Девять снов Шахразады - Шахразада

– Да сияет над тобой утро, о муж мой!

Мейф ад-Дин смог найти в себе силы и нежно поцеловать любимую. И тут она открыла глаза. И закричала.

О нет, то был не крик наслаждения. Так кричат от ужаса.

– Ну, тихо-тихо, моя прекрасная… Не кричи… Фарида вскочила и, не обращая внимания на наготу, стала бросать в Мейф ад-Дина все, что попадалось ей под руки. Отступив к стене, она взяла в руки тяжелую фарфоровую вазу, полную цветов, и попыталась поднять ее. Холодная вода обрушилась на девушку. И это отрезвило Фариду.

– Кто ты, уродливый старик? – вся дрожа, спросила она. – Кто ты? Куда делся мой прекрасный муж? За что ты убил его? И зачем занял его место?

– Постой минуту, любимая…

– Не смей называть меня любимой, урод!

– …не кричи, о свет моих звезд, о радость моей жизни. Помолчи минуту. Я тебе все расскажу.

– Никакая я не радость! Уходи немедленно! И благодари Аллаха всемилостивого за то, что я не позвала городскую стражу!

– Хорошо, красавица. Сейчас я встану и уйду. Но, быть может, сначала ты все же выслушаешь меня?

– Поди вон! Грязный старик! Во-он!

– О Аллах, как же прекрасна моя жена в гневе!

– Я не твоя жена!..

– Не кричи, капелька росы…

И только теперь Фарида замолчала. Ибо именно так ее ночью называл муж. И никто в целом мире не мог повторить эти слова так же нежно и проникновенно.

– О да, моя любимая. Это я, твой муж. Выслушай же мою историю. Но прежде попытайся коснуться меня.

Фарида вздрогнула, и это не укрылось от взора Мейф ад-Дина.

– Я понимаю, прекраснейшая, что ты брезгуешь коснуться старика, но попробуй превозмочь свое отвращение. Закрой глаза и…

Словно завороженная этими простыми словами, Фарида на цыпочках приблизилась к ложу, опустилась на краешек и, послушно закрыв глаза, коснулась плеча мужа. Да, она готова была сразу отдернуть руку, но… Но под пальцами была сильная и нежная кожа. Точь-в-точь такими были плечи ее мужа, когда она ночью обнимала его.

– О Аллах милосердный, что же случилось с тобой за одну ночь?…

– О нет, прекраснейшая, не за одну ночь. А случилось со мной вот что…

И Мейф ад-Дин рассказал жене все, что случилось с ним, мудро начав с того мига, когда коварная джинния закончила произносить заклятие, обрекающее его быть уродом при свете дня и возвращающее подлинный лик только ночью, когда этого никто не видит. У юноши хватило сил поведать и о своих скитаниях, и о том, что отец Фариды, его дядюшка, принял его за бродягу.

– Верь мне, о моя прекрасная жена. Ибо в моей истории есть только одна неправда – мое имя. Не Мустафой нарекли меня отец с матерью.

Но Фарида молчала. Быть может, она привыкала к мысли, что ее любимый и самый лучший из мужчин, заколдован. А быть может, просто приходила в себя от пережитого ужаса. Наконец разум вернулся к ней и она смогла задать Мейф ад-Дину вопрос:

– Но как же зовут тебя, о муж мой?

– Зовусь я Мейф ад-Дином…

– Но так звали деда моего отца…

– Так звали и деда моего отца. Ибо я племянник твоего отца, почтенного визиря Салаха, и сын его родного брата, Рашида, что покинул отчий дом семнадцати лет и семнадцати дней от роду…

Тихий голос Мейф ад-Дина успокоил Фариду. Она больше не кричала и не вздрагивала. Но старалась все же не открывать глаз, чтобы не развеялось волшебное видение, чтобы муж хотя бы в ее глазах был таким, каким она увидела его при свете сотни свечей прошлым вечером.

– Так ты мой родственник?

– О да, моя прекрасная. Но прежде всего я твой муж. И счастлив этим. Ибо ты суждена мне самой судьбой. И я готов идти на край света, чтобы исполнить любое твое желание, готов снять с неба звезду для того, чтобы украсить ею твой локон…

– Аллах милосердный… Но ты же… – И Фарида запнулась.

– О да, Фарида, я уродлив и стар. Вернее, я выгляжу уродливым горбуном. Хотя ты видела меня совсем иным. И знаешь, что на самом деле я и молод, и строен, и не уродлив…

– Когда я увидела тебя, о мой муж, я подумала, что сбылась моя мечта…

– И я подумал о том же самом…

– Я знаю! – Фарида захлопала в ладоши. – Я знаю, как вернуть тебе тебя прежнего!

– О чем ты? Как можно вернуть меня прежнего? Коварная джинния…

– Она просто маленькая дурочка! Вот слушай… Волшебное превращение произошло с Фаридой. Она больше не боялась своего мужа, не боялась его кажущегося уродства, его старости и горба. Ибо знала, что это лишь видимость. Руки же ей говорили совсем о другом – о юном и красивом теле, прекрасном лице, широко развернутых плечах и сильной спине.

Мейф ад-Дин любовался своей женой, ее горящими глазами и той решимостью, с которой она начала ему помогать. Помогать так, словно была его женой не одну лишь ночь, но долгие годы.

– Так знай же, о мой муж… Наместнику нашему, справедливому Исмаил-бею, служит один колдун…

– О Аллах, наверняка шарлатан…

– Нет же, дурачок… Это не простой колдун. Это призрак колдуна. Ибо некогда, две тысячи лет назад, сей мудрец познал тайну вечности и все нарастающей мудрости. Оказалось, что этого достичь может почти любой. Но только в том случае, если… уйдет из жизни в определенном месте в определенный день и час. Вот этот почтенный маг и решил расстаться с жизнью, чтобы познать вечность.

– И ты думаешь, что этот маг сможет преодолеть проклятие коварной, которой покровительствует сам Сулейман ибн Дауд, мир с ними обоими?

– Я думаю, о муж мой, что надо спросить у него. Этот призрак очень честный человек. Но никогда еще не бывало, чтобы он не смог помочь…

– Ну что ж, веди к нему…

– С радостью и удовольствием, о мой муж. Но сначала я бы хотела немного подшутить над отцом.

– Делай, что хочешь, о звезда моей жизни, я помогу тебе во всем.

– И думаю, Мейф ад-Дин, что тебе надо рассказать визирю обо всем. Ну, или хотя бы о том, что ты наш родственник…

– Я пытался… еще вчера. Но отец твой так быстро захотел видеть меня своим зятем, что не понял, что я уже его родня.

– Думаю, о муж мой, что после твоего рассказа отец переменится и в своих решениях, и в своих желаниях.

– Да будет так. Иди же ко мне, свет очей моих.

И Фарида с удовольствием ответила на поцелуй мужа, уже зная, чем отличается то, что видится, от того, что существует на самом деле.

– Миновала еще одна ночь… – проговорил Шахземан. – И ты пыталась ему рассказать, что с сестрой и как ее к нам вернуть?

– Да, мой муж и повелитель. Но он ничего не услышал. Или ничего не захотел слышать. Он только отгораживался от меня руками и повторял: «я не понимаю этого».

– Скверно…

– Особенно скверно то, что именно он и может все исправить. Но не пытается даже понять, насколько все сосредоточено именно в его руках.