Останется память - Сергей Васильев

– Более-менее, – ответил я, хотя совершенно не представлял, о чем идет речь.

– Очень хорошо! Даже замечательно! Зиночка, не оставите нас с Константином наедине? Мы должны обсудить кое-какие специфические вопросы.

Зина кивнула, вытянулась и быстро вышла из комнаты.

– Всё хорошо, – начал Лев Давидович, едва закрылась дверь. – Единственный недостаток вашего плана – дефицит времени.

– Не моего, – поправил я.

– Да-да, не вашего. Но тем не менее. Нам совершенно не успеть внедрить своего человека на завод ракетного топлива в течение этих двух дней, пока основная часть сил правопорядка занята работами, связанными с наводнением. Сам прием на работу длится не меньше недели. Проверки, выяснение мотивов, определение квалификации. Вербовать исполнителя на месте – еще больший риск – он выдаст нас сразу. Слишком уж сознательные они там…

Необходимо было понять план, изложенный в письме. Я слушал и пытался вникнуть в слова Льва Давидовича и перебирал предметы, которые Зина выложила из сумки, когда мы сюда пришли. Как раз в этот момент мои пальцы коснулись пачки червонцев. Лев Давидович усмехнулся:

– Понимаю. Но подкуп возможен только в том случае, когда налажен контакт и хорошо знаешь слабости человека. Мы же не знаем там никого. В результате – опять потери времени.

– Давайте рассмотрим другие варианты, – я демонстрировал рабочий настрой. – Что вообще находится на территории завода?

Лев Давидович загорячился:

– Чего там только не находится! Да вообще – всё! Производственные цеха, мастерские, собственная котельная, клуб для работников, поликлиника, детский сад, школа, жилье для рабочих и специалистов! Закрытая охраняемая зона, куда нет доступа никому постороннему! Представляете? Более того, они расширяют производство, строят новые дома для сотрудников. Видимо, когда достроят, объявят набор кадров. Но это будет не сейчас, понимаете?

– Кто же ведет стройку? – равнодушно спросил я, лишь бы что-нибудь сказать.

Лев Давидович нахмурился, снял пенсне и тщательно протер стекла замшевой тряпочкой.

– По-моему, всё курирует Никольский, как признанный авторитет в современной архитектуре. Я могу уточнить… Но какая разница?..

– Я знаком с Никольским. Лично. Могу попросить его взять меня на стройку. Например, на завод ракетного топлива. Вот только хотелось бы понять – как действовать там?

Лев Давидович надел пенсне и возгласил:

– Голубчик! Вы прямо наш спаситель! Что бы мы без вас делали?! Да-да, сейчас позовем членов боевой группы. Они всё растолкуют – как и что делать, в какой последовательности взрывать и в какое время. Время, сами понимаете, должно быть четко выверено, – и добавил, выглянув за дверь: – Заходите!

Значит, диверсия. Вот какие указания были в предписании! Но ради чего? В голове зашумело, и голоса людей, вошедших в комнату, перестали восприниматься. Самое ужасное, если я выдам себя! Нельзя! Я же не знаю всех планов, расстановки сил, политического момента. Наверняка, одним взрывом не ограничатся. Надо слушать, запоминать, делать выводы…

– Так! Внимание! – Лев Давидович хлопнул в ладоши, утихомиривая гул в комнате. – Нам поступили руководящие указания. Часть работы, очень ответственной, возьмет на себя Константин. Стрелок и Боец после нашего собрания помогут ему с техникой. Остальным предстоит другое дело. А именно, – Лев Давидович оглядел присутствующих. – Необходимо пробраться в одну из ракет на стартовом поле и запустить ее. Нет, вовсе не на Марс, как желают в Петросовете. Ракета должна вернуться. И поразить сам Петросовет!

Глубокая тишина была ему ответом. А до меня только сейчас стало доходить. Ракеты!

Межпланетные путешествия! Двадцать четвертый год! Неужели Кибальчичу удалось воплотить свои идеи?! А эти террористы хотят всё уничтожить! Ну, уж нет! Мы с этим поборемся…

– Я готова! – раздался звонкий девичий голос, и все повернулись на него. Зина. Зинаида. Она сидела на краешке стула, раскрасневшаяся и решительная. – Это ради общего дела! Ради нашего дела! Ради всеобщего счастья!

Все вскочили, шумно выражая одобрение Зининому поступку, а я остался сидеть. Счастье… Вот ради него и убивают сотни тысяч людей. Чем больше убивают, тем счастливее остальные…

Парень, которого Лев Давидович назвал Стрелком, наклонился ко мне и негромко сказал:

– Ваш взрыв должен произойти в пределах часа-двух до запуска. Это отвлечет силы самообороны, и Зина сумеет беспрепятственно пробраться на ракетодром и взлететь.

– Понятно, – сухо ответил я. – Но мне тоже надо будет знать, что Зина готова приступить к миссии.

Стрелок кивнул и подал мне нечто, напоминающее старинную телефонную трубку, только без шнура.

– Рация. Такая же будет у Зины. А теперь пойдемте. Будете входить в курс дела.

Мы зашли в небольшую комнату с занавешенными окнами и с круглым столом посередине. Первым делом Боец разложил на столе некое устройство, состоящее из проводов, будильника и нескольких брикетов неизвестного мне вещества, похожих на куски хозяйственного мыла.

– Всё просто, – сказал он. – Отсчет – от двенадцати часов. Выставляете минутную стрелку на нужный интервал времени, нажимаете эту кнопку и спокойно уходите. Да-да. Не забудьте установить бомбу в нужном месте.

– В каком? – придушенно спросил я.

– Хороший вопрос. По нашим данным топливо хранится в цилиндрических вертикальных резервуарах. Желательно установить бомбу в основании среднего из них. Обязательно присыпать нейтральной породой. Не удастся на средний, ставьте на крайний. Но присыпайте обязательно. У меня всё. Миша?

Стрелок Миша укоризненно посмотрел на Бойца и принялся мне растолковывать – как лучше прятаться, о чем говорить, чтобы ввести в заблуждение охранников, как перевоплощаться и о других шпионских премудростях. Потом вспомнил, что я – связной из центра и должен всё это знать и так, сконфузился и принялся извиняться. Что никак не вязалось с его фигурой профессионального боксера, лысым черепом и косым шрамом на щеке. Боец похлопал Стрелка по плечу и посочувствовал. Дескать, всё с ним понятно. Тот дернул плечом и повлек меня обратно в общую комнату.

На выходе нас задержал Лев Давидович. Он строго посмотрел на меня сквозь стеклышки пенсне и сказал:

– Конечно, вы пойдете не один. Стрелок вам поможет на всём этапе акта. С ним у вас не будет никаких проблем. Успеха!

О, да, он поможет! Как теперь договариваться с Никольским? Если без свидетелей, то всё прямо рассказал бы Александру Сергеевичу. Переложил бы на него все эти проблемы. А так… Придется выкручиваться.

– Мне нужно позвонить, – сказал я. – Никольскому. Договориться о встрече. Где тут у вас телефон?

Стрелок кивнул и провел к телефонному аппарату, висящему на стене в прихожей. Тут меня застопорило, потому что номера Никольского я не то что не помнил, но и не знал.

– Где тут у вас телефонная книга?

Стрелок невозмутимо подал мне толстую книжку с верхней полки тумбочки. Я начал ее перелистывать. Учреждения, учреждения… Ни одной фамилии.

– Ну, и где мне его искать? – недовольно сказал я и захлопнул книгу.

Стрелок, не меняя выражения лица, открыл книгу, послюнявил палец и почти сразу нашел домашний телефон Главного Архитектора Проекта Строительного Управления N 1 Никольского Александра Сергеевича.

Я набрал шестизначный номер. Долгие гудки, и знакомый голос в трубке:

– Слушаю!

– Александр Сергеевич? Это Шумов, Константин. Мы с вами вчера вечером разговаривали.

– Да-да, Костя, помню. У вас какие-то проблемы? Вы сейчас вообще где?

Я повернулся к Стрелку:

– Мы на какой улице?

– На Мамонтовской.

– На Мамонтовской, – повторил я. – Это где-то на юге.

– И чем вы там занимаетесь?

– Да разным… – протянул я. – Нам необходимо встретиться.

Наверно, Никольский что-то почувствовал в моем голосе, потому что помолчал, а потом осторожно сказал:

– Прямо сейчас?

– Именно…

Он еще помолчал.

– Хорошо. Через полчаса я подъеду. На авто. Выходите на Московский и ждите меня там.

– В какое место?

Никольский шумно дунул в микрофон.

– Чесменский дворец знаете? Вот туда, где он с проспекта виден. До встречи. Выезжаю, – Никольский повесил трубку.

– Сколько до Чесменского идти? – я повернулся к Мише.

– Пятнадцать минут.

– Тогда выходим. Придем пораньше – меньше неожиданностей будет.

Я оделся, поднял воротник шинели и заспешил вслед Стрелку. Он шел впереди. Улица освещалась плохо – горел всего один фонарь в дальнем конце, так что помощь Миши пришлась кстати. Но как среагирует Никольский, когда увидит, что я не один? И что мне рассказывать, чтобы он взял нас вместе со Стрелком? И потом – как объяснять Никольскому ситуацию, чтобы его предупредить об опасности, а Миша ничего бы не понял?

– Миша, пойми! – обратился я к спине Стрелка. – Если Никольский увидит нас двоих, то наверняка что-нибудь заподозрит. Тебя же он не знает. Сорвешь операцию. Что скажет Лев Давидович? И что скажу ему я? Что присутствие Стрелка помешало мне проникнуть на объект? Не хотелось бы, чтоб такое случилось. Так что проводишь меня до авто и всё. Договорились?