Уши торчком, нос пятачком - Медведева Алена

— Представители стаи черных волков прибыли на нашу территорию для участия в Верховном совете…

— И? — позже мы обязательно займемся этой стаей.

— И среди них есть та волчица, что особенно ждет встречи с вами. С тобой и… Еленой Волконской.

«Настя!» — мгновенно понял я и поморщился. Затаившийся внутри волк угрожающе зарычал. Учитывая последствия первой встречи, вторая была недопустима. Но до чего ж она упряма и непонятлива! При всей силе ее зверя, девушка явно уступала здравомыслием и адекватностью Елене.

Стоило подумать о своей паре, как собственный зверь тревожно заворочался. Мой волк рассчитывал, что в период течки его пары рядом не будет других самцов! Сейчас же… В клане черных волков может найтись тот, что привлечет внимание его пары. А бой на территории хранителей недопустим. И положиться на ветреную и юную волчицу белый не мог.

«Я должен действовать быстрее! Уже сегодня или завтра выманить Лену в лес и утвердить за собой право ее пары», — обоняние подсказывало, что бурая волчица вполне готова подпустить волка.

— Я понял. Благодарю, — кивнул Вельнову.

И задумчиво прищурился, вглядываясь в медведя. Инстинкт подсказывал: он не враг мне. Впрочем, сейчас в выборе «единомышленников» я был ограничен. А вот реакцию Лены на осуществление моих планов — предвидел. Она будет в ярости. Для бурой знание о ее наследственности определяло направляющий вектор дальнейшей жизни, я понимал это. И попытка сломать ее новое мироощущение дастся непросто. Если прибавить к этому склонность к самопожертвованию, то я мог предположить, на что сгоряча способна моя пара. И обязан был сгладить последствия своих поступков. Сейчас у меня появилась возможность сделать это.

— В ближайшие дни наследница изначальной семьи будет нуждаться в дополнительной опеке, — я, не сводя внимательного взгляда с лица Вельнова, намеренно делал акцент на важности роли бурой. — Возможно, она будет уклоняться от моей защиты. Мне необходимо знать, смогут ли хранители обеспечить ее безопасность?

Медведь задумался. Какое-то время молчал, прежде чем согласно кивнуть:

— Я присмотрю за наследницей.

— Спасибо, — с искренней благодарностью кивнул в ответ. Иллюзий не испытывал, наверняка есть причины, по которым опека выгодна и хранителям. Но на данный момент наши интересы совпали.

— И еще… — Вельнов предостерег, — времени у вас не остается. Верховный совет через два дня!

— Перенесли? — подозрительно прищурился я. Интересно, кто?

— Да, — догадавшись о моих мыслях, хранитель пожал плечами. — По просьбе представителей Елены Волконской. Просили назначить еще более ранний срок, мотивируя угрозой и преследованием с твоей стороны. Но Томаш настоял на промежуточной дате, дав время вам и частично уступив пожеланиям сторонников изначальной крови.

— Ясно, — уступкой медведя я обязан воспользоваться.

Пришло время перейти в наступление!

Глава 12

Лена

Ведомая собственным запахом, бурая неслась к поляне. Стремилась туда, где была возможность хоть как-то дистанцироваться от Андрея. Сейчас потребность в этой «изоляции» доминировала в сознании человека, подавляя даже животную сущность. Да и не было в сознании зверя особого протеста: самка, чуя угрозу возможному потомству, была настроена агрессивно.

Потому и легко отступила, позволив Лене перехватить контроль, когда оказалась возле оставленной человеческой одежды. Мгновенная вспышка и с земли, нервными резкими движениями натягивая брюки, поднялась уже девушка.

Руки тряслись, только со второй попытки смогла натянуть футболку.

«Какое же Андрей чудовище! Хладнокровное, расчетливое и безжалостное! Сколько уже можно терзать мою душу? Что еще он не отобрал у меня?»

Возможность быть счастливой, обрести семью, почувствовать себя любимой, прожить жизнь с чувством глубокого удовлетворения, увидеть своих детей взрослыми и уверенно смотрящими вперед. Всего этого уже не будет в моей судьбе!

Зато будет белый альфа, который задушит инстинктом собственника, растопчет все самое лучшее во мне, разобьет вдребезги мечты, погубит… в конечном итоге! Сердце болело, на дно души словно опустился неподъемный булыжник, во рту ощущался привкус крови — это я инстинктивно, сдерживая рыдания, кусала губы.

Из глаз текли слезы. Я ничего не видела и не слышала, ослепленная горем, оглушенная пониманием беды. Почему не сомневалась? Не знаю. Но убежденность в том, что понесла от своего альфы, не оставляла, существуя на каком-то подсознательном уровне. Как же все плохо!

— Лена?

Вопрос Макса заставил нервно вздрогнуть. Все мое существо было сосредоточено на одном — на диком опасении услышать рядом совсем другого мужчину. Об остальных оборотнях и не помышляла.

— Что случилось? Ты так судорожно дышишь. Я с поляны услышал. И где Добровольский? На вас кто-то напал?

Медведь явно принюхивался. Для него не было тайной, что мы только что расстались, я наверняка вся пропахла Андреем. Но что я могла ответить?! Тем более хранителю. Тем более в случае, когда речь шла о моем альфе!

— Хочу умереть! — падая на землю и проявившимися от ярости когтями вспарывая твердую поверхность лесного грунта, зарыдала я. — Не могу так больше, не могу!

Медведь напряженно замер рядом. Меня колотило от судорожных спазмов, сжимавших грудь. Андрея я чувствовала, каким-то необъяснимым образом знала, не так он и далеко.

— Иди за мной, — рывком дернув за руку и заставив подняться, хранитель сухо приказал следовать за собой. И устремился вправо, вновь уводя меня от поляны, где расположился лагерь нашей экспедиции.

А я, не задумываясь, бросилась за ним. Куда угодно, главное, чтобы там не было Добровольского. Или его зверя. Почему-то сразу решила, что Макс ведет меня в поселение медведей, туда, куда и должен был доставить еще раньше.

«Почему он не сделал этого?» — пришла очередная злая мысль, выражая обиду на судьбу. Ведь если бы сделал…

И тут белый никак не проявил себя. Вероятно, он слышал наш разговор, но направился ли следом? Моих возможностей не хватало для ответа на этот вопрос. Да и эмоции слишком бушевали в душе, чтобы сосредоточиться на чем-то одном. Главное, не воспрепятствовал. Возможно, в данном случае не мог противостоять решению хранителя?

Медведь со скоростью, присущей только нам, разменивал километр за километром. Прошло часа четыре, прежде чем он сбавил темп. Мы удалились на приличное расстояние в глубь территории хранителей. Зачем? До этого, отдавшись стремительному бегу, постаралась расстаться со всеми мыслями, обрести хоть какой-то душевный покой. Не думала о цели его поступка. Вернее, полагала, что знаю о ней.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});