Эсташ Черный Монах - Виталий Дмитриевич Гладкий

своими знаниями и лечили от разных болезней (конечно же, не только разными зельями, но и с помощью колдовских заговоров), то теперь даже тех, кто не донес на колдуна или ведьму, ждало суровое наказание, особенно тем, кто не открылся на исповеди.

Всезнающий Маурисио, любитель не только древних легенд, но также разных сплетен и таинственных историй, рассказал Эсташу о некоем хромом уродце по имени Жакобо Торо. Он выдавал себя за колдуна, чтобы легче было соблазнять слабых и доверчивых молодых женщин.

Жакобо убеждал их, что от него зависело покорение сердец мужчин, которых они любили и желали иметь своими возлюбленными. Он требовал, чтобы они подчинились его руководству и делали все, что он им прикажет. Многие были им одурачены и попали в его сети.

Выяснилось, что хромец заставлял женщин проглатывать с водой порошки, которые, по его словам, были приготовлены из костей, смешанных с высушенными половыми органами молодого и крепкого висельника. Жакобо Торо продавал их дорого, потому как ради получения разрешения вырыть труп он якобы истратил много денег, данных прислужникам кладбища. Кроме того, женщины постоянно носили на себе частицу костей и несколько волос, принадлежащих тому же висельнику. Ко всему прочему он произносил заклинания, которые узнал от некоего чародея-мавра.

Но когда во время допроса к нему была применена пытка, чтобы узнать имя этого колдуна, которое он изо всех сил пытался утаить, Жакобо вдруг пронзительно закричал, словно увидел нечто ужасное, и скончался. «Уж не уважаемый ли Абд Ар-Рахман был тем чародеем?» – подумал Эсташ, вспомнив рассказ Маурисио.

Наконец Абд Ар-Рахман заметил страдания юноши и понял их причину. Он приказал своему посыльному исполнять любые приказания гостя. Эсташ первым делом отправил его на поиски Рамона де Севиллано. Ведь не мог же тот отнести письмо прямо в дом уважаемого Хайреддина.

Испанец нашелся только на третий день. Посыльный отыскал его по подсказке юноши в таверне «Фама Кастилиа», притом со второго раза и пьяного в хлам. Пришлось потеребить махо за плечо, чтобы он пришел в себя. Но едва слуга Абд Ар-Рахмана вымолвил имя юноши, как Рамон мгновенно протрезвел.

– Веди к нему! Немедленно! – вскричал он с такой страстью, что бедный малый едва не потерял сознание от страха.

Посыльный подумал, что его прикосновение (а Рамон спал, положив голову на стол) оскорбило сеньора. Уж он-то точно знал, кто перед ним. А с махо нужно вести себя предельно уважительно, это знал каждый обыватель Толедо.

Увидев Эсташа, Рамон обнял его с неподдельной радостью.

– Я уже который день справляю по вам, друг мой, поминки, – сказал он, плюхнувшись на мягкий диванчик.

– Это почему? – удивился Эсташ.

– Потому что только мне известно, кто положил троих негодяев на берегу Тахо. Ваш «почерк» не спутаешь ни с чьим другим. Вы превосходный ученик, сеньор Эсташ. Мой ученик! Чем я и горжусь. Но главное в другом – вы уложили одного из лучших махо Толедо! А пожалуй, и всей Кастилии. Его звали Каро де ла Фуэнте. Когда я узнал об этом, у меня не возникло ни малейшего сомнения, чья наваха указала ему путь в преисподнюю. Но я не сомневался и в том, что победа далась вам, мой друг, очень нелегко. Но вас нигде не было, хотя я обшарил все злачные места Толедо, и мне подумалось, что ваша душа воспарила к небесам, а тело похоронила дочь менялы. Я попытался встретиться с ней, чтобы найти вашу могилу, но Абаль нигде не появлялась. Пришлось дать несколько монет служанке, которая покупает на рынке зелень для кухни Хайреддина. Вот она мне и сказала, что меняла увез дочь к родственникам. А вот куда, служанка не знает.

Информация Рамона была для Эсташа сродни удару по темечку обухом, которым глушат крупных животных на бойне перед тем, как прирезать. У него даже перед глазами потемнело, и он поторопился присесть рядом с Рамоном, потому что ноги начали подкашиваться.

Абаль увезли! Эсташ совершенно не сомневался в том, что из-за него. И, похоже, наемных убийц нанял меняла.

– Что с вами? Вам дурно? – всполошился махо.

– Нет-нет, все хорошо… – Эсташ тряхнул головой, прогоняя временное наваждение, а затем сказал: – Надо ее найти! Любой ценой!

– Мой друг, это не так просто. Хайреддин аль-Джибрин мог отправить девушку к своим единоверцам, – нет, я говорю не о кастильских морисках! – подальше от Толедо. А в поселения мавров без отряда кабальерос не сунешься. Это если мы узнаем, где точно она находится. Что не факт…

С этого времени в юношу словно вселился какой-то бес. Эсташ забросил школьные занятия, решив, что с него достаточно тех знаний, которые он уже получил. Днем Эсташ постигал колдовские премудрости под руководством Абд Ар-Рахмана, а вечерами шлялся по сомнительным злачным местам – или сам, или в сопровождении Рамона. И почти каждый «выход в свет» заканчивался дракой на ножах.

Рамон, и сам знатный возмутитель спокойствия, хватался за голову, когда Эсташ заводил ссору, что называется, на ровном месте. Иногда и ему приходилось ввязываться в потасовку, потому как у противника юноши находились друзья, которые жаждали проверить остроту своей навахи на шкуре франка-задиры.

Конечно, те, кому уже доводилось встречаться с Эсташем, предпочитали потихоньку ретироваться, – его уже причислили к самым искусным мачо – однако таверны посещали не только горожане, но и провинциалы, которые были заносчивы и драчливы, как галльские петухи. Хватало одного неосторожного слова, как сразу же сверкала сталь, и начиналось представление.

А по-иному и не назовешь кастильскую «дестрезу», которую с удовольствием наблюдали посетители таверны. Противники старались показать все, на что они способны, притом весьма артистично.

Вскоре Эсташа начали бояться. Он всегда побеждал в схватках на ножах. Да и на мечах тоже. Он стал молчаливым, угрюмым и невозмутимым. Его юношеская живость уступила место мрачной меланхолии, которую нельзя было залить никаким количеством вина. И с каждым днем такое состояние Эсташа усугублялось еще и потому, что все усилия нанятых им с помощью Рамона гонцов оказались напрасны. Абаль искали по всей Испании. Но меняла и его дочь словно в воду канули.

Возможно, Хайреддин бин Абдуррахман аль-Джибрин испугался мести со стороны Эсташа, узнав, как тот поступил с тремя бандитами. Человек, способный запросто уложить троих противников, из которых один непобедимый мачо, как гласила молва, не просто опасен, а втройне опасен. И, конечно же, ему несложно догадаться, кто задумал неожиданное нападение, притом совершенно без повода.

«Где, где ты, Абаль?!» – в ярости рычал Эсташ, как затравленный зверь, вцепившись зубами в одеяло. Спал он урывками; ему снились кошмарные сны, он кричал, пытаясь