Дикая роза - Анита Миллз

– Ну как? Едете? Довезу до самой Сан-Сабы. Клянусь, я сделаю это.

– Энни, он просто пьян, – сказала Кора. – Он и сам не понимает, что мелет.

Она была права, он и впрямь набрался сверх всякой меры и скорее всего забудет к утру о своем предложении, но неожиданно для себя Энни кивнула головой:

– Ладно, если, конечно, вы сможете править повозкой.

– Отлично, – осклабился он.

– Энни, вы в своем уме? – изумленно воскликнула Кора. – А вдруг что-нибудь стрясется в дороге? Скажем, лопнет ось или еще что-нибудь в этом роде? Вы же не в состоянии справиться с такими вещами – ни он, ни тем более вы. Вам, дорогая моя, лучше воспользоваться почтовой каретой. Уилл, ну скажи ей.

– Ради бога, Кора! – досадливо отозвался тот. – Пусть говорит что угодно, лишь бы он успокоился.

– Нет, я сказала это всерьез, – ровным голосом проговорила Энни. – Как только он будет в состоянии, я с ним поеду.

– Ты слышишь, Уилл? Это же бред какой-то!

Однако муж Коры не спешил отбрасывать такую возможность.

– Думаешь, совладаешь с упряжкой волов, Хэп?

– Дело нехитрое.

– Уилл, он даже не соображает, о чем ты его спрашиваешь!

Майор задумчиво потер бороду:

– Что ж, Хэп, я бы на твоем месте подождал как минимум до середины следующей недели, ну а тогда, если ты не будешь перенапрягать свою ногу и если опять не испортится погода, почему бы и не попробовать?

– Ну что ты такое говоришь, Уилл?! Он же едва только встал на ноги. А что, если в дороге ему станет хуже?

– В крайнем случае, я и сама управлюсь с волами, – вмешалась Энни. – Мне уже приходилось это делать. Когда Итан купил мне в Остине пианино и мы везли его домой, каждый из нас правил по очереди.

Услышав это, Кора накинулась и на нее:

– Вы же сами еще толком не выздоровели, и у вас просто не хватит сил управиться с повозкой.

– Оставь ее в покое, Кора. Она знает, чего хочет, и он, кстати, тоже. Возможно, это и в самом деле наилучший выход, – добавил он задумчиво.

8

Прошло целых два дня, прежде чем у Хэпа перестала раскалываться голова с похмелья. Больше всего его мучило сознание, что он выставил себя таким идиотом перед Энни Брайс и Спренгерами. Он помнил почти все, что тогда сказал, во всяком случае, то, что пообещал отвезти миссис Брайс в Техас. Даже не пообещал, а настоял на этом. И не просто в Техас, а до самого дома, в Сан-Сабу. А от Сан-Сабы, между тем, черт знает как далеко до Ибарры.

Но погода оставалась все такой же мягкой и теплой, даже слишком теплой для конца ноября, и с той поры, как двенадцать дней назад прекратил дуть «северянин», ни разу не было ни снега, ни дождя. И раз уж он собрался ехать, то лучше отправляться как можно скорее. Даже в сухую погоду путешествовать по этим дорогам непросто, а в дождливую они становятся попросту непролазными.

В среду он оседлал своего верного Реда и проехал в сторону резервации примерно с милю, чтобы взглянуть перед отъездом на дорогу. К тому же он хотел проверить, сможет ли в случае необходимости ехать верхом. Убедившись, что сможет, он по возвращении сообщил Энни, что они трогаются в путь следующим же утром на рассвете.

На дворе было холодно и темно. Несмотря на утренний час – была половина шестого – на небе все еще сияла луна. Хэп успел позаботиться обо всем – две пары волов уже стояли в упряжке, кузов фургона был обтянут брезентом, а его верный Ред и купленный накануне мул привязаны к железным кольцам в задней части повозки. Хэп спрятал под сиденье винтовку «генри», взобрался на место возницы и направил волов к дому Спренгеров. Он понимал, что заявится рановато, и поэтому не слишком надеялся, что Энни Брайс успеет хотя бы проснуться к его появлению. Что ж, зато он сможет выпить чашечку кофе, пока будет ждать. Осторожно спустившись с сиденья, он подошел к крыльцу и поднял было руку, чтобы постучать в дверь, как вдруг услышал, что на задок повозки упало что-то тяжелое. Выхватив кольт, он стремительно повернулся.

– А, это вы. Извините.

– Во всяком случае, с руками у тебя все в порядке, – иронически заметил доктор Спренгер. – Неплохая реакция, Хэп.

– Не стану спорить, – и Хэп возвратил свой старый армейский револьвер в кобуру.

– Хотя нервишки у тебя пошаливают.

– Учтите, мне тридцать семь, а я до сих пор жив.

– И то правда. Ваш брат рейнджер редко доживает до твоих лет, – пробормотал Спренгер.

– Да, таких немного.

– Тогда считай, что тебе еще повезло.

– Я так не думаю. Знал бы я, во что превратит меня пуля того чертова команчеро, так сказал бы Риосу посадить его на муравейник и привязать к вбитому в землю колу. А я вместо этого просто шлепнул его.

– Ты ожесточился, Хэп.

– А чего еще ждать от человека, который выбыл из строя, док?

– Если ты о своей ноге, то я не спешил бы с выводами. Если ты будешь щадить ногу и дашь ей время зажить, то и хромать почти перестанешь. А в дальнейшем она и ныть перестанет – ну разве что только к перемене погоды.

– Хорошенькое утешение, док.

– А ты что хотел услышать?

– Как минимум – что я снова смогу сесть в седло.

– Это работа для молодых, Хэп. Нельзя же до конца жизни гоняться за преступниками по всему Югу от Техаса до Нью-Мексико. Ты и так поймал их больше, чем любой другой рейнджер. Пора подальше спрятать свои револьверы и ружья и немного остепениться.

– Миссис Брайс уже готова? – спросил нетерпеливо Хэп.

– Уложилась еще вечером. Небось раньше не приходилось путешествовать с женщиной?

– Никогда.

– В таком случае тебе предстоит узнать много чего нового. Ну хорошо, заходи. Кора сварит тебе хоть пару яиц. – Майор прошел мимо Хэпа к дому и открыл дверь. – Скажу, чтобы поставила еще один прибор.

– Достаточно кофе.

Вскоре он стоял в дверях кухни и пил кофе из маленькой фарфоровой чашки, а Кора в это время поджаривала толстые куски соленой свинины. Когда он поставил на стол чашку, она вручила ему два свертка.

– Будет чем заполнить желудок, – сказала она ему. – Раз садиться за стол вам некогда, значит, позавтракаете в пути. Два бутерброда для вас, два для Энни.

– Спасибо.

– Я готова, – провозгласила Энни, появившись в дверях.

– Неужели это и все, что вы с собой берете? – удивился Хэп, увидев ее саквояж.

– Но больше у меня ничего нет, – пробормотала она.

– Ладно, несите бутерброды, а я возьму вашу сумку. Не женское это дело – таскаться с вещами.

Выйдя на крыльцо, Энни стала прощаться со Спренгерами.

– Вы были ко мне так добры, – с чувством проговорила она, и глаза ее затуманились от слез. – Я вам обязана на всю жизнь.

– Вздор, – ответила Кора, обняла ее и, чмокнув в щеку, отступила назад. – При первой же возможности приезжайте к нам. Вас всегда будет ждать ваша комната.