Серебряный век. Жизнь и любовь русских поэтов и писателей - Екатерина Станиславовна Докашева

темном и неловко,

Хорошо под шум колес уснуть!

Добрый путь, Жемчужная Головка,

Добрый путь!

Никому – с участьем или гневно —

Не позволь в былое заглянуть.

Добрый путь, погибшая царевна,

Добрый путь!

Жемчужная головка – намек на сказку Сергея Соловьева, в которой Ася была прототипом главной героини, названной именно так. А что касается «погибшей царевны», то здесь, скорее, метафора наоборот. Это он, Андрей Белый – в какой-то степени – стал «погибшим», не выдержав ни жизни с Асей, ни их расставания.

Роман двух людей – талантливых, одаренных – мог быть поддержкой и вдохновением друг для друга. Но, к сожалению, он обернулся слишком мучительным и трагичным. По крайней мере для одного из участников этого союза – Андрея Белого.

Ася Тургенева была его музой и одновременно болью и страданием. Помнил он ее долго. Делил жизнь на «с Асей» и «без Аси». После расставания писал письма и, наверное, в глубине души надеялся на возвращение любимой.

Знаменитый поэт Серебряного века Андрей Белый (настоящее имя Борис Николаевич Бугаев) до встречи с Асей Тургеневой, свой будущей женой, уже побывал в сложных и болезненных отношениях и с поэтессой Ниной Петровской, женщиной экзальтированного типа (дело дошло даже до выстрела в Белого) и Любовью Менделеевой, женой его лучшего друга Александра Блока. Но еще раньше он испытал влюбленность в Маргариту Кирилловну Морозову, которую встретил на симфоническом концерте в 1901 г. Он пережил мистическое чувство, писал ей письма, подписываясь «Ваш рыцарь».

После всех этих перипетий Белому хотелось той тишины и чистоты, которая могла бы вылечить его нервы и привнести душевный покой.

И знакомство с Асей случилось в тот момент очень кстати.

Их самая первая встреча состоялась, по словам Белого, в ноябре 1905 года. Но она была слишком мимолетной и оттого незапоминающейся.

Потом они потеряли друг друга из виду. И вот – судьбы пересеклись снова.

«В первые дни по приезде в Москву из Бобровки я встретился с Асей Тургеневой, приехавшей к тетке из Брюсселя, где она училась у мастера гравюры Данса; вид – девочки, обвисающей пепельными кудрями; было же ей восемнадцать лет; глаза умели заглядывать в душу; морщинка взрезала ей спрятанный в волосах большой, мужской лоб; делалось тогда неповадно; и вдруг улыбнется, бывало, дымнув папироской; улыбка ребенка.

Она стала явно со мною дружить; этой девушке стал неожиданно для себя я выкладывать многое; с нею делалось легко, точно в сказке.

Она заслонила мне дикий бред Минцловой; она мне предстала живою весною; когда оставались мы с нею вдвоем, то охватывало впечатление, будто встретились после долгой разлуки; и будто мы в юном детстве дружили.

А этого не было.

Под впечатлением встреч я написал первое стихотворение цикла “Королевна и рыцари”, вышедшего отдельною книжкой позднее:

В зеленые, сладкие чащи

Несутся зеленые воды.

И песня знакомого гнома

Несется вечерним приветом:

“Вернулись ко мне мои дети

Под розовый куст розмарина”.

Розовый куст – распространяемая от нее атмосфера».

Для символиста, каким был Андрей Белый, роза – знак сакральный и очень важный.

И дальше в его воспоминаниях – слова– пророчества.

ПРИМЕЧАНИЕ.

Все поэты – немного пророки. У кого-то этот дар выражен сильнее, у кого-то слабее. У Белого – этот дар был. Как и напророчил он когда-то, точнее предугадал свою смерть: «Золотому блеску верил. А умер от солнечных стрел». И правда, отдыхая в июле 1933 г. в Коктебеле, Белый заболел, перегревшись на солнце. Результат – инсульт и смерть.

Так и при встрече с Асей он сразу, мгновенно понял, что она станет ему нужной и необходимой, что отношения будут развиваться дальше…

«Меж двумя эпохами моей лирики, определившими года, – всего четыре недели: отдых в Бобровке; и – встреча с Асей, явившейся на моем горизонте как первое обетованье о том, что какой-то мучительный, долгий период развития – кончен; я чувствовал, что вижу опять нечто вроде весенней зари.

Восприятие мое тогдашней Аси – тотчас же отразилось в романе, к которому вернулся по ее отъезде (Катя); и уже поднималась уверенность в первых свиданиях наших, что эта девушка в последующем семилетии станет самой необходимой душой».

И невозможно читать без светлого умиления его описание весны, внезапно и неотвратимо ставшей и вправду тем состоянием, что несло обновление и радость.

«Как нарочно, весна была ранняя, ясная, нежная; в марте уже тротуары подсохли; напучились зеленью красные жерди кустов; я ходил, улыбаясь, по улицам; птичьими перьями шляпок в моем восприятии барышни в синие выси над серою мостовою неслись; в набухающих почках стоял воробьиный чирик; рвались красные шарики, газом надутые, в ветер из ручек младенцев; вычирикивали, как зеленою песенкой чижика, глазки летящей навстречу смешной гимназистки; так все восприятия омоложенно предстали; весна охватила: внезапно; по логике, мною поволенной, ведь надлежало на смертном одре возлежать; а я, вопреки ей, отдался вдруг радостно всем впечатлениям жизни».

Кем же была эта девушка, вызвавшая такой нежный отсвет в душе молодого Андрея Белого.

Ася Тургенева приходилась родственницей Николаю Бакунину и Ивану Тургеневу и свое имя из Анны в Асю переделала под влиянием тургеневской героини. О своем детстве она вспоминала так.

«Мое детство протекало вначале на севере России, где быстрые реки окаймляются сосновыми лесами, а затем – среди приветливого среднерусского ландшафта. В одиночестве на природе в ребенке зрела убежденность в том, что существование человеческой души начинается не с рождения и не может закончиться со смертью: душа осуществляет свою земную судьбу, проходя через многочисленные жизни».

Такой высокий строй был в Асе, что это не могло не найти отклик во впечатлительном поэте, чуждом всякой выспренности и фальши.

Несомненной Асиной чертой было обаяние. Об этом хорошо пишет Марина Цветаева, которая была втайне в Асю влюблена и пересекалась с ней в издательстве «Мусагет». К тому времени вокруг сестер Тургеневых уже сложился некий легендарный ореол.

«О сестрах Тургеневых шла своя отдельная легенда. Двоюродные внучки Тургенева, в одну влюблен поэт Сережа Соловьев, племянник Владимира, в другую – Андрей Белый, в третью пока никто, потому что двенадцать лет, но скоро влюбятся все. Первая Наташа, вторая Ася, третья Таня. Говорю – легенда, ибо при знакомстве оказалось, что Наташа – уже замужем, что Таня пока что самая обыкновенная гимназистка, а что в Асю – и Андрей Белый,