Весы змея - Ричард Кнаак

— Будь ты проклята, Лилит! Будь ты проклята за то, что заварила всё это!

Джунгли сохраняли молчание, но почему-то Ульдиссиан был уверен, что она услышала его горькое проклятье… Услышала и смеялась над ним.

— Не… Теряй… Надежду…

Голос был едва слышимым шёпотом, но он проник сквозь туман в его голове. Ульдиссиан развернулся в поисках говорившего… И никого не нашёл.

Нахмурив брови, он несколько секунд глядел в пустоту, затем поморщился. Теперь, в довершение всего, ему чудились голоса… Вернее, один конкретный голос.

Голос Ахилия.

— Будь ты проклята, Лилит… — повторил Ульдиссиан, представляя одновременно брата и мёртвого лучника. — Если Мендельна тоже нет…

Но у него не было для неё угроз, в которые в данную минуту верил бы даже он.

Глава восьмая

Они пробыли в тех местах весь следующий день… И день, следующий за ним. Ульдиссиан за это время ни разу не прикорнул, боясь, что любое промедление снизит шансы на нахождение Мендельна. Чем дольше брат отсутствовал, тем меньше оставалось надежды, что он всё ещё жив.

Сарон и Ромий в сопровождении Томо и небольшой смешанной группы партанцев и тораджанцев, наконец, осмелились подойти к нему на исходе второго дня. Они разыскали Ульдиссиана там, где он обычно находился: он стоял на краю лагеря с закрытыми глазами и ладонями, зажатыми в кулаки. Вокруг него, заметная только для глаз эдиремов, сияла серебряная аура.

Аура пропала прежде, чем тот или другой набрался храбрости заговорить. Ульдиссиан повернул лицо к группе.

— Завтра… — пробурчал он. — Если ничего не случится… Я обещаю, это будет завтра.

Худой и жилистый Сарон низко поклонился:

— Мастер Ульдиссиан, не подумайте, что мы хотим бросить вашего брата… Если бы Томо, который как брат мне, пропал, я бы искал его точно так же, просто…

— Просто обследовать одну и ту же область снова и снова — бесполезно. Я понимаю, Сарон. Я больше никем не могу рисковать, заставляя ждать здесь, — он оглядел тех, кто пришёл, как мужчин, так и женщин. Здесь были многие из его самых многообещающих учеников, обладающих теперь достаточным уровнем контроля, чтобы представлять угрозу для большинства противников-людей. Может даже для морлу или небольших демонов. И всё же без него они пропали бы.

— Завтра, — повторил он, начиная поворачиваться обратно к джунглям. — Спасибо за понимание.

Партанцы кивнули, а большинство людей Сарона поклонились. Когда они отошли, Ульдиссиан снова сфокусировал свои усилия. Должно было быть где-то что-то, что он упустил. Какая-то зацепка, которую то, что забрало Мендельна, оставило за собой.

Но он так ничего и не находил. Наконец, когда солнце село, Ульдиссиан отправился есть. Он даже не заметил, из чего состоял его ужин, его внимание было поглощено поиском нового курса действий.

С запозданием Ульдиссиан заметил, что Серентия сидит напротив него. Со времени его молчаливого ухода от неё они держались порознь. Он знал, что она была бы рада быть с ним, даже утешить его, и то, что он чувствовал то же самое, разрывало ему сердце. Однако, более чем по одной причине, сын Диомеда отказывался поддаваться этим чувствам.

Он вернулся к поискам сразу же, как только покончил с едой. Беря за пример попытку, которую он и Серентия предприняли вместе, Ульдиссиан дал своему разуму выйти далеко за пределы того, что могли видеть его глаза.

В одиночку он не мог осматривать джунгли в той же волнующей манере, как они это делали вдвоём, но при этом Ульдиссиан был уверен, что он прорабатывает исследуемые зоны самым тщательным образом.

Но всё равно он не нашёл даже намёка на то, что произошло.

В конце концов, осталась единственная надежда, к которой он не хотел прибегать, потому что она подвергала угрозе не только его одного. Тем не менее, по мнению Ульдиссиана эта была последняя возможность, которая всё ещё могла удаться.

И вот, напрягая себя до пределов возможностей, он достиг далёких руин… И того, что скрывалось среди них.

Это оказалось не так тяжело, как думал Ульдиссиан. Он мог только предполагать, что, быть может, его попытка с Серентией ещё больше раскрыла потенциал его способностей. Ульдиссиан изумился этому, даже притом, что мысль уже унесла его в пределы древнего жилища демонической сущности.

Но как только Ульдиссиан оказался там, он понял, что там нет и следа Мендельна. Что было ещё более любопытно, он заметил, как слаб след призрака, настолько, что он даже не сразу почувствовал его. Если бы сущность была причиной исчезновения брата, Мендельн наверняка смог бы с лёгкостью дать отпор такой пустяковой силе.

Тем не менее, Ульдиссиан продолжал прощупывать руины. Наконец, он ощутил движение сущности… Но она не излучала злобы, как при первой стычке. На самом деле, ощущение было такое, будто демон теперь хочет что-то ему сообщить.

Правда, позволить это означало снять с себя часть защиты. Ульдиссиан как можно подробнее обследовал своего оппонента и почувствовал только слабость… И срочную потребность. Не было ни намёка на угрозу. Наконец, отчаянно желая найти хоть какую-то зацепку, пусть самую незначительную, Ульдиссиан уступил.

Но когда он начал открываться, кто-то стал трясти его тело. В тот же миг руины — и их злобный обитатель — погрузились во тьму, и Ульдиссиан снова очнулся на краю лагеря.

Серентия стояла подле него с широко раскрытыми от страха глазами.

— Ульдиссиан! Ты что, с ума сошёл? Я едва успела разорвать связь!

— Я наконец-то обрёл хоть какую-то надежду! — резко ответил он, поняв, что она сделала. — Нить к Мендельну…

— Не от этого злого существа! Подумай! С чего бы это ему хоть как-то помогать тебе? Зачем?

Он начал отвечать, но умолк. У Ульдиссиана не было хорошего объяснения, и чем больше он думал об этом, тем лучше понимал, что точка зрения Серентии имеет изрядную долю смысла. С чего бы это существо стало бы помогать в розыске? Было очень даже вероятно, что в своём отчаянии Ульдиссиан делал не что иное, как давал демонической сущности шанс отомстить ему.

А после этого оно наверняка бы снова попыталось достать Серентию…

Пробегая пальцами по волосам, он пробормотал:

— Ты права. Чтоб его, ты права, Серентия…

— Мне жаль. Правда, — она пристально посмотрела ему в глаза. — Ты сделал для Мендельна всё, что мог… Всё, что можно было сделать. Что остаётся?

Снова у Ульдиссиана не было подходящего ответа.

— Ты устал, — продолжала дочь торговца. — Тебе нужно отдохнуть.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});