хочет мой племянник. Не говорите с ним более об этом браке, который не желателен ему и к тому же не подходит для моей любимой Кэтрин. Вскоре представится возможность дать вам обоим исчерпывающие объяснения. А пока пусть шотландцы запасутся терпением. Если надо, то я могу удвоить денежное содержание и численность войск, направленных для поддержки моего племянника Йорка. Реставрация Белой розы произойдет независимо от каких-либо союзов, и мы избавим Шотландию от возможных опасений".

Яков воспринял угрюмое изумление, с которым Ричард читал это письмо, как следствие озарения, к которому тот был не готов. Что касается самого Ричарда, то он, наверное, испытал бы меньшее страдание, если бы из рая скатился прямиком в глубины ада.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Значит, — с тоской сказал он, — моя тетка герцогиня не желает, чтобы я женился на Кэтрин! Значит, по ее милости я чуть не потерял навсегда этого ангела! Значит, я лишь тупой болван, забавная игрушка в какой-то тайной политике. Кому-то дают поиграть мною, потом меня забирают назад, даже не поинтересовавшись моим мнением. Так кто же я такой? — внезапно воскликнул он, почувствовав, как перехватило сердце от прилива оскорбленной гордости и ярости. — Кто я такой, чтобы так позволяли себе играть с моей честью и моим достоянием? В конце концов, я несчастный дурачок или возродившийся к жизни принц?

Этот нервный срыв и душевная боль растрогали Якова, до слез взволновали Кэтрин, а суеверная Сюзанна даже принялась молиться диким божествам своей страны.

— Ричард, — заговорил после длительной паузы король Шотландии, — Кэтрин собиралась вас заверить в первую очередь в том, что она не одобряет обиды своих соотечественников и их готовность покинуть вас. Она хотела вам сказать, что вы больше не связаны теми обещаниями, которые в отношении Кэтрин дал ее семье ваш отец, и в этом вас убедят ее отъезд и ее последующая одинокая жизнь. И я уверен, что ее дружеские чувства к вам останутся благородными и бескорыстными.

— Ее отъезд! — воскликнул Ричард, выйдя из оцепенения. — Она меня покидает?

— Ее баркас под вашими окнами. Посмотрите, ветер уже надул его паруса.

— Никогда! — бешено сверкая глазами, сказал Ричард. — Никогда ничто не разлучит Кэтрин с другом ее детства. Никогда ничто не заставит Ричарда изменить слову, данному его отцом.

И он бросился к Якову и нежно, но решительно взял его руки в свои.

— Вы отдаете мне ее? — спросил он. — Я прошу об этом вас, я прошу об этом Шотландию, я прошу об этом весь народ. Позовите всех! Пусть все слышат! Я объявляю, что люблю ее, и что она вместе со мной взойдет на английский трон. Пусть откроют церковь, я немедленно поведу ее к алтарю.

Кэтрин пошатнулась, сделала несколько шагов вперед и упала к ногам своего возлюбленного. Ричард поднял ее и сжал в объятиях.

Уже через несколько минут эта новость облетела весь Эдинбург. Простые люди вопили от радости, а солдаты салютовали многократным "ура!" Звонили колокола, эхо от выстрелов артиллерийских орудий отдавалось в горах и плыло над рекой. Вся Шотландия встряхнулась и запела воинственную триумфальную песнь. А Ричард, тяжело дыша, словно он скинул с себя душившую его петлю, воскликнул с улыбкой:

— До чего же легко быть счастливым!

Килдар, храня верность герцогине, просил отсрочить объявление о свадебной церемонии до возвращения посольства, которое Яков и Ричард направили к гордой принцессе, чтобы известить ее о событии, противоречащем ее планам. Но герцог Йоркский, который до сих пор послушно выполнял все распоряжения герцогини, на этот раз решительно воспротивился. Да и ошалевший от счастья народ настоятельно требовал от него быстрее завершить это затянувшееся дело. Голос мудрости подсказывал, что надо безотлагательно воспользоваться восстановленным доверием и признательностью кланов. А голос любви звучал еще громче, чем голос мудрости. Все молодые души воспламенились и бросились осваивать новые пути, в конце которых, как всем казалось, их ждали слава и счастье.

Был созван совет, на котором решили, что бракосочетание будет отпраздновано пышно и торжественно, но только после первой победы. А сразу после венчания принц Йоркский покинет Шотландию и во главе своих войск двинется на Лондон. Все были полностью уверены в том, что войска фанатично преданы своему принцу, и триумфальный исход грядущих битв уже предрешен.

XV

Прошло время, послы прибыли во дворец герцогини Бургундской и сообщили, что с одобрения короля Шотландии герцог Йоркский вступает в брак.