Грезы наяву - Патриция Райс

— Насколько я понимаю, вы с несколькими друзьями атаковали сброд, осадивший склад. Это было не очень разумно, однако я вам благодарна. Они растащили бы половину склада, не появись вы вовремя.

Теперь он все вспомнил. И застонал. «Минерва» ушла без него, глупее ситуацию придумать трудно. Легкий аромат овеял его, когда Эвелин наклонилась, чтобы поправить простыню, и он опять ощутил знакомое мучительное волнение.

Алекс взял ее за руку и не отпускал, временами приоткрывая глаза. Его мысли не могли сосредоточиться ни на чем другом, кроме того, что они тут сейчас совсем одни. Если бы только не болела так голова!

— Если вы пришли поблагодарить меня за храбрость, то сделайте это лучше в другой раз и захватите с собой бочонок рома. Голова просто раскалывается…

— Ладно, не буду вас искушать, чтобы не испортить вашу репутацию, — ответила она язвительно. — Просто подумала: не дай бог, умрете тут, хоронить ведь придется. Сок, если захотите, на столе. Я пойду.

Эвелин попыталась высвободить руку. Алекс вдруг подумал: «Неужели она выглядит так каждое утро или просто принарядилась ради визита к больному? И как будет выглядеть, если дать пышному венцу волос рассыпаться по ее плечам?» Эта мысль отнюдь не уменьшила боль.

— Где мы? — спросил он. Обстановка явно не походила на гостиничную, и не имела ничего общего с видом его каюты на «Минерве».

— Мама решила поместить вас здесь, чтобы мы могли присматривать, пока вы не поправитесь. Вы уже достаточно хорошо себя чувствуете, мистер Хэмптон?

Нотка раздражения в ее голосе заставила Алекса улыбнуться. С ним-то все в порядке. А вот почему она отвела глаза, когда вдруг ощутила, что его пальцы поглаживают ее запястье. Ах ты, разумница Эвелин, не попадись сама на своем желании. Алекс не помнил, чтобы кто-то когда-то за ним ухаживал. Разве что когда он был ребенком. Но ему определенно нравилось.

Прикрыв глаза, он ощущал, как чуть подрагивает в его пальцах тонкое девичье запястье.

— Нет, мисс Веллингтон. И думаю, не скоро поправлюсь… А колыбельных вы мне петь не будете?

Эвелин едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Она не понимала многого из того, что делал Хэмптон, но когда в его голосе появлялись такие нотки, она теряла голову. Она поцеловала его в небритую щеку и прошептала на ухо:

— Если Вы не поправитесь быстро, мне придется выйти за вас замуж, чтобы спасти свою репутацию. Желаю вам скорейшего выздоровления.

Рука ее выскользнула из его ослабевших пальцев, и Эвелин быстро вышла из комнаты, оставив после себя легкий аромат свежести.

После утреннего визита к раненому Эвелин отправилась в порт разбираться с последствиями погрома, оставив Алекса на попечение матери. Улицы патрулировала милиция, лица прохожих хмурились при виде многочисленных разрушений. Эвелин хотела зайти узнать, как дела у дяди, но не отважилась.

По городу носилось множество слухов, и пока Эвелин дошла до складов, она уже знала в общих чертах, что произошло ночью. Опустошив винные подвалы дяди и судьи, толпа собралась у дома военного коменданта Хатчисона. Роскошный дом сровняли с землей, изорвали даже все бумаги коменданта. Прекрасного танцевального зала, где они с Алексом танцевали несколько дней назад, больше не существовало.

Вздрогнув при мысли, что могло случиться, если бы Алекс не разогнал мерзавцев, Эвелин энергично принялась за работу. «Минервы» на рейде видно не было. Очевидно, капитан не думал возвращаться за Алексом. Это, конечно, многое меняло, по Эвелин надеялась, что, когда он окончательно придет в себя, она тоже придумает, как себя вести.

Пока со многим было трудно свыкнуться. Тетка и кузина находились на пути в Англию. Весь город после этой ночи казался каким-то сумрачным, а военные на улицах усиливали это ощущение. Люди, которых она любила, оказались по разные стороны баррикады.

Второй день дежурства у постели Алекса дал о себе знать, и Эвелин начала дремать на ходу. Миссис Аманда взглянула на нее с беспокойством.

— Он почти весь день проспал. Я только что сменила повязку. Если не начнется лихорадка, то скоро он будет на ногах. Если проснется, дай ему поесть. И присматривай за огнем.

Эвелин зажгла свечу у себя в комнате и устроилась с книгой в кресле. Дверь оставила приоткрытой, так, чтобы слышать, что происходит в гостевой комнате, где лежал Алекс. Напротив находилась спальня Джейкоба. Но брат обычно спал как убитый. Не то чтобы она ждала, что Алекс захочет есть или пить, скорее мог, как утром, проснуться с головной болью. Интересно, он всегда так просыпается?

Решив проверить, как он спит, Эвелин отложила книгу, спустилась в комнату и обнаружила, что он лежит закинув руки за голову и смотрит в ночное небо за окном. Когда она вошла, он повернулся, но не сказал ни слова. Обеспокоенная, Эвелин приложила руку к щеке, проверяя нет, ли жара.

— Со мной все в порядке. Голова все еще болит, но, похоже, в ближайшее время не отвалится. Я думал, все заснули.

Он не взял ее за руку, даже не попытался, и почти не смотрел на нее. Спрятав стиснутые руки в складках платья, Эвелин обеспокоенно смотрела на него. Затянутый в атлас, с бантом на шее, он обычно выглядел как английский денди. Но сейчас, с голой грудью, небритый… Ей казалось, что она не знает его.

— Спокойно спят только хорошие люди, не так ли? — Эвелин сделала неопределенный жест, но он не заметил, потому что по-прежнему смотрел в окно. — Есть не хотите? Мама сказала, что вы не ели весь день.

Это он, наконец, услышал и посмотрел на Эвелин.

— Сказать по правде — умираю. Просто не хотелось вас беспокоить. Если где-нибудь завалялось немного хлеба и сыра…

Эвелин недоверчиво покачала головой.

— Вы на самом деле больны. Может, доктора позвать? И кормить вас, наверное, не стоит, если у вас начинается лихорадка.

Алекс посмотрел на нее вопросительно. Эвелин молча смотрела на него, и его усмешка постепенно превратилась в широкую улыбку.

— Вам было бы привычнее, если бы я с руганью потребовал немедленно принести ужин?

Не отводя взгляда от его улыбки, которую не так часто видела, Эвелин сказала первое, что пришло в голову:

— Я думала, вы достаточно окрепли и сами сможете дойти до кухни, но, оказалось, ошиблась. — Взгляд Эвелин скользнул по его фигуре. — Ясно, что вы не в себе. Так что я принесу вам ужин.

Выходя из комнаты, она услышала за спиной смешок и вдруг вся вспыхнула от своего слишком игривого поведения. Что было в этом Александре Хэмптоне, что заставляло ее вести себя так? Она считала себя достаточно сдержанной, а с мужчинами больше привыкла работать, а не флиртовать. В присутствии же Алекса в ее характере вдруг открывались такие стороны, о существовании которых она не подозревала.