Дети Брагги - Арина Воронова

Невесть откуда возникший Грим, схватив дана за талию и ворот кольчуги, сорвал его с доски и потянул к мачте, туда, где лежал Скагги. Бьерн слабо отбивался, хрипло ругаясь, что он еще жив, однако дал прислонить себя к мачте. Бой кипел теперь уже по всему кораблю, но на «Линдормре» франкам пришлось жарче, чем на прочих. Почтившие горестным молчанием судьбу попавшего в клещи «Франра», дружинники Карри бились с яростью загнанных зверей, яростью берсерков. Речь шла уже не о спасении жизни или драккара, викинги будто соревновались, кто в чертогах Вальгаллы сможет похвалиться большим числом убитых в этой схватке врагов.

Оттолкнув одного франка под удар секиры Бьерна, за что дан наградил его довольной ухмылкой, Грим проткнул следующего, толкнул его тело на третьего, а сам метнулся к борту.

Оказывается, стоило ему стащить с доски Бьерна, на его место стала Карри. Сейчас, довольно оскалившись, франк теснил ее все ближе к борту драккара. Женщину в кольчуге и шлеме он принял за мальчишку, которого счел совсем безопасным после огромного воина.

В то мгновение когда Грим оказался у самой доски, оскал франка пропал, а сам он отступил на шаг, уходя от последовавшего за обманным выпадом рубящего удара. Однако и Карри начинала уставать.

Рядом с тем местом, где легла на борт доска, бывший дружинник Рьявенкрика добивал последнего по эту сторону «Линдормра» франка.

Вспрыгнув на борт, Грим выждал мгновение, когда противник Карри вынужден будет отступить на шаг, и рывком сдернул ее с доски, заставив спрыгнуть на палубу.

— Руби крючья! — крикнул он ей и прыгнул с борта на доску сходен.

Противник его приглашающе повел мечом, соединенные доской корабли снова качнуло. Перехватив меч в обе руки, Грим занес его над головой, готовясь к сокрушительному удару, такому, какой способен разрубить от плеч до поясницы защищенного доспехом воина. Увидев это, франк улыбнулся еще шире. От такого удара, сколь силен бы он ни был, способен уйти даже старик, которому останется тогда сделать лишь шаг вперед и нанести колющий удар в незащищенное горло, пока противник его не обрел равновесия. Только последний дурак способен попытать такое. Что ж, собаке собачья смерть.

Грим со всей силы опустил клинок, но целил он не во франка, а в доску у себя под ногами. Тяжелый заточенный клинок прошел дерево, как масло. Бьерн подле Скагги издал боевой рев, в котором смешались боль, ярость и торжество за Грима. А ошарашенный франк, который не смог остановить выпада и сделал еще шаг по падающей уже доске, попытался было вернуться на свой корабль, но в мгновение ока сообразив, что это ему не удастся, бросил тело вперед, собираясь как для прыжка. Франк стремился любой ценой добраться до неприятельского корабля. Однако то ли «Линдормр» качнуло, то ли он не рассчитал расстояние на каких-то несколько сантиметров, но вместо того, чтобы в прыжке оказаться на палубе, франк ухватился за еще балансировавшего на борту драккара Грима.

И оба они провалились в серую грязную воду меж кораблей.

Все произошло слишком неожиданно, чтобы Грим успел поймать врага на меч, однако какая-то незамутненная часть сознания приказала ему разжать в падении руку и попытаться оторвать от себя врага. Франк же, обезумев от ярости и страха, скрюченными пальцами намертво вцепился ему в кольчугу и с перекошенным от бешенства лицом тянулся к горлу.

В то мгновение, когда их тела ударились о воду, Грим непроизвольно сделал глубокий вдох, и тут же в горло хлынула вода. Задыхаясь, он оторвал от себя хлебнувшего воды франка и рванулся к поверхности. Оказалось, что пока они падали, в спину франка вонзилась пущенная с его же корабля стрела, но ему тоже как-то удалось вынырнуть на поверхность, и он с отчаянием утопающего вновь вцепился в бывшего противника, исполненный решимости забрать и его с собой к чертогам Одина.

Горло Грима сжала длинная, похожая на змею рука, свой нож Грим оставил в теле одного из нападавших еще в самом начале сражения, а потому свободной рукой он попытался нашарить у себя за спиной ремень противника в надежде сорвать оттуда поясной нож. Никакого ножа. А франк все утягивал и утягивал его вниз, пригибая ему сзади голову так, чтобы она вновь оказалась под водой. Грим попытался призвать к себе кровавый туман ярости, но тот не шел, несмотря на горячку боя. Разум его оставался ясным и четким, только стучало в ушах — или, быть может, это была кровь: «Глупо, нелепо так погибать». Кольчуга, наплечники, шлем — вся благословенная сталь тянула на дно.

Рьявенкрикский шлем!

На какое-то мгновение они снова вынырнули на поверхность, и Гриму удалось наконец прочистить легкие. Ужом извиваясь в студеной воде, Грим вывернулся и на этот раз сам подтянул врага поближе к себе. Вобрал голову в плечи и что было сил ударил франка ободом шлема, тем самым заточенным как лезвие секиры ободом, каким так славились, вызывая восхищение одних и недоумение других, шлемы Рьявенкрика.

Хруст. Что-то поддалось. Теперь уже франк попытался высвободиться из объятий Грима. Вода вокруг окрасилась чем-то красным. Франк с отчаянием умирающего попытался вывернуться, подмять противника под себя, но после нового удара руки его бессильно разжались, и безвольное тело камнем ушло на дно пролива.

Когда Грим, в который уже раз хлебнув соленой воды, вынырнул на поверхность, первое, что он увидел, было весло, погружающееся в воду в полутора локтях от его головы.

— Хей!

Выхаркивая из легких воду, попытался крикнуть он и тут же понял, что кричать бесполезно. Да что бесполезно, самоубийственно. Если это франки, то он скорее всего получит по голове веслом, если же — на что едва ли приходилось надеяться — сюда снесло едва держащийся на плаву «Франр», то воины его вряд ли станут разбирать, свой или чужой болтается на волнах рядом с ними. И в том, и в другом случае исход один — смертельный удар веслом.

— Э-хей! — отозвался, перекрывая плеск воды чей-то голос.

Грим, отплевываясь, задрал голову и увидел над просевшим почти до уключин бортом обезображенное свежим шрамом лицо Сигварта, сына галогалландского ярла. Сигварт недоуменно нахмурился, потом кивнул, похоже, он все же узнал того, с кем столкнулся перед уходом из крепости, поскольку после краткого обмена фразами, смысла которых Грим не разобрал, на воду рядом с ним с плеском упала ременная петля.

Уже стоя по колено в воде на палубе в окружении полузнакомых лиц, Грим подумал о причудливых замыслах Норн. Ведь его спасло то, что в эти самые минуты губило «Франр», не будь драккар так поврежден, не сиди он так низко в волнах, ни за что не удалось бы выдернуть на него человека живым из воды: тело ударилось бы о бок корабля или о весла. Грим огляделся, ища глазами «Линдормр», но увидел лишь силуэты заново перестраивающихся франкских когов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});