Призрачный путник - Эрик де Би

— Ты нажил себе много врагов в странствиях, мой господин, — отозвался он. — Я не знаю, кто он такой. Лишь то, что у его мести старые корни.

Грейт чуть было ни заорал снова, но прикусил язык.

— Талтелиэль, — мягко спросил он, поигрывая амулетом. — Зачем я тебя держу?

— Я полезен, — сухо отозвался волшебник.

— Да, — согласился Грейт. — И чем же ты полезен?

— Я многое вижу, — произнес Талтелиэль.

— И какова моя власть над тобой?

— У вас есть это, — ответил прорицатель, указывая на янтарь в своем ожерелье.

— Именно, — согласился Грейт. Он сжал самоцвет в кулаке.

— Остановитесь, — попросил Талтелиэль. — Я исполню любой ваш приказ.

— Так-то лучше, — удовлетворенно произнес Грейт. — А теперь ответь, кто такой Путник.

— Я не в силах, — ответил прорицатель. — Могучая магия ограждает его, и я не могу пробиться. Не его собственная, какого-то защитника. Я чувствую кого-то, кто оберегает Путника — могущественное призрачное присутствие, но определенно живое.

— Стало быть, он не призрак, — заключил Грейт.

Талтелиэль покачал головой.

— Смертный, но с магическим союзником.

— Не можешь сказать больше? — спросил Грейт.

— Только то, что его можно убить, и что Странник страстно этого желает, — добавил Талтелиэль.

— Ты поддерживаешь барьер для магической связи?

— Как вы приказали, — кивнул Талтелиэль. — Несколько раз барьер пробовали преодолеть, но друидам не сравниться со мной в мастерстве. Да и в город они нечасто являются, так что вряд ли что-то заподозрят. Никто не узнает о ваших намереньях сместить Лорда Представителя.

— И все же, — произнес Грейт. — Из-за этого убийцы будут задавать вопросы. Кто-то может даже пойти к этой шлюхе Амре и попросить отправить посланца в Серебристую Луну или даже в Эверлунд — Анддрет уже пытался, и я смог отговорить его только на этот раз. Если они догадаются, что кто-то поддерживает барьер специально, наши планы пойдут прахом. Мы вдвоем не справимся с Серебряным легионом46 или горсткой Волшебных стражей47 из Серебристой Луны. Последнее, что нам сейчас, пока Стонар отсутствует, нужно — это чтобы кто-то побежал за помощью.

Талтелиэль промолчал.

— А что касается моего сына, — задумчиво произнес Грейт. — Как насчет него? Не собирается ли он осуществить твое видение в ближайшее время?

— Злой умысел у него на сердце, а не в разуме… по крайней мере, пока, — ответил провидец. Лицо Грейта приобрело странное выражение. — Я знаю две вещи: твой сын придет убить тебя, и твой сын не одержит победы надо мной.

Грейт улыбнулся. Он наслаждался тем, что узнавал будущее раньше своих врагов.

Глава 8

28 Тарсах

Духи мертвых окружали его, то накатываясь, то уносясь прочь, как волны; нашептывали о желаниях далекого прошлого и о неосуществлённых мечтах. Путник, как всегда, почти не слушал. Он сидел, скрестив ноги, вглядывался в размытый мрачный мир призраков и размышлял.

Двое его врагов были мертвы, и еще двое были живы. И в самом деле, призраки Дрекса и Торлика парили около Путника, безмолвно ожидая завершения незаконченных дел.

Смерть Путника пришла на острие четырёх клинков, и четыре руки держали их.

По крайней мере, так он полагал.

Гибель уничтожила его воспоминания; в памяти остались только смутные образы убийства и несколько мгновений перед ним. Путнику казалось, что его жизнь началась той ночью, пятнадцать лет назад. Он вспоминал убийц лишь тогда, когда те произносили слова, намертво въевшиеся в его память, слова, которые были сказаны в ту давнюю ночь.

Вместо того, чтобы без толку думать о прошлом, или о будущем, которое не представляло интереса, Путник размышлял о настоящем. Двое были мертвы; ещё двое вскоре умрут. Он знал, что одним был Грейт, и вскоре, несомненно, узнает имя второго. Дрекс назвал Торлика, но полуэльф не выдал ему третьего. Путник знал его; просто не мог вспомнить.

Явился Тарм, как будто привлечённый жестокими мыслями Путника. Отец ушел перед боем с Торликом и с тех пор не появлялся. Упрекал ли он сына за стремление отомстить?

— Я отплачу за нас, отец, — произнес Путник, зная, что призрак все равно не ответит. — Почему ты не одобряешь этого? Это ли не справедливость, которую ты почитал? О каких причинах желать чего-то иного ты не можешь мне сказать?

Тарм, как всегда, безмолвствовал. Ни разу за пятнадцать лет он не ответил на вопросы сына.

— Неужели ты не заговоришь со мной? — настаивал Путник. — Разве я не твой сын?

Молчание.

Мимолетный образ проник в его разум, и внимание Путника сосредоточилось на нем. Это было лицо женщины. Женщины с рыжими волосами. Кто она? Почему оказалась в его мыслях? Какое отношение имеет к его цели?

Он обернулся, чтобы спросить отца, надеясь, что сможет выяснить это сам при звуке своих же слов, но Тарм исчез.

Это могло означать лишь одно.

С небес спорхнул воробей, то появляющийся, то исчезающий в эфирном мире. Напуганные им, остатки духов бросились прочь. Крошечная птица, казалось, даже не заметила этого и села на упавшую ветвь.

Ты опять сделал это, — обвинил его призрачный голос, который не услышал бы ни один смертный. По крайней мере, ни один слушатель только лишь из плоти и крови.

Путник не стал возражать. В роще он ожидал возвращения Гилтер`йель и знал, что она скажет.

Да, две ночи тому назад, — ответил он на том же призрачном языке. Блеклая птица выросла, её крылья стали руками, а голова с клювом изменилась, обретая плавные эльфийские черты. Танцор Торлик присоединился к лесорубу Дрексу. Лорд Грейт знает, что эти нападения не случайны. Он будет дрожать от ужаса.

Путник выдохнул и позволил своему телу вернуться в материальный мир. Окружающей обстановке вернулись цвета. Трава стала зелёной, а не мертвенно-серой, на деревьях вместо некоего подобия пальцев скелета колыхалась мягкая хвоя. Повсюду вокруг него, там, где прежде таилась смерть — теперь расцвела жизнь.

Его ожидало хмурое лицо эльфийки. Нагое золотистое тело друида-призрака окутывал только тёмно-серый плащ — Гилтер`йель терпеть не могла лишнюю одежду, когда бежала или летела через лес в облике животного.

— Ужаса? — невесело переспросила Гилтер`йель. — Не думаю, что пара убийств в ночной тьме будут вселять ужас.

Путник пожал плечами, будто демонстрируя, что на самом деле это неважно.

Лицо Гилтер`йель было невозмутимо, но глаза полыхали огнём.

— Ты пришла сюда не для того, чтобы бранить меня, — сказал он. — Есть что-то ещё.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});