День счастья — завтра - Оксана Робски

Дверь в кабинет была плотно закрыта. Я проводила оперативное совещание. Эрудит явно была горда тем, что на нем присутствует. Мадам была серьезна, что вполне соответствовало ситуации.

— Это точно? — спросила Эрудит. — Просто иногда подсознание может умышленно…

— Не точно. — У меня болела голова, и я не хотела слушать про подсознание. — Но от одного до десяти примерно восемь. Нам надо это проверить. Гора привезет вам все для прослушки. В доме пока ничего не говорим. В общем, вы сами знаете, что делать.

— Надо поставить жучки в его комнату и узнать, есть ли у него мобильный, — кивнула Мадам.

— Еще надо выяснить, как он попал в дом, с кем он и куда уходит на выходные. Если они, конечно, у него есть. — Эрудит словно стояла у школьной доски.

Я достала из сумки пенталгин и проглотила огромную таблетку, не запивая.

— Только не спугните, — попросила я, — и, кстати, следите, чтобы сейфы были закрыты и никакие деньги по дому не валялись.

***

На дачу я не поехала.

С некоторых пор я предпочитала оставаться на моей заброшенной московской квартире. Там никто не убирал уже почти месяц. Я приезжала и с каким-то странным удовлетворением отмечала следы упадка и запустения. В некоторых углах уже появилась паутина. Мне это нравилось.

В паутине было что-то личное. Паутины нет ни у кого. У всех есть домработницы. Это как будто все идут строем и поют песню, и всем так здорово: и тем, кто идет, и тем, кто смотрит.

И когда ты вдруг делаешь шаг в сторону, ничего не меняется. Для них. Просто ты перестаешь быть частью и становишься целым.

Для того чтобы я почувствовала себя личностью, мне надо было завести паутину. Интересно, а если пустить в квартиру пару мышей, у меня начнется мания величия?

А вдруг от кокоса сходят с ума? А у меня вообще есть этот ум? А вдруг я превзойду себя и сойду с ума, которого у меня нет?

Нет, наверное, все-таки есть, раз я не стала предлагать понюхать своей свекрови.

***

Денис лежал на диване в моем кабинете и, по-моему, опал. Анжела уже минут пять красила губы. Я разговаривала по телефону. Вернее, слушала. Олеся жаловалась мне на то, что ее муж устроил ей скандал. Он увидел, как Олеся целуется в машине. Со своим тренером. По шахматам.

Олеся решила научиться играть в шахматы, чтобы быть интересной своему мужу.

— Ничего же не было, — всхлипывала Олеся в трубку, — мы просто целовались. А этот дурак раньше времени домой приехал.

Я рассматривала свой маникюр. Мне нравятся овальные ногти.

— Чего ты молчишь? — обиделась Олеся.

— Ну а зачем ты с ним целовалась-то? — спросила я, ожидая услышать длинный перечень достоинств тренера по шахматам.

— Да я просто целоваться люблю! — закричала Олеся в трубку. — Что в этом такого?

Я пожала плечами, хотя Олеся этого и не видела.

— Хорошо, что ты не любишь, ну, например, делать минет, — вздохнула я.

Денис открыл глаза.

— Поехали в Завидово, — сказал он.

— Странные у тебя ассоциации, — проворчала Анжела.

Я попрощалась с Олесей. Она собралась звонить мужу и сообщать ему о том, что тренер ею уволен. Обрадовать.

Приехал Антон. Сообщил, что Катя улетела в Париж. Повезла девчонок на закрытую вечеринку одного из наших эмигрантов. Вечеринка вроде бы посвящалась рождению его дочери.

— А ты бы хотел маленькую очаровательную дочку? С розовым бантиком? — спросила Анжела Дениса, надув накрашенные губки.

— С бантиком? Не хотел бы. — Денис лениво повернул голову к двери. Зашла секретарша. Поставила на журнальный стол поднос с кофе и колой. Улыбнулась по очереди Денису и Антону.

Денис сел.

— Ты про нее говорила, что она лесбиянка? — спросил Денис, не слишком дожидаясь, когда секретарша выйдет.

Она обернулась, вспыхнула. Я испугалась, что снова увижу слезы, и уже решила ее уволить, но секретарша улыбнулась и довольно откровенно посмотрела Денису в глаза. Он ухмыльнулся. Она улыбнулась еще раз и вышла.

— Можно было бы помолчать! — зло проговорила Анжела.

— А можно, я буду делать то, что хочу? — Денис обнял Анжелу двумя руками, и она захихикала.

— Ты хочешь только футбол и кокс, — капризно произнесла моя подруга. Явно ожидая, что он начнет спорить.

— А ты — кокс и меня. — Денис уже целовал ее, и она игриво повизгивала.

— Значит, что-то общее у вас все-таки есть, — заметил Антон.

Он так старательно выравнивал дорожку двумя кредитками, что она получилась неестественно ровной — словно это дохлый дождевой червяк свалился нам на стол. Белый и жирный.

— Куда заведет нас кривая дорожка? — пропела Анжела непонятно на какой мотив.

— Сама ты кривая, — обиделся Антон. — Очень даже аккуратненькая.

На выходные решили поехать в Завидово.

Снять один большой дом, покататься на лошадях, поиграть в боулинг, попинать ногами желтые листья. Денис предложил взять с собой секретаршу.

— Я ревную, — сказала Анжела.

— Она тоже, — сказал Антон.

— Я бы хотел ревновать вас друг к другу, — мечтательно произнес Денис и тут же получил от Анжелы пинок в бок.

Мы поужинали в «Горках», на Тверской. Антон пригласил Снежанну с автоматчиками.

— Для колорита, — объяснил Антон.

Снежанна соблюдала пост. Целую неделю. Перед тем как исповедоваться. И причащаться. Она отказалась от меню.

— Даже не выпьешь? — не поверила я.

Снежанна заколебалась.

— Ну, разве что бокальчик… — неуверенно произнесла она.

— Ну конечно, бокальчик! — подхватил Антон.

Снежанна набрала номер телефона.

— Сейчас у батюшки спрошу… Алло… Отец Сергий? Это Снежанна… да… спасибо… Я вот что хотела: а можно мне бокальчик вина выпить? Красного? Спасибо, батюшка. До свидания.

Снежанна повесила трубку.

— Можно. Наливай. Такой батюшка у меня хороший…

— Дашь телефончик? — спросила Анжела насмешливо.

— А ты вообще в церковь не ходишь, — надменно произнесла Снежанна.

— Девочки, не ссорьтесь, — засмеялся Антон.

Он не сводил со Снежанны восхищенных глаз.

— Ты умеешь удивлять, — похвалил он ее не без сарказма.

— Батюшка! — Снежанна через полчаса звонила снова. — А можно мне еще один бокальчик? Красного? Спасибо, батюшка.

По телевизору начался футбол. С появлением в нашей компании Дениса мы совсем перестали смотреть Fashion TV.

19

Свекровь ценила людей с хозяйственной жилкой

В доме моего свекра готовилось похищение.

О чем мне сообщила Мадам, разбудив среди ночи.

Таджика — его звали Сайд — мы прослушивали круглосуточно.

Оказалось, что он появился в доме свекра две недели назад. Сам позвонил в дверь и предложил свои услуги.

Дело в том, что перед главным входом стояла мертвая сосна. Ее надо было срочно снимать, потому что, если бы поднялся сильный ветер, она бы рухнула прямо на дом. И снесла половину крыши.

Сайд обмотался тросом, залез на самую верхушку и постепенно спиливал сосну по частям.

В конце дня получил свои $100 и уже собрался уходить, как мимо прошла свекровь.

— Хозяйка, пылесос надо покупать. Листья кругом, — обратился к ней Сайд.

Свекровь ценила людей с хозяйственной жилкой. То есть с тем, чего не было ни в ней, ни в ее муже.

Пылесос купили. Сайд поселился в садовом домике в конце участка. Не пил, не ленился. Все были им довольны.

Он разговаривал по телефону в основном по-таджикски. Мадам записывала разговоры на пленку, и мы придумывали, где взять таджика для перевода.

Но вчера он говорил по-русски. С каким-то Арнольдом. Содержание разговора заставило Мадам позвонить мне в два часа ночи.

— Но почему ты решила, что хотят похитить именно свекра? — спросила я, моментально проснувшись.

— По крайней мере, речь идет об особе мужского пола. — Мадам говорила тихо, чтобы в доме никто не услышал. — А Рома улетел в командировку.

Хорошо хоть, Артему ничего не угрожает.

— И возьмите себе охрану.

— Вы пробили номер, с которого звонил этот Арнольд?

— Телефон зарегистрирован непонятно на кого. Поэтому мы сейчас ничего не можем сделать. Только ждать. И следить.

— Хорошо. Вообще это какой-то кошмар.

— Кошмар был бы, если бы вы его не узнали. А так у нас все под контролем.

Я, честно говоря, в этом сомневалась. Расписывая клиентам профессиональные качества моих девушек, я никогда сама в них не верила. Мне казалось, что они играют в это так же, как и я.

Может быть, позвонить Роме? Пусть этим займется его служба безопасности? По крайней мере, это было бы правильно.

Я представила себе, как разоблачаю преступную шайку таджиков, может быть, даже освобождаю людей. Мои фотографии в газетах. Рома почтителен, свекровь благодарна, свекор уважает, очередь за девушками из охранного предприятия «Никита», жизнь удалась.

Такой шанс терять нельзя. Чему-то же их учили? Не зря же я платила?