Ошибка (СИ) - Эдельвайс Алекс

Лоренс аккуратно присел — так, чтобы не сильно задеть руки Эйи, — затем легко провел ладонью тому по спине, и проговорил:

— Ну, тише, не беспокойтесь Вы так, пожалуйста. Это был Ваш долг, Вы его выполнили. Всё нормально, они ведь не убили меня.

Эйи поднял на него глаза.

— Так ты…

— Вы не виноваты. Прошу, успокойтесь, — он неуверенно погладил Эйи по голове. — Вы перенервничали. Всё в порядке.

Немного затихнув, Эйи привстал и обнял Лоренса за шею. Своей единственной рукой тот обхватил Эйи в ответ, думая о том, насколько же необычна эта ситуация и смутно предчувствуя, что такое вряд ли ещё когда-либо повторится. К тому же, всё это было настолько непривычно для Винтерхальтера, что тот действительно был ошарашен. Ему вдруг захотелось взять это плачущее, подавленное создание на руки, но — какая жалость! Одной из них не хватало.

Поэтому Лоренс просто сидел, обдумывая момент. А затем произошло нечто ещё более невероятное — руки Эйи как-то медленно соскользнули вниз и повисли, голова стала тяжелее, чем обычно. Лоренс проверил — и правда: тот уснул.

«Пресвятая Вечность, вот же цирк с конями…» — подумал Винтерхальтер. Это позже он узнал, что Эйи мог легко заснуть при людях, которым полностью доверял, точнее, только при главе организации. А сейчас он, насколько это позволяла одна рука, переложил того на кровать.

***

Буквально через несколько дней была объявлена победа. Радость была неописуемая — хотя это и ожидалось, всё же не только Эйи в какой-то момент был готов к худшему.

— Эйи, как себя чувствуешь? — спросила глава организации.

Он не сразу нашёл, что ответить.

— Да если честно… поразительно. Я был уверен, что не может что бы то ни было, в чём я принимаю участие, закончиться хорошо.

— Смотря за что и за кого сражаться, — рассмеялась она.

***

Перешедшие на сторону организации люди из группировки ходили немного пришибленные, не зная, радоваться им или нет. Как ни странно, некоторые из них за это время успели завести знакомства с бывшими врагами — естественно, среди низших рангов, поскольку руководство предпочитало делать вид, что тех не существует.

Тут Эйи придумал, чем занять этих несчастных. Вражеское командование ранее было оставлено в живых, и это оказалось дальновидным решением. Он знал, что его люди вряд ли захотят марать руки о разборки с руководством группировки, а вот эти, новоприбывшие — охотно.

«Будет им утешительный приз», — думал Эйи. — «Заодно весело, в кои-то веки расслабиться можно».

Глава организации идею не оценила — «отвратительно, Эйи, что ты за создание такое»; большая часть командования отнеслась к этому довольно равнодушно — победили, и ладно; некоторые оценили, например, Ита: «Слушайте, да это же отличная идея, лучше и не придумаешь! Мне, пожалуйста, место в первом ряду».

Поскольку людям из группировки не было дано полной свободы в выборе казни — иначе их фантазия вряд ли остановилась бы на чём-то — командование было решено перевешать. Эйи эту идею одобрил — «никогда не видел повешенных людей».

Некоторая часть сотрудников организации отказалась на этом присутствовать — «делать вам нечего, что ли»; кто-то пришёл из уважения; глядя на лицо некоторых вроде Иты, можно было легко задаться вопросом, почему человек не захватил с собой попкорн.

У Винтерхальтера рука не отлипала от лица — он тоже придерживался мнения, что это исключительно ненужная показуха. Однако он присутствовал.

Когда осуждённых вывели, взгляд Лоренса остановился на одном из них и не отрывался. Эйи это заметил и спросил, в чём дело. Лоренс поколебался, а затем многозначительно указал на отсутствующую руку. У Эйи в глазах загорелся огонь; он стремительно подошёл к тому человеку. Их разговор слышно не было, но было отлично видно, как лицо осуждённого медленно бледнело, пока совсем не стало, как полотно, а часть лица ещё и задёргалась.

Винтерхальтер стоял-стоял, потом всё-таки подошёл к Эйи, взял его за рукав и тихо сказал: «Послушайте, не нужно. Меня стошнит, если Вы это сделаете».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Тот посмотрел на него растерянно, сделал обиженно-недовольную мину и сказал, картинно пожимая плечами: «Ну, как хотите. Ваше мнение — закон».

Человек, видимо, не услышал, о чём они говорили, потому что у него вырвалась на волю подступающая истерика — он явно узнал Лоренса, и теперь умолял просто повесить его, как и остальных, взывая к человечности.

«Да я же не такая скотина, как ты», — сквозь зубы сказал Винтерхальтер, смотря человеку в глаза. — «Отхрипи уж своё, дерьма ты кусок».

***

Когда командование группировки отболталось в петлях, а погребальные костры погибших из организации отгорели, пришла пора покончить со всем необходимым и покинуть, наконец, это место.

Глава организации поблагодарила всех сотрудников за прекрасную работу, предложив несколько альтернатив на будущее. Они могли либо выбрать полное освобождение, либо начать уже следующую жизнь в одном из наиболее развитых, благоприятных для любой формы существования миров.

«Конечно же, приглашаю в мой собственный мир. И мне так будет проще, и вам гарантированы нормальные условия — дальше уже всё зависит от вас самих, и как раз нам сейчас люди с энтузиазмом не помешают», — сказала она со смехом: уж слишком комично и неестественно это звучало.

Проблемы возникли у Иты и у Эйи.

— Чёрт, ну и задачку Вы мне задали, — протянула Ита. — Не знаю даже, какая роль мне в Ваших идеальных мирах подойдет…

— Это не проблема, — улыбнулась глава организации. — Ваша личность претерпит изменения — это пока Вам кажется нереальным иной образ жизни.

— Ха-ха, да я вот и не знаю, осталась ли эта личность вообще… Я так упорно пытаюсь от неё абстрагироваться, что она там, пожалуй, сдохла.

— А окончательное растворение личности Вас тоже не устраивает, я так понимаю?

— Да как-то… Не знаю… Нет пока…

— Понятно. Вам ведь нравится соперничество, война, преобладание?

— Ну, в том числе…

— В таком случае могу Вам посоветовать один из миров, откуда я родом. Там Вы сможете прекрасно реализовать эту свою сторону.

Ита задумалась.

— А гонки там есть? — спросила она чуть погодя.

— Разумеется, сколько хотите — самых разных видов, — улыбнулась глава организации. — Да там вся жизнь — сплошное соревнование.

Глядя на раздумья Иты, она со смехом добавила:

— Да не волнуйтесь Вы так, у Вас ведь будет совершенно другое тело. Повеселитесь, обещаю. Впрочем, выбор за Вами.

Эйи подошёл к главе организации слегка вальяжной походкой, голова чуть приподнята, выражение лица крайне самодовольное.

— Что ж, было очень приятно с Вами работать, — начал он. — Я конечно мог бы сказать, что мне будет Вас не хватать, но поскольку меня самого, кхм, не будет, я так говорить не могу…

— Зануда ты всё-таки, Эйи.

— Какой есть, — он картинно поклонился. — Полагаю, теперь Вы не отвертитесь, так ведь?

— И ты не передумал? — спросила она недовольно. — Вон сколько людей наш мир повыбирало, и правильно сделало.

— Мне не нужен рай, — тихо и серьёзно сказал Эйи. — Мне нужны покой и небытие.

— Ну, право твоё… — проговорила она задумчиво.

Тут в разговор вмешался Лоренс. Его тон удивил Эйи — всегда такой спокойный и сдержанный, сейчас он будто взорвался.

— А обо мне Вы подумали, а? Нет, я, конечно, ни к чему не призываю — кто я такой вообще, да так, просто никто, просто ошибка, но куда-то меня деть-то надо, правильно ведь? — казалось, ещё чуть-чуть, и у него начнёт дёргаться глаз.

— Да не беспокойтесь Вы так, — глава организации посмотрела на него с удивлением. — Вам на выбор предлагается столько миров для самореализации — да хоть в наш, может, в кои-то веки на котах полетаете, раз на самолётах не слишком удалось… кхм, впрочем, простите, это я не со зла, а к тому, что у Вас есть все шансы реализовать Ваши способности в полной мере.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ах да, благодарю Вас. Я бы только хотел разобраться с одним ма-аленьким вопросом…