Дикарь (ЛП) - Шеридан Миа

— Машину нашли примерно в девяти милях от дома Лукаса. И довольно далеко от шоссе, проходящего между Мизулой и Хелена-Спрингс. Ты случайно не знаешь, зачем твои родители свернули на просёлочную дорогу? Почему оказались так далеко от шоссе?

Харпер медленно покачала головой.

— Нет. Мой отец ездил из Мизулы в Хелена-Спрингс сотни раз. Он знал маршрут как свои пять пальцев.

Она пыталась найти в своей памяти что-то, хотя бы маленькую зацепку, которая могла пролить свет на ту поездку домой, учитывая новую информацию. Но, как всегда, когда дело касалось аварии, в голове становилось пусто. Ничего, кроме ощущения падения машины, а затем сокрушительного приземления на дне каньона. Затем… темнота.

— Понятно, почему поисковая группа не нашла машину, — пробормотала она вслух.

Они искали её несколько недель, прежде чем сдаться. И неудивительно, что её собственные поиски так и не дали результатов. Она искала за много миль от того места, где на самом деле произошла авария. Она была…

— Ты помнишь, как выбралась из этого каньона?

Харпер нахмурилась. Она помнила лишь краткие вспышки.

…я тянусь, пытаются за что-то ухватиться, а потом - пустота…

— Нет… ничего. И это самое странное. Я выжила после этого несчастного случая в ту ужасно холодную ночь, но я совершенно не помню, как у меня это получилось, как я сумела выбраться из каньона. Ведь я должна была карабкаться наверх, верно? Но… — Она покачала головой и нахмурилась ещё сильнее. — Может быть, я делала это в состоянии аффекта… Я не знаю. После того, как меня нашли, я несколько недель провела в коме, и моя память просто…

Харпер помассировала виски, словно пытаясь привести в порядок свой мозг, помочь ему вспомнить и вернуть потерянные часы.

— Может быть и к лучшему, что ты этого не помнишь, — тихо сказал агент Галлахер и склонил голову набок. — Возможно ли, что тебя выбросило из машины, Харпер? До того, как машина упала в каньон?

— Я думаю, да. Очень может быть. Конечно, я, скорее всего, была пристегнута ремнём безопасности. Но, возможно, он был сломан? Может быть, они найдут что-нибудь в Мизуле. — Она покачала головой. — Я просто не могу вспомнить. Но я была вся в синяках и ссадинах, с несколькими переломами и внутренними повреждениями. Я всегда считала, что мои травмы были получены в машине. Но, думаю, если бы я вылетела из неё, до падения с каньона… я могла бы получить эти ранения именно тогда. А затем, находясь в шоковом состоянии, могла бы встать и пойти пешком… пока меня не нашли туристы.

Агент Галлахер кивнул.

— Я думаю, это более вероятно.

«Получается, я выпала из машины, а не упала вместе с ней. Значит, я понимала, что авария неминуема — или кто-то из родителей это предвидел и меня предупредил», — Харпер снова помассировала виски.

У неё никогда не будет ответов на эти вопросы. Не было никакого способа узнать точную последовательность событий.

Её нашли несколько часов спустя, блуждающей по снегу, промокшей насквозь и на грани переохлаждения. Слава богу, заблудившиеся туристы, нашедшие её, сумели хоть немного обсушить ее, согреть и вернуться в город до того, как она замерзла до смерти. Несколько недель спустя она проснулась в абсолютно другом мире, который совершенно не узнала, и с тех пор пыталась научиться ориентироваться в нём.

— Харпер, — агент Галлахер помолчал, казалось, обдумывая свои слова, — я знаю, каково это, когда земля словно уходит из-под ног. Я не могу себе представить, какого это, когда ты при этом всего лишь ребёнок, с ограниченным восприятием мира и полным отсутствием понимания, как нужно принимать горе и утрату.

Он поджал губы, его взгляд был полон сочувствия. Понимания. Он действительно знал. Что же произошло в его жизни, сумевшее пошатнуть весь его привычный мир?

«Интересно, когда весь твой мир буквально рушится это одинаково больно в любом возрасте, в независимости от того, семь тебе лет или семьдесят, или есть разница?»

— Спасибо, — сказала она искренне.

— Могу я спросить, кто вырастил тебя после того, как ты потеряла родителей?

— Меня поместили под опеку государства. — Харпер посмотрела вниз, на мгновение впилась ногтями в ладони. — Отец был намного старше мамы, и к моменту аварии мои бабушка и дедушка по отцовской линии жили в доме престарелых. Сейчас их уже нет. Моя мама была в ссоре со своими родителями, поэтому я никогда не знала их. Они не захотели забрать меня, когда она умерла.

Харпер помолчала.

— У моей мамы был брат, но, как я поняла, у него не было возможности принять меня, или, может, не было желания. И…

Этот маленький союз заключил в себе столько невысказанных, непроизнесенных слов, боли, страха, одиночества… Но, Харпер не хотелось вдаваться в подробности и рассказывать, как она переходила из одной приемной семьи в другую, о заполонившем её ужасе, когда скрипнула дверь в её первом доме, как она лежала, замерев и притворившись спящей и молила Бога, чтобы он ушёл. То, как она полностью замкнулась в себе и не пыталась общаться несколько лет. То, как никто не тратил время и не прилагал никаких усилий, чтобы прорваться сквозь её стены и сблизиться с ней. В итоге, именно книги, а не люди помогли пережить горе и выйти из своей скорлупы. Нет, в прошлом было слишком много того, во что она не хотела вдаваться, не говоря уже о мыслях, заполонявших её разум. Особенно в то время.

— В городе не было никого, кто мог бы тебя приютить?

Харпер покачала головой, и агент Галлахер помолчал несколько секунд.

— Мне очень жаль.

Она теребила медальон, висевший теперь у неё на шее, представляя себе фотографию внутри — счастливую семью, которая когда-то принадлежала ей.

— Спасибо. — Она покачала головой. Ей хотелось отогнать нахлынувший страх. — И спасибо, что зарядили аккумулятор в моей машине. Надеюсь, мои расспросы Лукаса о кулоне не помели вашему расследованию?

— Нет-нет. Мое расследование — это отдельный вопрос. Это была хорошая догадка с твоей стороны, и я рад, что он захотел и смог помочь тебе. — Агент Галлахер ласково улыбнулся. — Каково твое впечатление о Лукасе теперь, когда ты провела с ним побольше времени?

Харпер встретилась с ним взглядом, обдумывая вопрос.

«Лукас. Сложный и непонятный, сдержанный, тихий, ловкий, надежный».

— Я чувствовала себе в безопасности рядом с ним.

Она помолчала.

— На самом деле, он показался мне… заботливым. Он волновался из-за лисят, которых я практически переехала... — Харпер взглянула на агента Галлахера, и ей снова стало стыдно за свое небрежного поведение — ...случайно. Лукас не казался опасным или угрожающим. Я была готова к подобному, но ничего такого в нём не заметила.

Харпер мысленно поморщившись от стыда, понимая, как глупо, должно быть, выглядела, появившись на пороге его дома с винтовкой наперевес и немедленно требуя ответов.