Подземелье - Ваня Мордорский

на ноги за отмеренный срок? — Неизвестно.

В этом месте ощущения времени не было. Оно исчезло. Он не видел ни насекомых, ни слышал капель воды, ничего, никакого шума. Только чувствовал гладкий, холодный пол пещеры в которой оказался.

Надо только подняться, — подумал Драмар, — И все. Только подняться. Больше ничего. Легко. Ничего сложного. Ведь так?

Начать надо было с поворота головы.

Первая же попытка шевельнуть шеей закончилась вспышкой боли и хрустом позвонков.

Глава 107

Первые несколько часов Драмар просто пытался шевельнуть головой. Для этого пришлось использовать всю кровь Златки, которая осталась в нем. Использовать — значило почувствовать ее, и заставить с усиленной скоростью течь по телу. Почти так же, когда он сжигал круги, но не доходя до этой болезненной грани. Он ведь потерял шесть кругов за время побега от дроу, но крови оставалось все еще много. Несмотря на то, что Златка была достаточно слабым насекомым, в особенности в сравнении с другими, вроде многоножек или скорпов, ее кровь все равно усиливала тело Драмара, его реакцию, силу, выносливость.

Старик понял — теоретически, если одномоментно пытаться включить Кровь, шанс подняться на ноги…есть.

Но пока…он начал с малого. Кровь потекла по жилам обжигая, признак того, что она начала работать.

Три поворота головы — именно столько он сумел сделать за два часа. И каждый раз давался тяжело. Усилие почти на грани потери сознания. Тело немело, кровь жгла, а в голове от каждого усилия кололо тысячью иголок. Подобным же методом пользовались опытные Охотники, когда нужно было кратковременно увеличить свою силу и скорость, вот только долго поддерживать это состояние Крови было невозможно. Самого Драмара хватало всегда на пять-шесть минут, а сейчас, в том состоянии в котором он находился, наверное, и того меньше. В отличии от обычной ситуации сейчас даже это недолгое время кратно уменьшалось — слишком огромным было давление. Но попытки надо было продолжать.

Через полдня безостановочного напряжения Драмар все же смог почти свободно шевелить головой.

Дело не только в Крови, — понял он, — Мое тело — оно привыкает к этому давлению! Но этого недостаточно! У меня три дня на все!

Старик все еще не мог шевельнуть ни рукой ни ногой.

Когда он расслаблял голову, то лицо сразу же впечатывалось в пол, прижатое незримой и неумолимой силой, будто кто-то норовил свернуть ему шею. Приходилось сразу же возвращать его в положение когда он смотрел в потолок. Так было легче переносить боль в позвонках которая не прекращалась ни на миг.

Драмар держался. Нужно было мало того что удержать достигнутое, но и продвинуться дальше.

К концу первого дня он мог шевелить правой рукой и подергивать пальцами.

С него натекло ведро пота от постоянной прогонки по телу Крови.

За это время статуя ни разу не открыла глаза, будто все это Драмару тогда просто почудилось.

Изредка глядя в потолок пещеры, Драмар замечал, что на пещеру это совсем не похоже. Потолок был без единой выщерблинки, трещинки, нароста, гладкий ровный камень, а углы пещеры тоже были идеально ровными.

Впрочем, пол, на котором он лежал, тоже был слишком ровным. Все это, правда, волновало старика меньше всего, потому что на второй день, когда он смог приподнять руку, в его голове прозвучал голос:

Слишком медленно. Так ты и за месяц не справишься. Советую поторопиться, если не хочешь стать мертвецом.

Драмар лишь стиснул зубы, ничего не ответил и лишь яростнее продолжил сопротивление давлению.

Он уже понимал, что вставать полностью не надо даже и пытаться. Главное — согнуть руку, и, уперевшись ею в пол, можно будет уже немного приподняться, используя ее как костыль.

Давление от часа к часу ощутимо уменьшалось. Особенно хорошо он ощутил это на второй день. Видимо, Кровь в критической ситуации выжимала из его тела максимум.

И похоже, его тело еще было способно на большее, чем он думал поначалу.

Скоро руку Драмар смог полноценно поднять, опустить и упереться в пол. По ощущениям к ней будто привязали десяток здоровенных булыжников, которые тянули ее вниз. Но старик чувствовал, что это преодолимо. Кровь обжигала тело и чуточку разгоняла боль.

К боли он привык, потому что она не прекращалась ни на миг.

Уперетьсяи рвануть!

Он оттягивал момент рывка, потому что боялся неудачи.

Надо!

Самым сложным был первый рывок.

Мысль о том, что через три дня он тут просто сдохнет, заставляла рвать буквально все жилы на теле, не заботясь о будущем. Единственное чего он пока не делал — это не сжигал кровь, просто потому что не был уверен, что сейчас это поможет.

Стиснув зубы он начал отталкиваться от пола. В глазах засверкали разноцветные сполохи, кости затрещали, а локоть, казалось сейчас просто лопнет. Вспышки резкой боли пронзали мозг, не давая сосредоточиться, и пытаясь сбить концентрацию.

Я смогу!

Несколько мгновений предельного напряжение — и приподнялось плечо. Совсем чуть-чуть.

О боги! Как же тяжело! — мысленно простонал Драмар, обливаясь потом. Ему показалось, что треснул один зуб. Потом еще один.

* * *

Справился… — раздался голос в голове Драмара на третий день.

Старый гоблин стоял полусогнувшись; руки висели как плети, тело, казалось переломали в десятке мест, а с лба, заливая глаза, тек пот. Дышалось Драмару тяжело, будто он бежал без роздыху целый день.

Смог…я смог…

Статуя тем временем открыла глаза и смотрела на него придавливающим взглядом, от которого стоять было еще сложнее. Как и раньше от нее исходило хоть и мягко, но режущее глаза старика сияние.

Они были одни в этой комнате-пещере — Драмар и статуя.

Хорошо… — вновь зазвучал голос, — Ты не безнадежен. Старик. В тебе есть какие-то силы. Можешь задавать вопросы.

— Кто…ты…? — еле выдавил из себя Драмар.

Не вслух!

Старик повторил вопрос мысленно, и это почему-то не было