Чем черт не шутит - Татьяна Казакова

Разувшись, осторожно выглянула в коридор. Там, конечно, никого не было. Они прохлаждались в баре. Стоя здесь, я ничего не услышу, а может, и слушать нечего. А вдруг они будут… Фу! Гадость какая. Я остановилась посередине лестницы. Голоса слышны, но о чем говорят, непонятно. А если мне в маленькую гостиную пройти? Туда уже затащили диваны, за любым можно спрятаться. А вдруг там дверь закрыта? Все равно надо проверить. Что без толку стоять здесь, как дура.

Осторожно спустилась по лестнице, подошла к двери в гостиную. Ура! Открыта! Ну подождите, голубчики, я вас выведу на чистую воду. Только вот местечко найду поудобнее. Но, услышав приближающиеся шаги, заметалась и спряталась за первый попавшийся диван. Присев на корточки, поняла, что долго так не высижу, и встала на четвереньки. Они вошли радостные такие и уселись прямо на мой диван, то есть, тот, за которым я стояла в оригинальной позе.

– Знаешь, Димыч! Надоело мне это до чертиков, – раздраженно произнес Руслан. Судя по стуку, поставил на столик стаканы. Что еще за Димыч? Откуда он взялся?

– Думаешь, мне не надоело? – Ответил Димка и причмокнул, видимо, выпил, скорее всего, коктейль, после водки так не причмокивают. А, так Димыч, это Димка.

– Я и так несколько раз засветился. Танька прицепилась, кто у нее мебель двигал, почему в кабинет без нее заходили, а Зоя, та вообще так орала из-за морозилки, ну, ты слашал. Я им говорю, откуда мне знать, а они – ты охранник. Наверняка трем девицам нажаловались, – он опять отхлебнул и причмокнул. Вот сволочь! Что он пьет? Я бы тоже сейчас не отказалась от того, вишневого.

– Да, Димыч, если бы не обещанное вознаграждение, ни за что не стал бы по чердакам и подвалам шляться. Но, согласись, такие бабки…Кто-то из них задвигался. Если встанет и случайно посмотрит за диван, я пропала. Спокойно, без паники. Раз не заметили сразу, есть шанс остаться незамеченной. Собственно, для чего им за диван заглядывать.

– Слушай, Русик, сколько же стоит та икона, если за нее такие деньжищи обещали?

– Сказано, семейная икона, дорога как память. Заливает, конечно. А икона старинная, значит дорогая. – Руслан закурил, невкусно запахло дымом. Что-то последнее время меня раздражает табачный дым, и курить совсем не хочется. Вот черт! Так противно стало! Может позу поменять?

– Дим, ты на кухне все посмотрел?

– Да я, блин, там все излазил, весь пол простучал. Ничего там нет. – Я пошевелилась, пытаясь как-то поудобнее устроиться, но, услышав «голубки», замерла. Ну, вот, пока я тут корячилась, самое главное пропустила.

– Не могут «голубки» эти на полу сидеть, – раздраженно заметил Руслан.

– А за фигом я по полу ползал? – обидчиво спросил Димка.

– Это так, для очистки совести. Скорее всего, искать надо в старой мебели. Там что-то вырезано, может, как раз птички.

– И рухлядь я всю проверил, ни хрена там нет.

Они еще выпили. Это уже что-то крепкое, потому что чокнулись, сказали «за успех» и закусили. Потом разговор перешел на девушек. Лучше бы мне этого не слышать. От грязных ругательств меня чуть не вырвало. Нет, явно надо поменять положение. Я отклячила зад и руками подперла голову. Вроде легче стало.

– Русик, а если мы иконку найдем, может нам того… Ну, самим ее сплавить?

– Дурак, кому мы ее сплавим? Еще засветимся и погорим, а так деньги приличные получим. – Они опять выпили.

– А мы с тобой молодцы, – сказал заплетающимся языком Димон. – Бутылец убрали, и хоть бы хны. Нет, еще не все убрали, еще по рюмашке осталось…

– Хорош пить, в подвал сходить надо.

– На хрена туда идти, ведь были уже.

– Были, когда про «голубков» не знали. Я подумал, там старик этот, дядя Коля какое-то старье с чердака перетащил. Вот мы и посмотрим. Давай, поднимайся.

Димка упирался, но Руслан все-таки его потащил. Выждав некоторое время, я еле выпрямилась. Все туловище ныло, руки, ноги затекли. Какие же мы дурищи, ведь видели в подвале у дяди Коли старую мебель. Так, нет же! Даже в голову не пришло посмотреть. Что там было-то? Кресло. Оно точно старинное. Столы просто старые и еще два стула, непонятного происхождения. А если они найдут икону, что мне делать? Не представляю даже. Может наверх подняться и девчонкам позвонить? Пока я буду звонить и бегать туда-сюда, они вернуться, я не успею спрятаться и ничего не узнаю.

Взглянув на стол, обнаружила недопитую бутылку финской водки 0,75, пустые бокалы и почти не тронутая закуска. Ничего не скажешь, очень культурно. Тут тебе и семга с лимончиком и мидии с оливками. Ой! Помидорчики маринованные. Я не стерпела, полезла в банку прямо рукой. Кисловатые немного, но все равно вкусно. Сделав себе симпатичный бутерброд с семгой, стала искать, чем бы запить. Но бутылка с водой была пуста. Жуя на ходу, я пошла в бар и тут услышала голоса. Вернулись! Первым побуждением было спрятаться за стойку, но я все-таки бросилась обратно в гостиную за диван, только диван выбрала другой, который стоял напротив. Вот черт, бутерброд свой оставила прямо на барной стойке. Голоса были радостные и возбужденные, выражения нецензурные. Нашли! Неужели правда нашли? Наташка не переживет… Да, они были очень веселы. Ввалились и плюхнулись на тот же диван.

– О, – потирая руки, сказал совершенно пьяный Димон, – здорово ты придумал под сиденьем посмотреть. А стульчик-то был, как с помойки. Оторвали, а там…Ха-ха, ха. Надо это дело обмыть – Значит, под сиденьем нашли, а мы-то головы ломали и все прошляпили. «А ларчик просто открывался». Я слышала, как они выпили, радостно похрюкивая.

– Русик, давай еще. Даже не понял, блин, каких-то десять капель накапал, как из пипетки, – он заржал.

– Пожалуй, ты прав. Такое дело отметить надо как следует. Пойду еще принесу, – Руслан вышел.

– Димыч! – Послышалось из бара. – Это ты бутерброд не дожрал?

– Где? – Димка с трудом поднялся и вышел.

– Где? – Передразнил Руслан. – Ненавижу, когда куски здесь валяются. Забирай свой недожеванный.

– Ты че? Я здесь даже не был – Руслан встревожился, голоса стали приглушенными. Через несколько минут они вернулись.

– Посиди-ка пока здесь, а я наверху посмотрю, – тихо сказал Руслан и ушел.

– Кому здесь быть-то? Я все проверил, всех проводил, – бубнил себе под нос Димка и сел на диван. Между тем стоять в позе бегущего египтянина мне стало совсем невмоготу. Я не выдержала и легла на спину, вытянув ноги. Господи! Хорошо-то как!

– А-а-а!! – Завопил вдруг Димка. – Ноги! Синие ноги! – И сдвигая мебель, бросился вон. Я испугалась, вскочила и тоже ринулась к двери, но внезапно остановилась, увидев темную доску с каким-то неясным изображением. Это же икона! Не долго думая, схватила ее и побежала через черный ход на улицу. Я бежала, сломя голову, мне слышался сзади топот бегущих ног и крики. Но я не останавливалась и плохо соображала. В голове стучало только одно – бежать. И я бежала. Господи! Я в жизни так быстро не бегала, даже на соревнованиях в институте, и даже за автобусом, когда опаздывала на работу. Топот приближался, вот совсем близко… И только, перебегая через бульвар, я поняла, что это не топот, это сердце мое так стучит прямо в горле. И мешает бежать, и еще больно ногам, ведь бежала я босиком. Но сразу не сообразила, а поняла, лишь тогда, когда влетела в подъезд нашего дома и была остановлена охранником, который вытаращился на мои ноги и не желал меня пускать. Что же я так изменилась? Пришлось назвать себя, не сразу вспомнив свою фамилию.

Я нажимала на звонок, что было силы, и думала, что прошла целая вечность. И еще мне все казалось, что сейчас меня обязательно догонят, схватят и сделают мне больно. Дверь, наконец, открылась, Саша отпрянул в испуге. Я влетела, захлопнула дверь и в изнеможении прислонилась к ней.

– Боже мой! Что случилось? Ты откуда? Ты что, босиком? Да ответь же что-нибудь! – Тормошил меня Саша. Я молчала, тяжело дыша и крепко прижимая к себе икону. Зазвонил телефон. Он взял меня за плечи, с трудом оторвав от двери и, не отпуская, достал телефон. Посмотрел, кто звонит, и сразу ответил, – да, Юра, она здесь Что произошло? – Лицо его хмурилось в продолжение разговора, потом появилось удивление – Так бежала, что догнать не смогли? А тех двоих куда дели?… Не стали?… Так, а на охрану сдали?… Хорошо, все в порядке. Спасибо!

Он все держал меня, а я, видимо, от пережитого, стала дрожать, и ноги заболели. Опустив глаза, увидела темный мокрый след. Саша проследил за моим взглядом.

– Это кровь! Садись скорее! – Он подхватил меня на руки и посадил на маленький пуфик в ванной, опустился на колени и осмотрел мои ноги.

– Давай в ванну! Быстро! – Но я, поднявшись, поняла, что и шагу не смогу ступить. Как же я бежала?

– Да брось ты эту деревяшку! Вцепилась, прямо как в сокровище какое!

– Это и есть сокровище, – пробормотала я, чувствуя дурноту. Видимо, я побледнела, потому что Саша испугался.

– Птичка моя родная, подожди, моя девочка, сейчас все будет хорошо. Глупенькая моя, – он говорил еще разные нежности, но я не вслушивалась. Мне было очень хорошо рядом с ним. Ни о чем не хотелось думать.