Авиатор: Назад в СССР 2 - Михаил Дорин

практику. Теперь уже к нам подходят и спрашивают, как было на полётах в полку Доброва.

Полковник Стальнов, как основной организатор таких мероприятий, вызвал меня к себе на самостоятельной подготовке.

— Родин, Лермонтов теперь не нужен. На занятиях ты хорошо высказываешься и речь у тебя поставленная. Теперь и на вечере нужно выступить достойно.

— Понял, Лев Яковлевич. А тема-то какая выступления? — спросил я.

— Ой, сейчас... план где-то был, — сказал Стальнов, шелестя листами бумаг. — Так, тема... «Профессия — родину защищать!»

Мда, и зачем нужно рассказывать в кулинарном техникуме о военной профессии? Кому это там интересно?

— Разрешите, товарищ полковник? — заглянул в кабинет очень «приятный» мне курносый человек.

— Сержант Баля, проходи. Знаком с товарищем Родиным? — представил меня Стальнов.

Да что ж так везёт мне на Лёшу! Постоянно мелькает! В этот раз рукопожатием со мной решил не обмениваться, хотя, ради приличия и сокрытия нашей неприязни, я руку свою протянул.

— Знаком, Лев Яковлевич. Виделись... и не раз, — сказал Баля и встал рядом. Так и не ответил он мне взаимностью на протянутую мной руку.

— Прекрасно, а почему не здороваетесь с ним? — поинтересовался полковник у Баля.

Мне кажется, что сейчас от злобы у него ямочка на подбородке выпрямится, от того как он надулся. Рукопожатие выдалось весьма крепким. Качается Лёша, что ли?

— Баля ты старший от первого курса, а Родин пойдёт с нами для подстраховки. Если вдруг твои бойцы начнут плавать на выступлениях, он подстрахует.

— Товарищ полковник, у нас хорошая подобралась группа. Все отличники и много всего расскажут. А курсант Родин может отдохнуть хочет в субботний вечер, — попытался отстранить меня Баля.

В любой другой ситуации, я бы с ним согласился. Только в субботу мне не светило увольнение и я уже отправил весточку с парашютистками Светой и Наташей своей Жене, чтобы ждала меня у кулинаров на вечере.

— Мне не сложно, Алексей. Перебьюсь с увольнением. Лев Яковлевич, это же очень серьёзная тема для обсуждения. Очень хочется поприсутствовать там. Тем более, что это указание полковника Борщёва мне присутствовать на этом мероприятии, — сказал я, вытащив тем самым свой главный козырь.

— Верно. Максим Викторович настоятельно рекомендовал брать тебя на все подобные мероприятия. Орден ведь, заслуженный у тебя! — сказал, радостно улыбаясь, Стальнов. Лёшу же, перекосило, только от одного упоминания о моей награде.

Наш тематический вечер проходил в актовом зале техникума и студенты к нему очень хорошо подготовились. Столы были выставлены большим прямоугольником с пространством для выступления в центре. На каждом месте было множество всяких печений, коржиков, пирожков и других вкусностей, а также несколько электросамоваров.

Вечер проходил оживлённо. Без той доли романтики, которая бывала на литературных мероприятиях. Полковник Стальнов, как всегда, отлучился для более приватной беседы с местными преподавателями. А вот среди учащихся и нас, курсантов, беседы не получилось. Больше ели и пили чай, чем общались. Может тема не зашла?

— Почему они все так молчат? — спрашивала меня Женя, сидевшая рядом со мной.

— Не знаю. Кушай печеньки. Вкусно же приготовили, — сказал я, отпивая чай из кружки.

— Ну, мы же не поесть пришли, — негодовала Женя.

— Я с тобой увидеться пришёл... ну и поесть, конечно. Наши осенью ходили сюда, так потом пузом к верху лежали полночи...

— Серёжа! — шикнула на меня Женя. — Как ты так можешь? Тебя отправили для выступления, а ты как... вон те, — кивнула она в сторону Лёши.

Баля вёл себя как барин на застолье. Вроде семья культурная, а он вообще с этикетом не дружит. То ногу задерёт, то толкаться и громко ржать начнёт со своими дружками из числа учащихся техникума.

Вообще, большая часть вела себя стеснительно. Тут вроде надо общаться, делиться впечатлениями и мнениями по обсуждаемому вопросу. А мы и, правда, только лопаем за обе щёки.

— А вам нравится? — спросила нас девушка, сидевшая рядом с Женей. — Мы, если честно, переживали, что не понравится вам.

— Всё очень вкусно, — сказала Женя. — А вы первый курс?

— Да. Вот и волновались, что... А у вас вот звезда какая-то интересная, — указала другая на мой орден. — Это награда?

— Ну... нет..., — начал я скромничать, но Женя решила меня опередить.

— Это настоящий орден Красной Звезды. Серёжа в прошлом году посадил самолёт в поле без колёс, — прорекламировала она меня.

— Так это были вы?! — удивился сидящий слева от меня учащийся с зализанными набок волосами. Небось, какой-нибудь комсорг, судя по тому, что он носит комсомольский значок. У других такого нет.

Не было у меня желания рассказывать об этом. Свою минуту славы я давно использовал, и находиться в центре внимания сейчас не собирался.

— Было дело, но это ж в прошлом году...

— Да разницы нет, это же очень интересно. Товарищи! — воскликнул зализанный и застучал ложкой по кружке. — С нами за одним столом настоящий герой! Помните случай с самолётом в прошлом году?

— Это между Сметановкой и Вороновкой? — спросил учащийся в узорном свитере.

— Да. Вот этот человек увёл тогда машину в сторону и благополучно приземлился на поле. Давайте, попросим его рассказать об этом.

И со всех сторон послышались одобрительные выкрики и аплодисменты. Даже курсанты, которые должны были всё знать по этому делу, поддержали этот порыв. Наверно, надоело просто так трескать печенюхи и пирожки.

После моего выступления все как-то оживились. Разговоры пошли на общие какие-то темы. Одним интересно как суп сварить, а другим как самолёт в воздух поднять. Женя разговорилась со своими соседками, а я продолжал ловить грозный взгляд на себе от Лёши.

Ну и потом начались танцы. Куда ж без них. Девушки засматривались на моих коллег и обсуждали, кого лучше пригласить на медляк. А вот парни, которых было явно больше девчат, составляли очереди, чтобы потанцевать с кем-то.

Через пару дней на очередном занятии по конструкции самолёта подполковник Рыбалко снова отправился с нами на огороженную «учебную стоянку».

— Так, ну что мы тут ещё не знаем. Наверное длину электропроводки в развёрнутом виде, — сказал Артём, усевшись в переднюю кабину.

— Быстрее бы на полёты. Надоело уже здесь, — негодовал Костя, поглаживая левую консоль крыла.

— Вы не ту матчасть осматриваете, товарищи курсанты, — сказал Рыбалко, выходя из учебного корпуса. —