5 наболевших вопросов. Психология большого города - Андрей Курпатов

Поэтому замечательно, конечно, ссылаться на «свободный выбор» и так далее, но, по-моему, измена – это разновидность насилия, и если есть хоть какие-то средства и способы, которые помогают человеку не доводить себя до греха, – это надо поддерживать. И если штамп в паспорте ему в этом помогает (в чем я, кстати сказать, сильно сомневаюсь), пусть помогает и дальше.

А то, что касается остальных примеров из вашей обоймы про официальный брак, где мужчина на алиментах собственным детям экономит и так далее, – это, извините, вопрос человеческого фактора и материала, а вовсе не довод в дискуссии о том, хорош или плох официальный брак. Не надо это путать – социальный институт и поведение отдельных граждан.

Вот, например… Мужчина жену действительно любит, но вот не сдержался – приглядел, понимаешь, себе какую-то красавицу, припомнил жене какие-то свои обиды и изменил, он же потом угрызения совести будет испытывать, раскаиваться, и будет ему нехорошо от того, что он сделал. Это из-за штампа, что ли? Или все-таки потому, что он свою жену любит? Я думаю, штамп чувств раскаяния вызвать никак не может…

Если, допустим, мужчина влюбился до состояния умопомрачения и ушел к другой женщине – тут паспорт, штамп и прочая ерунда вообще не в счет – считай, что это чистой воды «свободный выбор». А если он живет с внутренней убежденностью, что изменять – это нормально и вообще дело чести каждого уважающего себя мужчины, то паспорт для него и штамп в нем – не препятствие, а руководство к действию. И женщина уже сама должна для себя решать – жить ей с таким существом или не делать этого.

В общем, по этой части я не понимаю, какие могут быть претензии к официальному браку. А то, что касается работниц ЗАГСа, – это советский пережиток. Надо было священника и ритуал венчания заменить чем-то, вот и заменили пышной «государственной регистрацией», как Рождество на Новый год. Мы с женой, когда женились, приехали в ЗАГС на трамвае и категорически отказались от всего этого светопреставления, чем, помнится, вызвали благородное негодование работниц ЗАГСа. Нам даже угрожать стали – мол, не хотите праздника, мы вам его устроим! Я стал кипятиться, а Лиля проявила женскую сноровку, отвела в сторону эту работницу и говорит ей: «Вы не понимаете, он же (в смысле я) сейчас уйдет! Расписывайте быстро!» В общем, навела там панику, и нас расписали без «напутственных речей молодым». После чего мы вдвоем с Лилей уехали на дачу, потому как считали, что это наше личное – на двоих – дело. А государство мы просто в свидетели взяли, зарегистрировались у него, так сказать. Ничуть не жалеем, кстати.

–  Значит, вы считаете, что суть и вес официального брака в жизни «нашего» человека ничуть не изменились?

– Я же говорю – это не брак изменился, это мы изменились. А поскольку мы изменились, то вместе с нами и все поменялось в нашей жизни: и представления о браке, и способы любить, и отношения между поколениями. Все. И брак в этом списке, надо сказать, оказался в наименее выгодном положении, потому как ошибочно воспринимается нами в качестве института репрессии – мол, ограничивает двух людей, лишает их свободы, диктует им, что и как делать. Но это неправда. Это ерунда. Брак помогает структурировать жизнь и определить приоритеты, это как пометка маркером, чтобы ничего не напутать во время очередной жизненной неразберихи.

«Официальный брак», по большому счету, действительно только штамп в паспорте, а штамп в паспорте – это не более чем показатель серьезности наших намерений. Все. Но мы, видно, настолько боимся друг друга и настолько самим себе не доверяем, что нам надо обязательно кого-нибудь загодя в наших неизбежных конфликтах с партнером виноватым назначить. И назначается ничем не примечательная клякса в документе, удостоверяющем личность. Ну бред же…

Вот почему, мне кажется, нам бы следовало сейчас всем миром, как говорится, формировать новые, позитивные представления о семье и браке. Опьяненные разрушением «старого мира», мы низвергли брак как признак и пережиток некой тирании, поставили на его место странную замену в виде брака «гражданского» и глубокомысленно ведем речи о свободном выборе свободного человека. Но давайте будем говорить об ответственном выборе свободного человека… А почему нет? И психике – определенность, и нам – на радость. Взрослые же мы люди, в конце-то концов.

Да, мир изменился. Ну так давайте думать о том, каким теперь должен быть брак в современных условиях. Это вполне закономерный вопрос. Давайте подойдем к нему здраво – без надрыва, без истерики, без заламывания рук – боже-боже, меня свободы лишают! Не надо этого. Сам принцип устроения брака уже меняется, так что нам даже не надо ничего «из головы» придумывать. Достаточно просто зафиксировать те положительные трансформации, которые уже случились.

Брак больше не предполагает определенного распределения ролей – мол, один работает, а другой домохозяйничает. Нет больше этого, супруги теперь сами решают, кто у них кто и как. Брак больше не дает права на государственное жилье (формально, может, и есть такая возможность, но все же всё понимают…), квартиры принадлежат тем, кому они принадлежат, и покупаются теми, кто их покупает. Так что и извечная тема «квартирного вопроса» тоже из проблематики брака на самом деле уже выскочила. Людей в браке должны объединять (а так и будет в скором времени) не квадратные метры, а общие ценности, общность самой их жизни. Чем все это плохо?

Давайте будем говорить о ТАКОМ браке и давайте будем говорить о том, какой он хороший. Больше позитива, товарищи! Нам все равно никуда не уйти от института брака. Ну хотя бы потому, что нам биологически нужна наша «малая группа», которую никакой другой современный общественный институт дать нам не может, и чем дальше, тем меньше надежд на это. А если нечто неизбежно, то имеет смысл просто чуть перестроить свою голову и начать относиться к этому неизбежному – хорошо.

И что бы мы ни говорили об институте «гражданского брака», думаю, имеет смысл все-таки отдавать себе отчет в том, что, по крайней мере в нашем обществе, это пока лишь некая уловка, условно-легитимная форма редукции, обмана нашего собственного, еще советского стыда и страха, что вроде как мы вместе, а штампа нет. Не случайно же на Западе гражданским браком называют только такие отношения, когда стаж совместного быта и проживания партнеров превышает два года, а у нас на третьей неделе знакомства уже случается «гражданский брак». Что, конечно, забавно…

В общем, как бы мы ни романтизировали гражданский брак, в нем не так уж много романтики. И в значительной степени это просто некий «компромисс в мозгах»: в подкорке сидит – стыдно, если живем без штампа, в сознании – мы же свободные люди в свободной стране! Это конфликт традиционного отношения к супружеству, с одной стороны, и императив свободы «революционеров» и «детей революции» – с другой. А гражданский брак – замечательный компромисс: мы вроде и в браке, но он у нас гражданский. И овцы сыты, и волки целы.

–  Э-эх, снова тянет поспорить. На мой взгляд, гражданский брак – хороший инструмент «окультуривания» брака в целом. Это ведь не просто прелюдия к браку официальному, это люди, живущие вместе, проходят все стадии изменения отношений, перечисленные вами. Период острой влюбленности, сексуального влечения – физиологическая часть сонаты. Сыграли – посмотрели, что осталось. Через год трансформировались отношения – остановились и посмотрели, что осталось. У меня, по крайней мере, четыре знакомые семьи, которые минимум год и максимум шесть лет жили вместе, вели общее хозяйство, складывали зарплаты в один конверт и оттуда их вместе тратили, и все это без всяких штампов. И только после того, как вся эта шелуха, все этапы трансформации взаимоотношений прошли и люди увидели и трезво оценили, что осталось в сухом остатке, тогда они заключили официальный брак. Как правило, приурочивая это мероприятие к рождению ребенка. Так что и дети в этой ситуации в выигрыше остаются. Мне кажется такой подход очень взвешенным и зрелым.

– Не буду с этим спорить. Во-первых, потому, что институт брака как таковой в России, и я об этом говорю, оставляет пока желать лучшего. Не сформировалось у нас пока новой идеологии брака, нового представления о нем. Люди вступают в брак, и в них на автомате начинают срабатывать прежние, устаревшие, привитые в родительских семьях установки «патриархального типа». Что, конечно, не соответствует реалиям времени, а потому вредно и губительно для отношений. В этом смысле то, что мы называем в России «гражданским браком», действительно может стать некой ступенью, некой переходной формой к браку официальному.

Не буду спорить и по другой причине. Уверен, что существуют люди, которым присуще такое серьезное, рачительное отношение к браку. Они дают себе такой гигантский испытательный срок, после этого проверяют сухой остаток и констатируют: мы прошли испытание, мы готовы. Но должен вас огорчить. Существует статистика, согласно которой у пар, которые жили гражданским браком, а потом оформили свои отношения официально, риск развода выше, чем в парах, где период совместной и неофициальной жизни был недолгим. Этому есть, как ни странно, психофизиологическое объяснение, которое я даю в своей книге «Брачная контора “Рога и копыта”».