Заря над Скаргиаром - Ирина Ивахненко

— В самом деле? У нас в Гедрайне говорят, что послушный берке — это подарок судьбы и половина победы в бою. Вы будете завтра состязаться верхом на мечах, господин Аскер? С таким берке и с вашими способностями вы легко одержите победу.

— С моими способностями… — вздохнул Аскер, закатив глаза. — Если завтра получится то же, что и сегодня, то я предпочел бы смотреть на поединок со стороны: меня и так уже слишком заметно.

— Ну тогда уезжайте с турнира. Я тоже уеду. Я увидела всех, кого хотела, проведала славный город Бреган, и больше меня здесь ничто не удерживает. Да, этот турнир не прошел для меня даром: я познакомилась с вами. Нечасто теперь встретишь адепта Сиа пятой ступени.

— Нечасто — это как? — поинтересовался Аскер.

— А так, что вас всех можно пересчитать по пальцам. Из тех, кого я знаю, это, конечно же, учитель Кено. Потом двое в Вишере, но они редко общаются с простыми смертными. Вы же знаете от Кено, господин Аскер, по каким причинам адепты пятой ступени удаляются от мира. Еще один живет в Броглоне, но я о нем уже очень давно ничего не слышала. А вот пятый, Рамас Эргереб, состоит при дворе королевы Аргелена и играет там одну из ключевых ролей. Не знаю, как он себя чувствует, когда лазит по чужим грязным мозгам, но, судя по тому, что о нем говорят, то его собственные мозги — настоящая выгребная яма. Он заражен всеми пороками, какие только есть на свете, и это его не смущает.

— Приятная личность, ничего не скажешь…

— Это верно. Я посчитала нужным рассказать вам о нем, потому что чувствую, что вам придется с ним столкнуться.

— Спасибо вам, госпожа Галойр, — кивнул Аскер. — Когда это произойдет, я буду начеку.

— О, вон Моори машет нам рукой, — оглянулась Терайн. — Всего хорошего, господин Аскер. И еще. Не говорите Моори, о чем мы с вами беседовали. Он не знает о том, что я — адепт Сиа, и ему незачем знать.

— Хорошо, госпожа Галойр. Всего хорошего, — и Аскер махнул Терайн рукой. Она хлопнула своего берке по крупу и помчалась прочь, на юг.

Подъехал Моори.

— Куда это она? — спросил он, глядя ей вслед.

— Она не сказала, — пожал плечами Аскер.

— Вольная птица, — мечтательно сказал Моори. — В ней есть душевная свобода, которая позволяет ей ничего не бояться и одерживать победы.

Солнце клонилось к закату, и небеса на востоке потемнели.

— Ты будешь состязаться завтра, Лио? — спросил Моори.

— Что? Нет, пожалуй, я завтра поеду отсюда. Одного приза для начала вполне хватит.

— И куда ты поедешь?

— В Эсторею. Это именно то место, где стоит побывать.

Глава 7

Солнце еще и не собиралось вставать, когда Аскер уже был на ногах. Первой его заботой было растолкать спящего Моори, который мирно посапывал во сне.

— Эй, Эрл, друг мой, сколько можно спать! — заорал он ему в самое ухо. — Ну вставай же! Так ты себе все бока отоспишь!

— Ну что там еще… — заворочался Моори, даже не думая открывать глаза. — Дай мне поспать… — и перевернулся на другой бок.

— О пресвятая Матена! — закатил глаза Аскер. — У тебя была целая ночь, чтобы выспаться. Давно день на дворе, а ты дрыхнешь, как последний обыватель. Ну и дрыхни, если тебе так по душе, а я выезжаю. До встречи!

И, оседлав Сельфэра, Аскер вскочил в седло и помчался к Брегану, чтобы выехать на Каменный Путь.

Обогнув крепостные стены Брегана, серевшие в предутренней дымке, Аскер наконец увидел это чудо строительства, оставшееся от давно минувших эпох и пережившее тысячелетия разрушительного времени. Путь был редкостным сооружением даже для времен господства Сиа, а ныне и подавно. Он был выложен огромными каменными плитами сложной конфигурации со множеством выступов и пазов, так что плиты плотно смыкались друг с другом. За бессчетное количество лет дожди размывали почву под плитами, а ноги прохожих и колеса повозок втаптывали плиты все глубже, и теперь Путь представлял собой глубокую колею с земляным валом по краям, в которой пешеход среднего роста скрывался по плечи. Ширина Пути составляла восемь шагов, и четыре всадника могли свободно проехать по нему в ряд.

Прямой, как стрела, Путь уходил к югу, в сторону болот Глерина, через которые вел Великий Мост. До Моста был день пути хорошим ходом, и Аскер выехал засветло, чтобы к вечеру его достичь, а на следующий день ехать через болота. Съехав по вымощенному камнями спуску от главных ворот Брегана, Аскер ступил на Путь. Его внимательный взгляд сразу заметил разницу между камнями спуска и камнями Пути: камни спуска уже кое-где потрескались, кое-где разошлись, и в щели между ними пробивалась молодая трава, хотя этому спуску было каких-нибудь четыреста лет; над плитами же Пути, казалось, время не властно. Древние зодчие положили плиту к плите, не оставив между ними даже зазора, чтобы просунуть лезвие ножа. Трава, постепенно сокрушающая любые твердыни, отступала перед каменным полотном Пути.

Полюбовавшись Путем минут десять, Аскер вспомнил, что ему сегодня предстоит проделать сто восемьдесят пять гин, и поспешил вперед. Розовел восток, предвещая скорое появление солнца, таял предрассветный туман, и копыта Сельфэра звонко цокали по камням Пути. Было немного непривычно ехать все время в ложбине между двумя обрывистыми скатами земли, вдобавок поросшими поверху сорной травой, какая всегда растет при дорогах. Даже в густолесье северного Шергиза обзор был лучше, но то, что было видно из котловины Пути, успокаивало и усыпляло бдительность. Привставая в седле каждый раз, чтобы окинуть взглядом окрестности, Аскер видел лишь степь, расстилавшуюся вокруг, да кое-где редкие купы деревьев далеко от Пути. Иногда на горизонте вставали какие-то дымы, говорящие о том, что там находится деревня, да изредка над головой пролетал степной джилгар, высматривая добычу.

Под вечер пейзаж изменился. Все чаще стали попадаться перелески, больше стало влаголюбивых деревьев, и трава зеленела, налитая водой. С юга веяло сыростью, закатное солнце подернулось легкой дымкой испарений. Путь незаметно начал подыматься из ложбины, пока не оказался вровень с землей. В этом месте начинались Глеринские болота, и Аскер решил остановиться на ночлег.

Солнце скрылось за горизонтом, и ночь наступила как-то сразу, без сумерек. Звезды слабо мерцали сквозь туман, и даже Феарол, видимый иногда и сквозь тучи, утратил свое ясное сияние. Аскер не разжигал костра: искать сухих дров в таком месте, как это, было бы напрасным трудом. Сырость расползалась по земле, пронизывая до костей, и холодный липкий туман поднимался в небеса. Сельфэр то и дело подымал голову и прислушивался: кругом раздавались неясные шорохи, чье-то хлюпанье и бульканье. Аскер попытался дотянуться до этих тварей своей волей, но они были далеко. Уделом их было копошиться в грязи и болотной тине, и они никогда не посмели бы напасть. Выяснив это, Аскер успокоил берке, как мог, а сам выбрал место посуше, примостился поудобнее и закрыл глаза. Его одолел сон, и никакие испарения и шорохи не тревожили его до самого утра.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});