Плата за красоту - Нора Робертс

– Даже слишком. Надеюсь, скоро он вычеркнет нас с Эндрю из списка подозреваемых и займется поисками настоящего вора.

– Это формальность, они всегда начинают с владельцев. – И снова Райан почувствовал себя виноватым. – Тебя это не должно тревожить.

– Нет, конечно. Просто меня это раздражает. Спасибо, что ты пришел, Райан. О господи, обед! – вдруг вспомнила она. – Я, наверное, не смогу.

– Не бери в голову. Мы пообедаем, когда я приеду в следующий раз.

– В следующий раз?

– Я должен уехать сегодня вечером. Думал побыть еще пару дней, но… По некоторым причинам надо возвращаться уже сегодня.

– О! – А она-то думала, что несчастнее, чем сегодня утром, быть уже невозможно.

Он поднес к губам ее руки. Глаза печальные, но она справится.

– Может, и к лучшему, если ты по мне поскучаешь. Хоть немного отвлечешься от других забот.

– Да, в ближайшее время забот у меня будет по горло. Но мне очень жаль, что ты уезжаешь. Скажи… Наш договор не будет расторгнут из-за того, что произошло?

– Миранда! – Он наслаждался моментом, изображая надежного и верного товарища. – Не говори глупостей! Вазари прибудут к вам в течение месяца.

– Спасибо. Сегодня я больше, чем когда-либо, признательна тебе за доверие.

– Ты будешь по мне скучать?

Ее губы дрогнули, едва слышно она произнесла:

– Да.

– Теперь попрощаемся.

Она собралась было сказать «до свидания», но он закрыл ей рот поцелуем. И побаловал себя – преодолел ее защиту и систему охраны, как и подобает вору.

Он знал: пройдет много времени, прежде чем они снова увидятся – если вообще увидятся когда-нибудь. Их жизненные пути расходятся, но ему хотелось кое-что взять с собой.

Он забрал с собой ее едва пробудившуюся страсть. Он забрал с собой ее нежность и ее надежду.

Райан чуть отстранился, внимательно посмотрел в ее лицо, коснулся пальцами ее щеки.

– До свидания, Миранда, – с большим сожалением, чем сам от себя ожидал, сказал он.

И вышел, уверенный, что она сумеет справиться с теми небольшими неудобствами, которые он внес в ее жизнь.

Глава 9

Когда Эндрю после разговора с матерью повесил трубку, он готов был все отдать за глоток «Джека Дэниелса». Да, конечно, это его вина, и он сам это прекрасно понимает. Он руководит институтом, лично отвечает за охрану и безопасность.

Мать, как всегда жестко, напомнила ему об этом – сухо, коротко, определенно.

Напрасно они с Мирандой утешались тем, что вор, хоть и проник в музей, взял только один экспонат. Для Элизабет взлом был личным оскорблением, а потерю маленького «Давида» она воспринимала так, словно вынесли все экспонаты до единого.

И это он тоже мог понять и принять. Груз ответственности, общение с полицией и страховой компанией, с прессой. Но чего он никак не мог понять (и из-за этого ему жутко хотелось выпить) – так это того, что у матери не нашлось ни единого слова утешения или поддержки.

Выпить было нечего. Он считал, что держать у себя в кабинете бутылку – значит перейти за грань; уже одно это позволяло ему утешать себя мыслью, что никаких проблем с пьянством у него нет.

Он пил дома, в баре, на вечеринках. На работе он не пил. Значит, он все-таки может держать себя в руках.

Одно дело мечтать о стаканчике, который поможет продержаться трудный день, и совсем другое – выпить этот самый стаканчик.

Эндрю нажал кнопку интеркома:

– Мисс Пердью.

– Да, доктор Джонс?

Сгоняйте-ка в винный, мисс Пердью, милочка, и принесите мне бутылочку «Джека Дэниелса». У нас в семействе другое виски не признают, – мысленно произнес он.

– Зайдите ко мне.

– Сию минуту, сэр.

Эндрю встал из-за стола и подошел к окну. Руки не дрожат, так ведь? В животе тяжелый горячий ком, по спине стекает холодный липкий пот, но руки не дрожат. Он в порядке.

Вошла секретарша, аккуратно притворив за собой дверь.

– В одиннадцать придет следователь из страховой компании, – не оборачиваясь, сказал Эндрю. – Отмените все остальные встречи.

– Я уже отменила все, кроме самых важных, доктор Джонс.

– Хорошо, спасибо. И… – Он потер переносицу, желая облегчить ломоту в висках. – Необходимо собрать производственное совещание, только начальники отделов. Как можно быстрее.

– В час дня, доктор Джонс.

– Прекрасно. Сообщите моей сестре. Попросите ее подготовить сообщение для прессы. Всем журналистам, которые будут к вам обращаться, сообщите, что мы опубликуем заявление к концу дня. А до этого – никаких комментариев.

– Да, сэр. Доктор Джонс, детектив Кук хотел бы с вами поговорить, как только вы сможете. Он внизу.

– Я сейчас спущусь. Еще нам с вами нужно сочинить письма доктору Станфорд-Джонс и доктору Чарльзу Джонсу с детальным описанием происшедшего. Они… – В дверь постучали, и в кабинет вошла Миранда.

– Можно, Эндрю? Если ты занят, я зайду попозже.

– Проходи. Сэкономим мисс Пердью время. Ты составишь заявление для прессы?

– Сейчас же им займусь. – Она видела, что брат напряжен до предела. – Ты говорил с Флоренцией? Эндрю криво усмехнулся:

– Скорее Флоренция со мной говорила. Я намерен составить подробное письмо с описанием всей этой печальной истории для нее и отца.

– Давай лучше это сделаю я. – Какие глубокие тени у него под глазами, подумала Миранда, какие резкие морщины. – Побереги нервы и время.

– Весьма признателен. Скоро прибудет следователь страховой компании, и Куку я снова зачем-то понадобился.

– О! – Она сжала руки. – Мисс Пердью, не могли бы вы нас оставить на минутку?

– Разумеется. Я займусь совещанием, доктор Джонс.

– Я собираю начальников отделов, – пояснил Эндрю Миранде, закрывая за секретаршей дверь. – В час дня.

– Хорошо. Эндрю, насчет Кука. Он будет тебя спрашивать о вчерашней ночи. Где ты был, с кем, что делал. Я ему сказала, что мы уехали отсюда вместе около семи и всю ночь были дома.

– Правильно.

Она наклонила голову:

– А ты действительно был?

– Дома? Да. – Он прищурился. – А почему ты спрашиваешь?

– Потому что я не знаю, был ты дома или нет. – Она прижала руки к горящим щекам. – Просто я подумала, будет лучше, если я скажу, что был.

– Тебе совершенно незачем выгораживать меня, Миранда. Я ничего такого не делал – наша мать считает, что именно в этом вся проблема.

– Я знаю. Я не то имела в виду. – Она подошла ближе, коснулась его руки. – Просто я решила, что проще будет сказать, будто ты провел ночь дома. Потом я начала думать, а вдруг ты куда-нибудь выходил, вдруг кто-нибудь видел…

– .. Как я нажирался в баре? – с обидой закончил он. – Или слонялся по институту?

– О, Эндрю. – Она огорченно посмотрела на брата и присела на ручку кресла. – Давай не будем кидаться друг на друга. Разговор с Куком подействовал мне на нервы, и мне было бы неприятно, если бы он поймал меня на вранье, пусть даже самом невинном. Он вздохнул и сел.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});