Воспитание драконов - Брайан Дэвис

Охотник перевел прицел на него:

— Конечно, ты один из падших духов, но и твой сын тоже проклят. Растолковал ли ты ему это или все кормишь его сказками о плохих и хороших драконах? Может быть, ему так спокойнее чувствовать себя ублюдком?

Билли заметил, что отец на миг скосил глаза в его сторону.

— Давай камень, и я пристрелю только тебя.

— Зачем он тебе нужен? Ведь он больше на меня не действует.

Лицо убийцы покраснело, на виске вспухла и синей змейкой задергалась вена.

— Не испытывай мое терпение, Клефспир, — злобно зашипел он сквозь зубы. — Я мог бы покончить с вами сразу после взлета. — Он сделал глубокий вдох, чтобы остудить свой гнев, и продолжил: — Но я решил повременить и подслушать вашу болтовню. Теперь я знаю, что кэндлстон у вас, и также уверен в том, что ты последний живой дракон. Я уже давно догадывался, что остался всего один, и теперь мне предстоит беспокоиться только о ваших ублюдках. — Он протянул вперед раскрытую ладонь. — Тебе, наверное, не нравятся мои методы, но ты знаешь, что я не лгун. Отдавай камень, и я не буду стрелять в них. Что ты на это скажешь, Клефспир? Если ты веришь в пророчество, ты должен принять мое предложение.

Билли видел решительность в глазах отца. Неужели он пойдет на это? Неужели он позволит этому мерзавцу его застрелить?

Отец вынул камень из кармана. Осторожными шагами он двинулся по проходу, протягивая камень убийце, но доктор Уиттиер пятился, выставив вперед пистолет в дрожащей руке.

— Стой! — Он махнул пистолетом в сторону Бонни. — Отдай его ведьме.

Бонни сидела скорчившись на полу между креслом второго пилота и двойным пассажирским сиденьем, но, когда убийца обозвал ее ведьмой, она поднялась с вызывающим видом и протянула руку за камнем. Мельком взглянув на кэндлстон, отданный ей отцом Билли, она сжала кулак. Но когда она обернулась к охотнику, храбрый блеск в ее глазах погас, лоб болезненно наморщился. Глубоко вздохнув, она пошла по узкому проходу, вытянув руку с камнем, лежащим на ладони.

Доктор Уиттиер сцапал камень и сунул его в карман но, когда Бонни повернулась, чтобы вернуться на место, он схватил ее сзади за левое предплечье, а другой рукой приставил дуло пистолета к голове. Раздался хруст мнущихся между их телами крыльев. Девочка вскрикнула от боли, но даже не пыталась бороться.

— Открой грузовой люк! — потребовал охотник.

Отец Билли тяжело шагнул вперед и остановился, пристально глядя на пистолет доктора Уиттиера.

— Ты сказал, что никого больше не застрелишь. Но оружие может выстрелить.

— Не выстрелит, если ты будешь делать, что тебе говорят.

Отец обернулся к Билли:

— Ты удержишь Мерлина, если я открою люк? Будет сильно трясти.

— Думаю, да. — Билли напускал на себя уверенность, хотя совсем не был уверен, что справится. Он думал внезапно дать резкий крен, чтобы отец смог этим воспользоваться, но опасался, что тогда убийца разозлится и расстреляет всех.

Отец Билли обогнул охотника и открыл люк. Холодный, жесткий ветер трепал троих, находившихся в грузовом отсеке, пока Мерлина отчаянно швыряло во все стороны. Держа штурвал, Билли все время оглядывался назад. Его мать успела подняться с пола, и, поскольку света в салоне прибавилось, он видел ужас в ее обращенных к нему глазах, где застыл крик о помощи. Также он видел парашют на спине доктора Уиттиера. Это был знакомый парашют. Такие лежали на складе в ангаре.

Зверски ухмыляясь, убийца прицелился в приборную доску и выстрелил. Билли бросился вправо, уклонившись от линии огня. Каждый выстрел отдавался у него в ушах, как залп фейерверка.

Бух! Одна пуля угодила в ветровое стекло, проделав в стекле маленькую аккуратную дырочку, от которой во все стороны брызнули трещины. Чанк! Чанк! Пули врезались в приборную доску, гнули и корежили металл и пластик. Чпок! Четвертая пуля пробила ковер и застряла где-то в брюхе самолета.

Едва выстрелы смолкли, Билли бросился обратно к штурвалу, пытаясь выровнять кренящийся на бок самолет. Однако, сдав немного влево, Мерлин качнулся и продолжил заваливаться на левое крыло, постепенно теряя высоту.

— Па! — завопил Билли. — Я не могу его удержать! — Клуб серого дыма вырвался с левой стороны панели, пока он пытался справиться с управлением. — Мы разобьемся!

Отец сделал шаг в проход.

— Стоять, гадкий ящер! — велел охотник, принуждая врага обернуться, и ткнул дулом пистолета прямо ему в грудь. — Эта пуля для тебя, Клефспир. Двенадцатый из совета в конце концов найдет свой конец.

Снова раздался выстрел, и пуля ударилась в грудь бывшего дракона, отшвырнув его к стене.

— Папа!

— Джаред!

Ни Билли, ни его мать не смели тронуться с места.

— Ну, мне пора, — заявил охотник, сопротивляясь силе неуклонного движения самолета по спирали. — Конечно, придется прихватить с собой ведьму, чтобы она не смылась. Нельзя этого допустить.

Он подтащил Бонни к открытому люку. Прежде наклонившись и глянув вниз, он схватил Бонни под мышку и прыгнул. Они беззвучно исчезли за облаками.

Мама Билли вскочила с кресла, опустилась на колени рядом с мужем и положила ладонь на его тяжело вздымающуюся грудь. Голос ее дрожал, вместо слов издавая сдавленный скрип.

— О-очень плохо?

Глаза на его искаженном лице приоткрылись, и он мученически выдохнул:

— Очень…

Одним быстрым движением разорвав на его груди рубашку, она содрогнулась при виде раны.

Билли схватил микрофон, нажал кнопку связи и закричал:

— Экстренный случай! Если кто-нибудь меня слышит: самолет поврежден, пилот ранен и не может управлять. Мы быстро теряем высоту. Приборы отказывают. — Он отпустил кнопку и наклонился к рации, прислушиваясь, но услышал только треск. Отбросив микрофон, он простонал: — Все прострелено.

Билли подождал пару бесконечных секунд, с бьющимся сердцем глядя на рацию и быстро, по-собачьи, дыша. Ну давай же! Ну!

— Где вы находитесь? — прорвался сквозь эфирные хрипы еле слышный отклик.

Билли снова схватил рацию и нажал кнопку. Слова застревали в его распухшем горле.

— Я… т-точно не знаю. Мы летели… то есть мы направлялись в Хантингтон, из Ка… Кастлвуда. А это сто миль… — Спазм в горле прошел, и он скорее затараторил, боясь, что другого шанса не представится: — Мы летим в самолете «сессна-караван», двое взрослых и один подросток. Стрелял доктор Уиттиер, директор средней школы Кастлвуда. Он спрыгнул с парашютом, забрав с собой второго подростка. Ее имя Бонни Сильвер.

Билли замолчал, ожидая ответа, но опять кроме треска ничего не услышал. Тогда он оглянулся назад. Мать согнулась над дрожащим мелкой дрожью телом отца, зажимала рану полотенцем. Кровь уже пропитала полотенце и сочилась сквозь ее пальцы.

Папина кровь!

В горле у Билли снова встал ком. Он прикрыл глаза, борясь со слезами. Его отец… папа… лежал смертельно раненный. Слезы полились потоком. Не было никакой возможности сдержать их.

Голова и тело матери содрогались от всхлипов и самолетной тряски.

— Джаред, — плакала она, — я не знаю, что мне делать. Помоги мне.

— Пара… шют… за… креслом. Ты… и… Билли, — послышался слабый, похожий на журчание, шепот.

Она резко обернулась и закричала:

— Билли! Посмотри за креслом! Есть там парашют?

Билли, подскочив, сунулся за спинку пилотского кресла.

— Д-да, — буркнул он удушенным голосом, отчаянно пытаясь не всхлипывать.

Лицо матери смягчилось, и она попросила, сразу немного успокоившись:

— Принеси его сюда, пожалуйста.

Плотно упакованный парашют лежал далеко под сиденьем, но поддался с одного рывка. Не было смысла пытаться выравнивать самолет, так что он бросил штурвал и понес сверток маме. Придерживая одной рукой полотенце на ране мужа, другой рукой она стала дергать парашютные ремни.

— Ты умеешь его надевать?

Билли взял у нее парашют и распутал ремни сам. Сердце тяжело и часто билось.

— Я в-видел, как п-парашютисты надевают, — с запинками проговорил он, — которых папа возил. В-вот.

Его матери пришлось убрать руку с груди мужа и позволить Билли надеть ей рюкзак на спину и затянуть ремни.

— Это аварийный парашют, — заметил Билли. — Запасной к нему не положен.

— Что ж, обойдемся без запасного. Ты знаешь, что дергать?

Ее спокойствие помогало против спазмов в горле.

— Да. Нам нужно будет держаться друг за друга, но я смогу дотянуться до шнура.

Мать Билли наклонилась к мужу и нежно погладила его по лицу.

Он зашептал ей в ухо:

— Не время… прощаться. Я не могу… умереть. Пророчество… должно сбыться.

Две больших слезы шлепнулись ему на грудь, на бурую от крови рубашку. Она клюнула его дрожащими губами в мертвенно-бледную щеку. Билли помог ей подняться на ноги, и они вместе прошли несколько ступеней до открытого люка. Ветер, ударивший в лицо, мигом высушил ручейки слез.