Великий вождь Арис (СИ) - Эм Рина

— Да, да, — сказал первый мужчина. — Он приковал себя цепью к дереву, а ключ выбросил в воду. Это видели его оруженосцы. Со страху они забрались на пригорок, куда не доставал туман. Рыцаря они не видели, только слышали. Сперва вроде бы все было хорошо, а потом он закричал. Кричал, что ему больно. А потом звал их и требовал, чтоб они пришли и отцепили его.

— Судя по всему, — вставил еще один посетитель, и Арис увидел, что половина таверны слушает, — человек он был так себе, если никто не захотел рискнуть ради него. Ведь туман не смертелен, если не дышать им слишком долго.

Дальше продолжал первый мужчина:

— Все равно нехорошо, что они его бросили, ведь давали клятву! Но я слышал что он долго кричал, а потом заплакал. Сперва он просто плакал, а потом зарыдал, как малое дитя, и всхлипывал, и выл, все громче и громче. А потом только тихо шептал что-то горестным голосом, будто разговаривал с кем-то. То ли умолял, кого то, то ли просил прощения, они не разобрали. После его оруженосцы слышали, что он вытащил меч и воткнул его в себя с таким вздохом облегчения, будто бы наконец получил самый ценный дар в жизни.

— Иногда говорят, что она жестока, — тихо сказала девушка. — Говорят, что могла бы рассеять туман, а она не сделала этого и он умер. И я тоже думаю, что хотя она и прекрасна, могла бы быть подобрее…

Арис был с ней не согласен. Ведьма ясно сказала тому молодчику, чтоб уходил. О тумане он знал, но приковал себя к дереву именно на то рассчитывая — что сжалиться, уберет туман и сделает, что он просит. Ну и ведьма показала, что на слабо ее не возьмешь. И поступила верно. Может, не по-женски это, скорее по мужски. Он и сам бы так поступил честно говоря. Иначе потом потянулись бы эти рыцари косяками и никак уже она бы от них не отвязалась. Если давать волю и няньчится со всеми подряд, то сядут на шею. Нет уж, пусть лучше боятся!

— А ты оказывается жесток! — грустно сказала девушка, но не отодвинулась, а наоборот крепче прижалась к нему. Арис уже давно заметил, что порой девушки странно ведут себя — вроде бы они против жестокости, но сами льнут к самым жестким.

Девушка заговорила снова:

— Нет, я скажу тебе, и правда иногда волшебница бывает жестока… Однажды к волшебнице пришла… впрочем не важно, как ее звали. Девушка плакала и просила помочь. Целый день не сходила с места! И наконец в сумерках увидела, что фея вышла на берег. Девушка обратилась к ней с почтением и попросила помочь вернуть возлюбленного. Он обещал стать ее мужем, а потом ушел к другой.

По тому, с каким трагизмом рассказывала об этом девушка, стало ясно, что говорит она о себе. Арису стало ее жаль, и немного смешно. Он уже знал, что ответила ей фея, однако ничего не сказал. Впрочем девушка тут же подтвердила его догадку:

— Она не успела все договорить, как фея ушла, даже не дослушала! Девушка долго ждала и иногда снова звала ее, но когда взошли звезды, с острова выбрался огромный медведь и прогнал ее!

Арис не выдержал и засмеялся. Девушка вскочила на ноги и убежала, вытирая слезы.

Мрачным Арис вернулся на постоялый двор. Антор в таверне играл в карты с дворовым слугой. Остальные кочевники тоже нашли себе занятие по душе: кто-то ушел в город, а один сидел в зале, в волосах у него был венок из цветов, а на коленях девушка.

Хмуро оглядев все это, Арис пошел наверх. Старик-в-длиной-кофте был у себя в комнате. Лежал, глядя подслеповатыми глазами в окно, на залитые солнцем крыши.

— Лежишь? — тихо и зло спросил Арис. — Мечтаешь?

— Нет, обдумываю кое-что, — ответил старик. Судя по всему ему было все равно, что Арис зол. Он даже не взглянул в его сторону.

— О чем же ты задумался⁈ — рявкнул Арис.

— О том, что умирать я буду долго и мучительно, — тихо ответил старик. — Колдун дал мне почти бесконечную жизнь. Какова же будет смерть? Если простой человек сгорает за три дня… то сколько лет я буду гореть перед смертью? Сотни? Или тысячи?

Ариса как холодом обдало. И правда, конец старика ждет печальный, но он был слишком зол, чтобы сейчас думать о чужих бедах. Он шагнул к старику, вытащил нож и спросил, пристально глядя ему в глаза:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Хочешь, я убью тебя сейчас⁈ Твоя долгая — долгая жизнь оборвется!

И отшатнулся, когда старик прошептал:

— Я хочу!

— Только ничего не выйдет, — с горечью добавил он. — Я пытался, можешь мне поверить. Много раз…

Арис вдруг остыл. Он и сам не знал, отчего так разозлился. Старик уж точно был не виноват в том, что Арис забыл ради чего сюда приехал. Он сказал тише:

— Мне жаль, что с тобой так случилось. Но нам пора пойти к ведьме.

И помолчав немного добавил:

— Я забыл зачем приехал, а зол был на тебя. Не знаю почему. Нет, я знаю. Почему за эти дни ты ни разу не сказал мне об этом? Почему не напомнил?

— Я ждал, — ответил старик.

— Чего?

— Ждал, что ты выберешь. Я знаю, что происходит у тебя внутри. Ты первый раз оказался так далеко от дома. Здесь ты не вождь огромного племени, а всего лишь молодой парень. Ты можешь играть, быть беззаботным, улыбчивым. Гулять с девушками. Можешь ошибаться и ни за что не отвечать. Это огромный соблазн. И я ждал — что ты решишь.

— Ты думал, я забуду о долге⁈ — в этот раз Арис был в бешенстве. Он вскочил на ноги и ревел, как раненный бык. — Ты думал, я брошу своих людей⁈ Коттов⁈ Болотный народ⁈ Да за кого ты меня принимаешь, старик⁈

Старик молча смотрел в пол и ничего не ответил. Немного поостыв, Арис сказал:

— Ни один человек в мире не может поступить так подло, как ты думал!

И тогда старик сказал:

— И тут ты ошибся, о вождь.

Больше Арис ничего не стал говорить. А на другой день, с утра, он, старик и Антор оседлали коней и поехали к ведьме. Арис думал, что сейчас они минуют городские ворота и поедут к лесу, но старик, не доезжая выезда, свернул в боковую улицу и Арис не стал уточнять — зачем.

Антор выглядел немного пришибленным, будто его окунули в воду и вытащили. Он сказал:

— Знаешь, Арис, со мной что-то не то было. Как мы приехали сюда, я будто позабыл, кто я… целыми днями я просто жил, да веселился. Мне стыдно! Никогда еще я не забывал о долге.

Арис только вздохнул в ответ.

Вскоре улицы стали узкими, из сточных канав несло гнилью, а люди плотоядными взглядами рассматривали их одежду и коней. Арис, перехватив меч так, чтоб рукоятка оказалась под рукой, угрюмо оглядывал чумазых детей, про себя раздумывая, куда это их завел старик.

Вскоре они остановились перед хибаркой, почти вросшей в землю, старик спрыгнул и привязал коня к коновязи. Арис с сомнением огляделся по сторонам:

— Ты хочешь оставить коней тут?

— Не волнуйся, — усмехнулся старик. — У тех, кто приезжает к ведьме коней не воруют.

— А где лес и озеро? Это не то место, старик-в-длинной-кофте!

— Откуда возьмется лес посреди города? — удивился старик. — Лес бывает в лесу! Та, кого ты зовешь черной ведьмой тоже живет в лесу. Значит я привез вас к другой ведьме, которая живет в городе.

— Но зачем она нам? — спросил Антор.

— Хватит вопросов, — устало сказал старик. — Но вы уже знаете, что та, которая живет в лесу не хочет никого слушать. Может она выслушает другую ведьму.

Арис кивнул и спрыгнул на землю. Антор последовал за ним. Привязав коней они шагнули в темноту за дверью.

После белой улицы Арис какое-то время почти ничего не видел. Но постепенно зрение восстановилось и он разглядел обширный коридор, круто уходящий вниз. Старик-в-длинной-кофте пошел туда, а они — следом. Спуск стал круче, так, что им пришлось даже придерживаться руками за стены, выложенные влажным, сероватым камнем, кое где покрытым плесенью. И еще тут воняло. Так же, как в землянке старого вождя Изгама, или хуже. Арис чувствовал запах гнили, плесени, и еще чего-то мерзкого. Будто протухли яйца.

Чем ниже они спускались, тем сильнее становился запах. Он него щипало в носу и кружилась голова.