Когда герцог вернется - Элоиза Джеймс

— Какая честь, ваша светлость. Я не решилась побеспокоить вас в столь ранний час.

— Хонейдью, — сказала герцогиня, — я уверена, что у вас полно дел.

Исидора повернулась к дворецкому.

— Если вы сможете договориться о повозке, о которой шла речь, я скоро подойду к вам, — сказала она.

Герцогиня устроилась на одном из диванов, и Исидора к ней присоединилась.

Свекровь не стала тратить время на светские приветствия.

— Мы всегда терпеть не могли друг друга, — мрачно проговорила она, — однако нужда заставляет, так что нам надо научиться действовать вместе.

— Рада видеть вас в таком добром здравии, ваша светлость, — промолвила Исидора.

Старшая из женщин раздраженно взмахнула рукой.

— Мое поколение не привыкло обращать внимание на такую болтовню, — заявила она. — Тебе абсолютно наплевать на мое здоровье, зато мой сын тебя интересует — как и меня. Ты провела с ним хоть какое-то время? — прищурившись, осведомилась она.

— Да, — кивнула Исидора. — Вчера вечером мы ужинали вместе с Годфри.

Лицо герцогини смягчилось.

— Годфри — хороший мальчик, — сказала она. — С другой стороны, мой старший… — Герцогиня покачала головой. — Наше поколение не привыкло ходить вокруг да около, поэтому я тебе прямо скажу: Симеон ненормальный. Сначала я думала, что мне следует скрыть это от тебя, чтобы это не довело тебя до аннулирования брака, но потом я поняла, что разговоры о мозговой лихорадке — не дело для мужа и жены. Если бы мой муж сошел с ума, я бы об этом узнала, так что тебе тоже следует об этом знать.

Исидора откашлялась.

— Он действительно весьма оригинально мыслит, — заметила она.

— Мой сын ненормален, — бросила герцогиня. — Он безумец. И тебе придется испытать немало унижений, если не расторгнешь брак.

Поначалу Исидора считала так же.

— Но, — продолжала мать Симеона, — он же герцог! Это факт, и этого у него никто не отнимет, выглядит ли он как обычный воришка или нет. — Она наградила Исидору ледяным взглядом. — С другой стороны, ты еще можешь найти себе другого мужа. Но, позволю себе заметить, человека с таким же титулом тебе не встретить. Ты же итальянка и все такое, так что барон — это предел твоих возможностей.

Исидора почла за лучшее не отвечать на эти слова.

— Он герцог, благодаря чему и ты тоже герцогиня, — не унималась мать Козуэя. — А быть герцогиней — дело не такое уж обычное. Ты принадлежишь к числу самых высокопоставленных людей на свете. У тебя за спиной люди могут судачить о странных склонностях твоего мужа, но в лицо они тебе не скажут ни слова. Но кто знает, что именно они будут говорить у тебя за спиной?

И сейчас Исидора с трудом заставила себя промолчать.

— Хватит притворяться! — прикрикнула герцогиня. — Я в жизни не страдала бессонницей из-за того, что кто-то сплетничает у меня за спиной. И тебе советую вести себя так же. Ты не рождена для того, чтобы стать герцогиней, но мы тщательно выбирали тебя.

— Вы выбрали меня благодаря приданому, которое дал мне мой отец, — спокойно проговорила Исидора. Она чувствовала, как в ней закипает ярость. Как может мать говорить о собственном сыне такие слова?! Да, Симеон не такой, как все, но…

— Он обещал, что ты окажешься сговорчивой девушкой, — уничтожающим тоном промолвила свекровь.

— Папа ошибался, — сказала Исидора с притворной улыбкой.

— Я это поняла сразу, как только впервые тебя увидела, — заявила герцогиня. — Тебе было всего двенадцать, но ты вела себя как последняя служанка. Мне, разумеется, еще тогда пришло в голову, что ваш брак развалится, так и не начавшись, а произойдет это из-за того, что мой сын отказывается возвращаться в Англию. Само собой, он и тогда страдал мозговой лихорадкой.

— Не было у него никакой мозговой лихорадки, — заметила Исидора.

— Надень перчатки! — сердито воскликнула мать Симеона. — Ни одна герцогиня не покажется на людях с голыми руками! Теперь я вижу, что превратить тебя в настоящую знатную леди не легче, чем придать моему сынку приемлемую форму.

— Ваш сын более чем приемлем, — промолвила Исидора, аккуратно положив перчатки на стол перед собой.

Это был знак начала войны.

— Так и вижу, что потомки семьи Козуэй окажутся втоптанными в грязь, — сказала она.

Исидора ласково улыбнулась ей.

— А я сделаю все возможное, чтобы отчистить от грязи и эту комнату, и этот дом, в котором смердит хуже, чем в трущобах.

— Герцогиня не должна опускаться до столь низменных дел!

— Ваш — я намеренно использую это слово — ваш дом выглядит как полуразвалившаяся хижина обнищавшего крестьянина, — промолвила Исидора. — Здесь стоит зловоние, как в уборной, вся мебель поломана, слугам не платят. Да, может, меня и вырастили не как герцогиню, но мой отец сгорел бы со стыда, если бы ему стало известно, что с людьми, которые от него зависят, обращаются так же, как обращаетесь вы с вашей прислугой. — Она сделала паузу, но, похоже, герцогиня не была готова к такому повороту разговора, так что Исидора продолжила: — И моему отцу было бы стыдно, если бы дом, в котором жили когда-то его предки, оказался бы в таком состоянии, что трудно даже отремонтировать!

— Как это — трудно отремонтировать? — удивилась герцогиня. — Возможно, кое-где есть разрозненные предметы мебели, которым необходим ремонт, но проблемы с…

— А разбитые окна? — перебила ее Исидора. — Деформированные детали из дерева необходимо заменить. Дымоход в западном крыле, насколько я поняла, осыпался и обвалился. Мой отец назвал бы это позором, ваша светлость!

Наступила тишина.

Свекровь покраснела и, казалось, немного надулась, как лягушка, которая собирается заквакать. Исидора взяла свои перчатки.

— Возможно, вам будет лучше в собственных покоях, — продолжала она спокойным тоном. — Всю мебель из нижних комнат в течение нескольких часов отправят в Лондон. Кое-что отремонтируют, что-то заменят.

К герцогине вернулся дар речи.

— Кто позволил тебе тут хозяйничать? — завопила она. Исидора встала.

— Я сама, — ответила она, надевая перчатки и аккуратно расправляя их на каждом пальце. — Я, герцогиня Козуэй.

— Ты разоришь все имение!

— Ерунда! Имение Козуэев — одно из самых богатых в королевстве, но даже если бы это было не так, не стоит забывать о том, что я получила в наследство от отца наше родовое поместье. Между прочим, это я — самая богатая женщина в королевстве, ваша светлость, не считая особ королевской крови. И я не говорю уже о том, что ваш сын привез из Африки в Англию целое состояние — тигровые рубины. И если нам захочется позолотить все вокруг так, чтобы Ревелс-Хаус было видно из самого Лондона, мы сможем себе это позволить.