Не верь зеркалам - Антон Чижъ

вошла и обнаружила вот это, – сказала Варвара, показав снимок на смартфоне. Добрая Фарида разрешила сделать фотку, потому что хозяйке большого дома хотелось пошить такую же форму для прислуги.

– Что это значит? – сказал Игнатьев, отводя взгляд.

Варвара была уверена: он все понял. Но сопротивляется. Сопротивление бесполезно.

– Разоблачение простейшего фокуса: убийца заходит в кладовку в форме, а выходит другим человеком. Вы видели убийцу на записи камер, но не знали, кого видите. Правда была у вас буквально перед глазами.

Игнатьев старательно прочистил горло. Лейтенанту было непросто. И жарко.

– Это ничего не значит, – он попытался увильнуть.

– Значит, Павел, значит, – совсем ласково сказала Варвара. – Убийство горничной это полностью подтверждает. Вы понимаете лучше меня. Вы же умный человек.

Варвара подумала, что лесть была лишней. Как-то само вырвалось. Она уже жалела лейтенанта, который проиграл в пух и прах, но еще хорохорится.

– Почему?

– Без горничной Заремы у него ничего бы не вышло.

– Не вижу связи…

– Видите, Павел, конечно, видите, – Варвара улыбнулась и подумала: будто акула готовится проглотить рыбку. – Убийца предложил пятьсот евро за пустяковую работу: вынести форму отеля и повесить в кладовке обычную одежду. Заодно мог спросить, где расположены камеры. Деньги для горничной большие, она согласилась. Гонорар зажат в кулачке убитой. Дальше проще некуда: убийца в форме, санитарной маске и перчатках заходит через служебный ход. У него объемная посылка для клиента отеля, охрана пропускает и помогает пройти через турникет. Поднявшись по запасной лестнице, убийца лопает шарик, прячет ошметок. Входя в люкс, он показывает камере спину и затылок. В номере убивает женщину. И выходит. Камеры опять видят его со спины. Убийца заходит в слепую зону, в кладовке переодевается и выходит буквально другим человеком. Мог заодно сменить пол. Чтобы подчистить следы, он приезжает к Зареме в тот же вечер. Соседи спят, камера на дверях не работает, председатель ТСЖ не успел починить. Убийца вручает деньги и наносит удар по горлу. Дело сделано. Форма висит в кладовке. Фарида, сменщица Заремы, обещала ее не трогать.

Варвара не сказала, что это обошлось ей в тысячу рублей. Последние, что были в кошельке.

Игнатьев помалкивал. Ему нечего было возразить. Еще не знает, что ждет впереди.

– Почему говорите «он», когда на камере блондинка?

– Просто оборот речи, – ответила Варвара, хотя была уверена в каждом своем слове. – Это еще не все, Павел. Я знаю, кого убили в ванной.

Мяч подкатился к ногам лейтенанта. Как настоящий мужчина он отдал пас орущему мальчишке. Так просто отбить Варвару ему не удастся.

– Знаю с вероятностью девяносто девять процентов, – продолжила она.

– И кто она? – без радости спросил Игнатьев.

– Расскажу, но сначала покажите платье, в котором была жертва.

– Уже говорил, это вещдок.

Решительным жестом Варвара оборвала оправдания.

– Я прошу показать снимок платья на смартфоне.

– С чего решили, что я фотографировал платье?

– Вы хороший следователь, Павел, – сказала Варвара искренне, чтобы не выглядело подхалимством. – Вы сделали снимок, чтобы узнать в интернете, сколько стоит платье. Или спросить у невесты.

– У меня нет невесты, – ответил он.

Варвара постаралась не отвлекаться на интересную новость.

– Но снимок есть, – сказала она. – Показывайте.

Вынув смартфон, Игнатьев полистал галерею и показал фотку: платье в больших черно-красных цветах. А ведь психологика оказалась права!

– Оно! – не удержалась Варвара.

– Где видели? – нерадостно спросил лейтенант.

– В бутике ДЛТ, в котором продается этот бренд. Вот что важно: Добронина не покупала это платье.

Игнатьев был не расположен к шуткам. О чем говорили чуть сведенные брови.

– Не может быть. В этом платье она зафиксирована, когда оплачивала люкс.

– Продавщица бутика отправила Доброниной снимок новинки, но она не сделала покупку. Одно из двух платьев этой модели приобрел кто-то другой.

– Кто – известно?

– Тот, кто готовил убийство.

– Почему?

– Потому, что платье оказалось у Доброниной, – ответила Варвара. – Она была в нем. Но его не покупала. Это все доказывает.

– Что именно?

– Платье – подарок Доброниной перед интимной встречей в отеле. Человек, купивший его в бутике, точно знал вкусы актрисы. Смысл в другом. Уверена, что платье – опознавательный знак для убийцы.

– Что? – проговорил Игнатьев, окончательно утеряв нить.

Варвара была довольна.

– Заказчик не убивает сам, он шлет убийцу. Зачем ему заказывать смерть звезды театра? Это дорого. Невыгодно. Убийца сразу поймет: будет шум в интернете, станут искать по-настоящему. Взвинтит цены. Гораздо проще заказать убийство некой пожилой женщины в ярком платье. Заказчик был уверен, что убийца не знает Добронину в лицо. Она давно не снималась и не попадала в скандалы. Нужен страхующий знак, чтобы он не перепутал. Платье черно-красных цветов – сигнал для убийцы: твоя жертва. С учетом цены платья заказчик все равно в выгоде. Ничего личного, только бизнес.

Игнатьеву потребовалось несколько секунд, чтобы осмыслить информацию.

– Допустим, вы правы, – неохотно признался он. – Почему Добронина жива?

Варвара одобрительно кивнула: хороший вопрос, лейтенант.

– Думаю, ее насторожило как раз платье. Внезапность и цена подарка ради секса в гостинице? Она поняла: здесь что-то не то. И приняла меры. Чтобы проверить человека.

– Как именно?

– Она предложила воспользоваться номером своей давней подруге и дублерше Искре Семеновне Крайковой. Актриса не слишком известная, но ровесница Доброниной. Тем более у нее вспыхнул роман. Зная сердечные дела подруги, Добронина прислала ей платье. Как плату за верность. Чтобы Крайкова блеснула на свидании. Некрасиво являться в чем попало в номер люкс. Когда даму ждет последняя любовь. Или давняя.

Лейтенант проглотил что-то вставшее у него попрек горла.

– Откуда у вас эта информация? – спросил он.

– Скажу, Павел, но дайте слово, что не будете сердиться, – Варвара невинно похлопала ресницами. – Даете?

– Говорите уже, – буркнул Игнатьев.

– В ванной я нашла вот этот обрывок, – она показала черно-белый снимок. – Завалился в щель между бортиком и кафелем, поэтому криминалисты его не заметили. Оказаться он мог там потому, что жертва сама его поставила. Она хотела снова стать такой же молодой. Поэтому приняла ванну по старинному рецепту и не испугалась сотрудницы отеля. Она так хотела стать красивой перед важным свиданием. Это фотография Искры Крайковой сорок лет назад.

Игнатьев сделала движение, будто ловил невидимый мяч. Или отгонял муху. Слишком умную, чтобы ее можно было прихлопнуть.

– Вы обещали не злиться, – напомнила Варвара, на всякий случай отступив. – Я знаю правила: снимок брала косметическими щипчиками, вернула на место. Можете найти его в щели и занести в протокол.

– Как вы в номере оказались? – не удержался Игнатьев.

– Женский секрет, – ответила она и сделала вид, что ей стыдно. Но в душе гремели литавры: победа была полной и оглушительной. Настолько, что о планшете, который не принадлежал Крайковой, Варвара умолчала. На всякий случай.

Лейтенант явно не знал, что делать: то ли арестовать нарушительницу правил на пятнадцать суток, то ли расцеловать. Варвара предпочитала последнее. Выбор был за ним.

Игнатьев умел владеть собой. Он медленно и глубоко вздохнул.

– Уверены, что это Крайкова?

– На сомнения – один процент, не больше. Я посмотрела выпускной альбом их курса: