Смысл жизни - Александр. Омильянович

Тем временем щупальца гитлеровской контрразведки все теснее сжимались вокруг советских разведчиков. В Гижицко быстро сориентировались, что разведывательная радиостанция переменила свое местонахождение. С помощью радиопеленгаторов ее удалось обнаружить через несколько дней в Венгожево, Туда и выехала группа контрразведчиков.

Этой ночью, передав очередную радиограмму, разведчики получили из штаба приказ: «Начать операцию «Г». Действовать там, пока не будете отозваны…»

Агнесса и Ганс поняли, что в ближайшее время следует ожидать решающего удара по Восточной Пруссии.

Тем временем Советская Армия неудержимо рвалась вперед. 2-й Белорусский фронт вел уже бои за плацдарм на Нареве. Войска 3-го Белорусского фронта после ожесточенных сражений вступили в район Сувалок, захватили на севере несколько плацдармов на Немане и достигли Виштынецкого озера. Советская Армия стояла у ворот Пруссии. Генерал Черняховский подтягивал силы, чтобы ударить на Голдап и устремиться оттуда в глубь Пруссии.

* * *

Агнесса и Ганс беспрепятственно добрались до Голдапа. Город поспешно эвакуировался. На запад тянулись бесконечные колонны повозок и автомашин с беженцами. На восток — в направлении фронта — перебрасывались подкрепления. На улицах сооружались противотанковые преграды, в подвалах домов оборудовались позиции для пулеметов и противотанковых пушек. На окраине города с восточной стороны, и прежде всего вдоль реки Голдап, а также южнее озера того же названия воздвигался оборонительный рубеж. 4-я полевая армия генерала Хоссбаха, пополненная за счет резервов и усиленная частями 2-й танковой армии генерала Вайса, приготовилась к отражению наступления Советской Армии.

Вот уже несколько часов Агнесса и Ганс беспомощно толкались в потоке беженцев, проходивших через город. С востока отчетливо доносилась артиллерийская канонада. Высоко в небе кружили самолеты.

Уставшие от длительных хождений, они направились на вокзал, чтобы отдохнуть в переполненном зале ожидания. Они потеряли всякую надежду найти в Голдапе временное жилье. Они вступали в разговор с беженцами, которые торчали здесь уже несколько дней, чтобы попасть на поезд и бежать как можно дальше на запад. На станцию прибывали все новые эшелоны с войсками, танками, артиллерией и провиантом. Ганс записывал номера автомашин и танков. Но им и на этот, раз повезло. Жилье они нашли случайно. Одна из немок, с которой Агнесса завела разговор, выезжала с детьми к своей сестре в Кенигсберг. Она сжалилась над несчастной супружеской парой, разыскивающей своего сына, и отдала в их распоряжение всю квартиру. Ее дом стоял рядом со старым костелом, невдалеке от площади в центре Голдапа. Из окон ее квартиры открывался вид на площадь, где пересекались почти все важнейшие коммуникации, проходившие через город. Они могли отсюда беспрепятственно наблюдать за бесконечными колоннами войск, танков и артиллерии, направляющимися на фронт. Записывали их опознавательные знаки и численность. Уже в ту же ночь Агнесса доложила в центр:

«Голдап представляет собой огромный укрепленный лагерь. Жители эвакуированы, город готовится к обороне. Укрепления проходят… Сообщаю координаты… Артиллерия занимает позиции в квадратах… На запасных железнодорожных путях стоит более десятка воинских эшелонов. Они замаскированы сетями и ветками. Для усиления обороны города прибывают все новые эшелоны. В Голдапе находится основная группировка 4-й полевой армии генерала Хоссбаха…»

Близилась полночь, когда небо над городом превратилось в сплошной огненный ад. Яростно стреляли батареи зенитной артиллерии, а прожектора, словно ножницами, разрезали ночную темноту. Бомбардировщики налетали волнами. От многочисленных взрывов дрожала земля. Советские самолеты обрушили свой удар на железнодорожную станцию. Горящие цистерны с горючим, склады и дома, расположенные возле вокзала, осветили затемненный город зловещим заревом. Налет длился почти до самого утра. Он явился следствием отправленного накануне вечером донесения разведчиков.

* * *

Ганс решил выполнить более рискованное задание. Изменил свою внешность. Видавший виды мундир, который он надел, фуражка, ремень и другие воинские аксессуары превратили его в капитана вермахта. Его грудь украшал Железный крест 1-го класса и орденские колодки наград за бои на Восточном фронте. Сбоку висел пистолет, планшет, две гранаты, а на шее — бинокль. Черную повязку с глаза он снял — сейчас не нужно было имитировать инвалидность.

По внешнему виду он ничем не отличался от других офицеров-фронтовиков, сотни которых встречались в эти дни в Голдапе. Из дома он вышел через черный ход, пробрался на площадь и направился на железнодорожную станцию, чтобы проверить результаты ночного налета.

Он похвалил про себя летчиков за их умелые действия. Остовы сгоревших домов и складов, искореженные рельсы, разбитые вагоны со снаряжением и сотни убитых, трупы которых не успели убрать. Поспешно засыпали воронки от бомб и ремонтировали железнодорожный путь, запасные ветки, чтобы можно было принимать новые воинские эшелоны. Высоко в небе кружился самолет-наблюдатель. Осмотрев железнодорожную станцию, Ганс еще долго бродил по городу, фиксируя в памяти места сооружения баррикад, спрятавшиеся в подвалах пулеметные гнезда и противотанковые пушки. Мощный укрепленный бастион представляла собой Красивая Гора. На этой господствующей над местностью возвышенности разместились главный наблюдательный пункт зенитной артиллерии, радарная станция и зенитные прожектора, а вокруг нее — позиции зенитных батарей, дальнобойных орудий и зенитных пулеметов. Ганс старался запомнить расположение этих оборонительных объектов. Он изучал также район у реки и озера Голдап, где проходил основной оборонительный рубеж города.

Домой он вернулся только вечером. Донесение получилось довольно длинным, и Агнесса только к полуночи передала радиограмму в центр. Это были весьма ценные данные для разведотдела 3-го Белорусского фронта, поскольку в направлении Голдапа готовился главный удар.

На следующую ночь мощные взрывы потрясли небо над Голдапом. Такого сильного и разрушительного налета этот город еще не знал. Горели десятки домов, автомашин, воинских объектов. Бомбардировке была вновь подвергнута железнодорожная станция и сосредоточенные на ней составы. Штурмовики атаковали опорные пункты и укрепления, расположенные на Красивой Горе и вблизи нее. Этой же ночью Агнесса получила из разведотдела фронта новый приказ: «Любой ценой разведайте укрепления вдоль шоссе Голдап — Житкеймы…»

Ганс и Агнесса долго рассматривали штабную карту, думая о том, как лучше выполнить этот приказ. Дело в том, что это шоссе было закрыто для гражданских лиц. Железнодорожная линия Голдап — Житкеймы тоже предназначалась только для военных целей. Фронт остановился у Виштынецкого озера, где теперь шли бои местного значения. Смысл приказа был ясным. Они поняли, что именно здесь, в районе Виштынецкого озера, вдоль шоссе и железнодорожной линии Житкеймы — Голдап будет нанесен главный удар советских войск. Разведотдел прекрасно понимал важность получения сведений об этой полосе обороны противника. Необходимо было разведать этот участок. Но как? Каким образом туда пробраться и как вернуться?

Обсудив несколько довольно рискованных вариантов, разведчики решили, что приказ выполнит один Ганс, а Агнесса останется в Голдапе и будет вести наблюдение за проходящими через город войсками. В случае если он не вернется с задания, она должна сама продолжать операцию «Голдап».

* * *

Утром следующего дня Ганс в мундире немецкого капитана покинул квартиру на площади Свободы. Он рассчитывал, что царившая среди частей, следовавших на фронт и с фронта, суматоха облегчит ему выполнение задания. Он вышел на окраину города. Улица, выходившая на шоссе, идущее в направлении Житкейм, была заграждена мощной противотанковой баррикадой. Ее охраняли пулеметный расчет и противотанковая пушка. Через узкий проход в баррикаде тянулись на восток колонны автомашин с войсками.

Ганс встал недалеко от баррикады и окинул взглядом проходивший мимо него поток людей и автомашин. Наконец он увидел то, что искал. К проходу в баррикаде приближался фронтовой вездеход с радиостанцией. Рядом с шофером сидел офицер в звании лейтенанта. Ганс решительно вышел на мостовую и поднял руку. Шофер остановил автомашину. Ганс подошел к офицеру и повелительным тоном попросил подбросить его до Житкейм. При этом он добавил, что после ночного налета он потерял автомашину и шофера. Лейтенант показал рукой на заднее сиденье возле радиостанции и вежливо предупредил, что по дороге их могут не раз обстрелять вражеские истребители и что, кроме того, он должен задержаться на час в Дубенинках.