Отчаяние - Константин Лебедев

за ближайшим строением и вскоре возвращалась, неся в руках увесистую охапку дров.

Споткнувшись об отключившегося посреди веселья дикаря, она уронила несколько поленьев. Девушке пришлось присесть, чтобы собрать их, но ей никак этого не удавалось. Даже с такого расстояния было видно, как дрожат ее пальцы. Когда она поднимала одно полено с земли, другое обязательно выпадало из ее рук. Не обращая внимания на продолжающего разговаривать с ним штурмана, Кэр поднялся со своего места и направился прямиком к Ноа. Все происходящее воспринималось лейтенантом словно сон. Сознание его окутал туман. Опустившись перед девушкой на колено, аурлиец забрал у нее часть дров.

Заглянув в ее глаза, он нашел в них источник бесконечной боли. Кэру стало плевать на последствия. Что могло значить хоть что-то в этом мире до тех пор, пока он видит страдание на ее лице. В попытке поддержать Итан положил свободную руку поверх ее. Девушку бил озноб, но взгляд ее изменился, и в нем теперь читалась благодарность.

Аурлиец одним лишь взглядом постарался передать, как ему жаль, что он не может забрать себе хоть часть ее боли. И он был услышан, нижняя губа девушки задрожала. Не в силах больше сдерживаться, Ноа зарыдала, уткнувшись головой в плечо Кэра. Освободив вторую руку от ноши, лейтенант двумя руками крепко обнял ее. Он не знал, сколько прошло времени, когда сильные руки разорвали их объятия.

Над ними стоял Гал с лицом, ожесточенным обидой. Кэр встал сам и помог подняться девушке. За его спиной уже были верные друзья, державшиеся за мечи. Гал кричал нечто нечленораздельное прямо в лицо Итану. Аурлиец уже думал о том, как заберет Ноа с собой в форт, и плевать, что об этом подумает племя. Дикарь выхватил свой кинжал и резким движением разрезал собственную ладонь. Сжав руку в кулак, Гал дождался, когда на землю упадут первые капли крови. Неожиданно для Кэра абориген махнул рукой в его сторону, раскрыв при этом ладонь. Лицо лейтенанта оказалось забрызганным кровью дикаря. В поисках объяснений происходящего Кэр перевел взгляд на Ноа. Девушка по-прежнему дрожала, но теперь от страха.

К овладевшими общим вниманием Кэру и Галу подошел Кирт в сопровождении шамана. Вскинув руки к небу, шаман торжественно произнес речь, из которой Кэр понял лишь половину сказанного.

Лексикона аурлийца было достаточно, чтобы понять, что Гал вызвал его на какое-то подобие дуэли. Подоспевший к нему на помощь Артур заполнил недостающие пробелы. Догадка Кэра оказалась верна. Бой был назначен на ближайшее полнолуние. Лейтенант даже не испугался. Кивком головы он дал понять окружающим, что принимает вызов. Итан аккуратно разжал пальцы Ноа, в страхе сжимающие рукав его рубахи. Склонившись в уважительном поклоне в адрес вождя, он покинул деревню, сопровождаемый своими товарищами.

По дороге капитан и еще больше мистер Форингтон отчитывали молодого лейтенанта за необдуманный поступок. Мало того, что его действия охладили только начавшие укрепляться отношения между аборигенами и аурлийцами, так Кэр еще и ставил собственную жизнь под серьезную угрозу. Юноша слишком устал за сегодняшний день и пропускал все упреки мимо ушей. Иона, оценив его состояние, не стал добивать его своими причитаниями. Кэру хотелось, чтобы этот день наконец-то закончился. Оказавшись в доме, который они делили с Питом, он, не отвечая на его расспросы, завалился на кровать и моментально уснул.

Проснулся он с больной головой. Ему потребовались определенные усилия, чтобы собрать пазл событий вчерашнего дня в единую картину. Безразличие к своей судьбе улетучилось, и ему на смену пришел страх за собственную жизнь. Пит потащил его на общее собрание, созванное капитаном. На нем офицеры хором заявляли, что Кэру нет необходимости участвовать в дуэли. По словам Дункана, до следующего полнолуния оставалось всего два дня.

Артур пытался достучаться до остальных, указывая на то, что честь и достоинство мистера Кэрила могут и потерпеть, когда речь идет о дипломатических отношениях между народами. Дуэль с важнейшим представителем племени может повлечь неблагоприятные последствия при любом из ее исходов.

Огл переживал за своего подопечного больше остальных. По его мнению, Кэр еще не был готов к схватке со столь грозным противником. Мистер Норрингтон также выразил сомнения в победе аурлийца. Пит присоединился к остальным, пытаясь отговорить товарища от самоубийственного шага.

— Дома никто не узнает о том, что вы уклонились от дуэли. Мы все дадим слово. Ваша честь не пострадает, — остановил всех капитан, обратившись к лейтенанту.

— Я всегда думал, что честь аурлийского дворянина касается только его. Достаточно мне одному знать о совершенном поступке, чтобы она пострадала, — с улыбкой фаталиста на лице горделиво ответил на предоставленную лазейку Кэр.

— Что ж, мистер Кэрил принял свое решение, и не в наших силах на него повлиять. Долг совести дороже любого другого, — вынужден был согласиться Хольт.

Иона и Огл в обход решения капитана продолжили давить на лейтенанта в попытках отговорить от предстоящего, но Кэр остановил их.

— Давайте не будем лукавить. Любой из вас, оказавшись на моем месте, не видел бы для себя иного решения, — при этих словах Итан по очереди заглянул в глаза каждого и увидел в них понимание.

После этого все споры стихли. Теперь каждый офицер считал своим долгом дать несколько советов перед предстоящим боем. Прервал их посыльный от доктора Рокуэла, сообщивший, что Родрик пришел в себя. Все поторопились в лазарет. Войдя, они окружили постель интенданта.

— Нигде не могу найти свою ногу, — вглядываясь в напряженные лица товарищей, прошептал мистер Грей.

— Я поищу. Должно быть, завалялась где-то на кухне, — отшутился мистер Грин, заставив Родрика едва заметно улыбнуться.

Царившее в комнате напряжение слегка спало, и все принялись выражать в свою радость о том, что Родрику удалось сохранить жизнь. Мистер Кормак обещал подготовить к моменту исцеления специальный протез, который позволил бы калеке вновь почувствовать твердую почву под ногами. Мистер Грей извинился за свою слабость в минуту, требующую от него всей стойкости, на которую он был способен. Сейчас интендант признавал, что сохранение жизни несоразмерно потере ноги.

Доктор Рокуэл сказал, что заражение удалось остановить, и, если все будет хорошо, через неделю уже можно будет опробовать протез. На какое-то время все даже забыли про Кэра и его предстоящую дуэль. Все, кроме Джона Норрингтона. Гвардеец незаметно для остальных позвал его за собой на улицу. Оказавшись за частоколом, мистер Норрингтон неожиданно развернулся и, выхватив меч, приказал лейтенанту защищаться.

Итан на секунду опешил, но быстро собрался и выхватил собственный меч. Следующие пятнадцать минут мистер Норрингтон, как мог, издевался над Кэром до тех пор, пока тот не упал на землю, истратив последние силы. Капитан гвардейцев поднес клинок к горлу Кэра.

— Лучше, чем я думал. Огл хорошо постарался. Есть шанс, что у тебя получится, — резюмировал опытный воин, отправляясь обратно в форт и оставляя лейтенанта лежать в поле.

Весь следующий день каждый офицер считал своим долгом дать будущему дуэлянту несколько советов. Артур показал ему пару грязных приемов, на случай если дела пойдут совсем худо. Мистер Норрингтон устроил еще один пробный бой. Его стиль фехтования значительно отличался от используемого боцманом. Доктор тайком предложил смазать клинки ядом, чтобы одного пореза было достаточно для умерщвления противника. Кэр отказался, посчитав такой поступок ниже своего достоинства. Пит не оставлял попыток отговорить соседа по каюте. Кажется, первый лейтенант уже позабыл, как еще недавно сам завороженно наблюдал за каждым движением Ноа.

И только Кэру словно была безразлична его судьба. Весь день он слонялся по лагерю с лицом человека, готового принять все сюрпризы, которые ему намерено подкинуть его будущее. На всякий случай он даже сходил в построенную стараниями инквизитора часовню. Мистер Кэрил впервые исповедался в своих грехах. Уже ближе к вечеру Иона поймал своего бывшего ученика. Отведя его