Ленин. Спаситель и создатель - Сергей Кремлев

Бывший товарищ министра труда в коалиционном Временном правительстве П. Н. Колокольников призвал совещание „свалить Советы ценою голода“…

Меньшевик Либер предложил резолюцию с требованием вынесения „смертного приговора над Советами“, немедленного отзыва из них своих депутатов и бойкота Советской власти, а „непременный“ Фёдор Дан заключил своё выступление лозунгом: „Долой комиссародержавный социализм и да здравствует контролируемый капитализм!“

Юлий же Мартов огласил высокомудрые тезисы с призывом к борьбе за „истинно демократическую республику“. Правда, как её обеспечить практически при наличии „белых“ генералов, вешающих рабочих, и иностранных интервентов, захватывающих территорию России, Мартов не пояснил[1027].

Когда Ленин 4 июня 1918 года выступил с докладом о борьбе с голодом на объединённом заседании ВЦИК, Моссовета и Московского совета профсоюзов (ПСС, т. 36, с. 395–414, 415–418), где присутствовали и меньшевики, его речь прерывалась репликами „из-за угла“. Но Ленин сбить себя не дал, а зал в целом был за Ленина.

Кончилось тем, что 14 июня ВЦИК принял постановление об исключении из своего состава „представителей партий социалистов-революционеров (правых и центра) и меньшевиков“, мотивируя это как тем, что „присутствие в советских организациях представителей партий, явно стремящихся дискредитировать и низвергнуть власть Советов, является совершенно недопустимым“, так и тем, что „из ранее опубликованных, а также оглашённых в нынешнем заседании документов ясно обнаруживается“ связь правых эсеров и меньшевиков со всем спектром контрреволюции.

Ситуация поляризовалась, но Ленин ли был в том виноват?

Если бы он встал на позицию Мартова, то он был бы прекраснодушным политическим кретином, каковым оказывался былой товарищ Мартов…

Если бы он встал на позицию Громана и Колокольникова, то он немедленно выпал бы в архив истории, как выпали эти бывшие „временные“… Тот же Громан в течение всего 1917 года стоял во главе продовольственного дела в Петрограде, но обеспечить нормальное снабжение столицы в ситуации, становящейся всё более ненормальной, не смог.

И мог ли Ленин сдать позиции Рябушинскому, Терещенко, Деникину, Краснову, генералу Жанену и прочим, им подобным? Ведь тогда он просто оказался бы в лагере врагов трудового народа…

Все признавали, что Россия бурлит как котёл, но разве Ленин разжёг под ним огонь, а не царь, бросивший русского мужика в огонь войны, как бросают в топку дровишки?

И только ли царь разжигал огонь под „котлом“ российского общества?

Вот описание Петербурга, только что отметившего 300-летие дома Романовых, накануне той войны:

„Иностранец, который посетил бы С.-Петербург в 1914 г., перед самоубийством Европы, почувствовал бы неодолимое желание остаться навсегда в блестящей столице российских императоров…

Чернокожий бармен в Европейской гостинице, нанятый в Кентукки, истые парижанки-актрисы на сцене Михайловского театра, сановники, завтракавшие у Кюба до ранних зимних сумерек… Никто не мог бы ошибиться относительно национальности этого города, который выписывал шампанское из-за границы не ящиками, а целыми магазинами…

Всё в Петербурге было прекрасно. Всё говорило о столице российских императоров… Роскошные выезды, с лакеями в декоративных ливреях, стояли перед ювелирными магазинами, в витринах которых красовались розовые жемчуга и изумруды… Патриархальная Русь, устоявшая перед атаками революционеров 1905 г., благодаря лояльности мелких предпринимателей (лавочников. – С.К.), отступила перед системой, заимствованной за границей… Это быстрое трестирование страны, далеко опередившее её промышленное развитие, положило на бирже начало спекулятивной горячке. Во время переписи населения Петербурга, устроенной в 1913 г., около 40 000 жителей обоего пола были зарегистрированы в качестве биржевых маклеров…

Врачи, педагоги, инженеры были недовольны своими профессиями. Казалось позором трудиться, чтобы зарабатывать копейки, когда открывалась полная возможность (для кого? – С.К.) зарабатывать (?? – С.К.) десятки тысяч рублей посредством покупки двухсот акций „Никополь-Мариупольского металлургического общества“…

Офицеры гвардии, не могшие отличить до сих пор акций от облигаций, стали с увлечением обсуждать неминуемое поднятие цен на сталь… Отцы церкви подписывались на акции, и обитые бархатом кареты архиепископов виднелись вблизи биржи…“

Впечатляющая картина, а?

Ничего не напоминает, э?

И вот каково резюме того, кто дал эту картину:

„Будущее империи зависело от калибра новых властителей дум, которые занялись судьбой её финансов. Каждый здравомыслящий финансист должен был бы сознавать, что пока русский крестьянин будет коснеть в невежестве, а рабочий ютиться в лачугах, трудно ожидать солидных результатов в области развития русской экономической жизни (а в области жизни социальной? – С.К.). Но близорукие дельцы 1913 г. (только ли дельцы и только ли 1913 года? – С.К.) были мало обеспокоены отдалённым будущим. Они были уверены, что сумеют реализовать всё вновь приобретённое, до того, как грянет гром…“[1028]

Это описание и этот вывод – приговор режиму, не так ли?

И это – строки из мемуаров хорошо известного читателю великого князя Александра Михайловича – „дяди Сандро“, дяди царя Николая…

Как говорят англосаксы: „No comments“…

Да, ситуация к началу лета 1918 года поляризовалась, и социальное напряжение росло. Но создали два социальных полюса не Ленин и не его политика, а его политические противники, которые и были врагами народов!

И теперь против Ленина ополчились все они – „грязные, в калошах и без калош“…

Активизированная мятежом чехов, долгая, разрушительная и мучительная гражданская война началась летом 1918 года всерьёз – на фоне активности немцев на Украине и Юге России, англичан и американцев на Севере, американцев и японцев на Дальнем Востоке…

2 сентября 1918 года было принято Постановление ЦИК: „Советская республика превращается в военный лагерь“. 30 ноября 1918 года Постановлением ВЦИК был учреждён Совет Рабочей и Крестьянской Обороны под председательством Ленина. В состав Совета вошли председатель Реввоенсовета Республики Троцкий, нарком путей сообщения Невский, замнаркома продовольствия Брюханов, председатель Чрезвычайной комиссии по производству снабжения Красин и от ВЦИК – Сталин[1029].

Не будем углубляться в перипетии гражданской войны, хотя тема её в книге ещё далеко не закончена. А вот беглый взгляд на один из аспектов этой войны – интервенцию, мы сейчас бросим, открыв последнее в СССР капитальное издание по истории Гражданской войны – 700-страничную энциклопедию „Гражданская война и военная интервенция в СССР“, изданную в 1983 году.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});