Свой среди воров - Дуглас Хьюлик

– Дрот!

Птицеловка прыгнула на меня и повалила на пол. Через мгновение в дверь что-то с хрустом ударило.

– Кретин! – крикнула она мне в ухо, оставаясь сверху.

– Уй! – простонал я, так как все мои синяки проснулись между нею и жестким полом.

– Именно что «уй»! – сказала она, слезая. – Чем ты думал?

– Я вообще не думал, – признался я, тоже вставая, но медленнее. – В том и беда. Я слишком устал, чтобы думать.

В двери на уровне груди застряла короткая арбалетная стрела. Она засела так глубоко, что наконечник полностью скрылся. Арбалет я установил год назад в темном углу на лестничной площадке. Поставил растяжку, а нынче забыл ослабить, когда взялся за дверь, и спусковой механизм сработал.

Вселенская дурь.

– Мать твою, Дрот! – произнесла Птицеловка. – Если думаешь, что я буду терять людей, чтобы тебя накрыло твоей же ловушкой, то поищи себе другого Дуба! Не будь меня рядом, тебя пригвоздило бы, как Оленя на первом же деле! Святые Ангелы! Я говорила тебе не быть таким параноиком, но разве ты слушал? Нет! А теперь…

Я не стал возражать на это тем, что, не будь ее рядом, я не отвлекся бы на Ателя, Силоса и бумажки. Взамен я примиряюще поднял руку:

– Ты права, Птицеловка. Спасибо. Я твой должник. Больше чем когда-либо, но сейчас не поможешь ли с половицей? Я себе такому не доверяю.

– А иначе ты?..

– Птицеловка…

– Хорошо-хорошо.

Она несколько раз глубоко вздохнула, чтобы не тряслись руки. Затем опустилась на колени, приоткрыла дверь, сунула руку в щель и повернула рычажок на стене, который крепил половицу за порогом. Без этого в лицо ударяла негашеная известь из скрытого под ней пузыря.

– Когда спал-то в последний раз? – спросила Птицеловка, когда выпрямилась.

– Вчера. Или позавчера? Не помню…

– Ну тогда, – сказала она, открывая дверь, – тебе нужна… Сука!

Даже будь это предложением, я не сумел бы им воспользоваться. Она была горяча, но я пребывал не в форме. Впрочем, мне не понадобилось сочинять отговорку. Ее интонация и то, как она застыла, просветили меня с избытком.

Я бездумно потянулся схватить ее, выволочь и захлопнуть дверь перед тем, что караулило нас внутри. Потом я узрел то, что видела она, и тоже окаменел.

В моей спальне была женщина. Мертвая. Зависшая в футе над полом. Она висела в воздухе сама собой, ни на чем.

– У нас проблемы, – проговорила Птицеловка Джесс. – Очень серьезные.

15

– Кто она? – спросил Джелем, медленно обходя зависшее в воздухе тело.

– Клинок по имени Урок. – Я сидел на кровати. – Профессионалка. Весьма хорошая.

– Значит, тот, кто это сделал, оказал тебе услугу, – заметил джаниец.

– Мне везет.

Джелем улыбнулся и продолжил кружить вокруг мертвой убийцы. На нем была все та же кремовая рубаха, но жилетка сменилась длинным легким плащом из синего льна. Такой же тканью была повязана голова. Я был уверен, что Джелем не сомкнул глаз, но выглядел он свежее многих прохожих, которых я встретил по дороге домой.

Я послал за Джелемом немедленно, потому что он разбирался в таких вещах, а я нет. К тому же это дело имело непосредственное отношение к Тамасу и его веревке, ибо на поясе Урок висела такая же.

– Когда ее можно опустить? – поинтересовался я.

Мне хотелось взглянуть, что у нее есть еще, помимо веревки, – нет ли каких бумажек.

– Скоро, – ответил Джелем. – Магию, которая ее держит, одолеть можно, но это непросто.

Он вытащил кисет телячьей кожи, извлек зерно ахрами, положил в рот и стал задумчиво посасывать его на ходу.

– Хорошая работа, – наконец сказал он, указав на тело. – Магия лучшего качества, чем обычно встречаешь на улице. Якоря прочные и уходят прямо в Нефир. Подвесить так тело требует немалых усилий. Обычное заклинание подняло бы его над полом, но ослабло через несколько дней. А если действовать таким способом, то тело висит годами.

Джелем бросил на меня многозначительный взгляд. Я остался в потемках.

– Жду продолжения, – сказал я, – потому что это я и сам понял.

– Я хочу сказать, что магия магии рознь.

Я ущипнул себя за переносицу.

– Мне приготовиться к чему-то неприятному?

– А ты ждал другого? У тебя в спальне парит мертвая наемница.

Спорить было незачем.

– Понятно. Я весь внимание.

– Ты разбираешься в теории магии?

– Примерно как ты в замке́ Котлодела.

– Действительно, – отозвался Джелем. – В таком случае буду краток. Основа магии в том, – объяснил он, – что энергия для нее поступает из места, которое мы называем Нефиром. Большинство магов соглашается с этим – расхождения начинаются с понимания, что такое Нефир. Я не буду утомлять тебя пересказом многочисленных теорий о природе Нефира…

– О черт! – сказал я.

– Но могу, если ты будешь перебивать, – сказал Джелем и выдержал многозначительную паузу. – Основная идея в том, что, хотя Нефир не принадлежит к нашему миру, часть его энергии проникает в нашу действительность. Каким образом – естественным, стараниями других сил или благодаря какому-то космическому или мистическому «дару», – для нашей дискуссии не важно.

Уличная магия, с которой ты сталкиваешься обычно, опирается на энергию, которая уже сама просочилась из Нефира. Это значит, что заурядный Рот не призывает энергию для своих заклинаний, а пользуется имеющейся. То, как он ее собирает, передает и оформляет, определяет не только действие энергии, но и его длительность.

– Послушать тебя, так Рты побираются на помойках, – хмыкнул я.

Джелем надменно взглянул на меня:

– Я предпочитаю считать их портными, которые берут материал и шьют из него что-то полезное – тут разрез, там стежок…

– Угу, – кивнул я. – Могу ли я узнать, господин «портной», как это связано с Урок, которая здесь подвешена?

– Девяносто девять Ртов из ста применили бы, как я сказал, простейшее заклинание отталкивания. Это примитивное колдовство, без всяких затей использующее наличную энергию. Не говоря о том, что большинство другого и не умеет. – Джелем показал на мертвую убийцу. – Но этот заливщик не таков. Он открыл небольшой проход в Нефир и сделал так, что заклинание подпитывается оттуда. Он не тронул уже имеющуюся энергию и наладил связь прямо с Нефиром.

– Это трудно?

– Не то слово.

– А ты умеешь?

– Я делал это всего четыре раза, – ответил джаниец. – Только на родине. И каждый раз требовалось несколько дней подготовки в подобающих условиях. А тут – чужой дом, спешка… Нет, я бы не смог. Да и не стал бы.

– Но говоришь, что можешь снять заклятие.

– Да, ибо тот, кто это устроил, позаботился о том, чтобы другой Рот мог снять чары.

– Умышленно?

– Да.

Я посмотрел на покойницу, и мне пришла в голову очень неприятная мысль.

– Джелем, – проговорил я медленно. – Ты намекаешь, что это имперская магия?

– Что? – Джелем обернулся ко мне. – О нет, во имя Семейства! Иначе я уже был бы дома, готовя алиби и прикидывая, как быстрее выбраться из Илдрекки. Нет, это очень сильная магия, но все равно уличная. Имперская намного превосходит ее. Во всяком случае, так говорят, ибо в отношении имперских чар нам приходится довольствоваться слухами.

– Ну, если просто «очень сильная магия», тогда ничего, – горько бросил я.

И все равно, несмотря на магию, я оставался странно спокоен. Казалось, что я достиг последней черты, и кирпичом на голову больше, кирпичом меньше – разницы не было. Подослали очередного убийцу – а я не расстроен. В воздухе подвесили – мне не страшно. Применили мощное заклинание – с меня как с гуся вода.

Я подозревал, что стоит мне выспаться, как вещи предстанут в более зловещем свете.

На лестнице послышались уверенные шаги. Через мгновение в комнату вошла Птицеловка Джесс. Я никогда не видел ее в такой ярости.

– Мои люди твердят, будто ночью все было чисто! – выдохнула она, чуть не дымясь от злости. – Никто ничего не видел.

– Неудивительно, – отозвался Джелем. Он вытащил из-за пазухи маленькую щетку и принялся чистить воздух рядом с телом. – Йазани, который на это способен, приходит и уходит, когда хочет и куда хочет, и вы не в состоянии ему помешать.

Джелем остановился, послюнявил смуглый палец и поскреб тело Урок.

– Я бы на твоем месте озаботился магической защитой, Дрот, – сказал он. – Мои расценки я назову если не разумными, то хотя бы приемлемыми.

– Я справлюсь сама! – огрызнулась Птицеловка. – Обойдусь без дешевых фокусников, сорящих всякой магией, которая только мешает моим людям!

– Согласен. – Джелем снова взялся за щетку. – Вы отлично справляетесь. Скажи, мне нужно договариваться, чтобы убить Дрота, или у вас живая очередь? Я никогда не понимал кентовских понятий.

Я вовремя перехватил руку Птицеловки, извлекшей свой длинный нож. Птицеловка уставилась на меня, дернулась, и я покачал головой – не надо. Джелем даже не посмотрел в нашу сторону.