На руинах пирамид - Екатерина Николаевна Островская

музее!

— Тут в каждом втором доме такая обстановка, — сказал Николай.

— Хотел бы здесь жить?

— В этом поселке? — переспросил Францев. — Так я и так тут живу.

— И у тебя тоже, — не поверил Щеглов, — такая мебель?

— Я сказал, в каждом втором доме, а я живу в каждом первом. Еще по сути дела вопросы будут?

— Да, — встрепенулся молодой майор, — как жили Оборванцевы — не ссорились ли между собой, с соседями как ладили… Хотя соседи вряд ли могли им что-то предъявить. Семен Ильич со всех сторон положительно характеризуется.

— Не сомневаюсь, — кивнул Францев, — но здесь он по кошкам стрелял из пневматического пистолета. Не знаю, что у него за пневматика, но «глетчер», например, с тридцати метров кошку насквозь пробьет.

— Это точная информация?

— Абсолютная. Но по моему совету он принес извинения и хозяйке, и кошке.

— Еще что-то есть на него?

— Да я же не слежу за жителями. Но кое-какие наблюдения все же имеются. Семен Ильич, который со всех сторон положительный, владеет уголовным жаргоном. Не скажу, насколько совершенны его познания в этой части лексики, но в минуту раздражения он легко переходит на примитивную феню.

Майор задумался.

— Вы лично слышали это от него?

— Слышал лично. Не в свой адрес, разумеется. Но он кому-то выговаривал вчера сразу после полудня в ресторане «Вертолет», о чем я уже доложил вашему полковнику.

— М-да, — сказал Щеглов и выдохнул, — это его никак, конечно, не характеризует. Скажу только, что в середине девяностых Семен Ильич открыл охранное предприятие и заключил договор с некоторыми крупными фирмами. Сами понимаете, общаться тогда приходилось с разными людьми.

— Вам сколько тогда было? — поинтересовался Николай.

— При чем тут это? — удивился Щеглов. — Ну ладно, мне тогда лет семь было.

— А я тогда уже опером был и тоже общался с разными людьми, и бандитский жаргон знаю не хуже, а скорее всего, лучше покойного Оборванцева. Но я никогда не перехожу на феню, даже если общаюсь с кончеными урками. И еще: даже в уголовной среде тех, кто владеет бандитским жаргоном, осталось совсем немного. Зато преступники теперь носят дорогие костюмы и при желании могут на английском заказать себе в номер шампанского, икры, лобстеров и приватный танец. А не то что, как раньше: «Ту ти ту ту».

— Чего? — не понял майор ФСБ.

— Так новые русские в девяностые заказывали два чая во второй номер.

— Смешно, — усмехнулся Щеглов.

— А нам тогда смешно не было. Никто из нас, выходя на работу, не знал наверняка — вернется ли. Мне в сердце пуля шла, но броник спас — только два ребра пуля сломала. Месяц вдохнуть не мог, а надо было на службу выходить — только один день дали отлежаться.

— Да ладно, чего уж вы так расстраиваетесь?

Майор ФСБ перешел на «вы».

— Да я и не расстраиваюсь и не переживаю особо. Просто хочу напомнить, что сообщил: Оборванцеву звонил неизвестный, который, судя по всему, угрожал ему. Почему вы не проверили все входящие? Звонок длился около минуты или чуть больше.

— Проверили все входящие. Только у Семена Ильича было два номера: первый для служебных разговоров, второй для личных. Но если вы сообщили правду, выходит, что у него был еще один номер. Как его вычислить?

— Очень просто, по биллингу. Я сообщил время и место, куда поступил звонок. Уверен, что в отрезок времени, предположим в четверть часа, в эту точку прилетело с десяток вызовов. Вот прямо сейчас и проверьте.

Майор ФСБ достал телефон и вышел в коридор.

— Алло, — произнес он негромко, — это майор Щеглов. Проверьте все входящие на все аппараты в точке… короче, это ресторан «Вертолет» в городе Ветрогорске Всеволожского… На какой аппарат и с какого в районе полудня плюс-минус четверть часа. Звонок был входящий и длился около минуты или чуть больше.

Говорил Щеглов тихо, но Францев слышал все. Закончив разговор, майор повернулся к Николаю.

— Если вчера, когда осмотрели убитого Оборванцева, не обнаружили при нем аппарата с левой симкой, значит, он от него избавился.

— Возможно, он не носил его с собой постоянно.

— Но в ресторане он был с тем телефоном. И жену не удивило, почему у него какой-то левый аппарат.

— Возможно, она просто не обратила внимания, — предположил Щеглов.

— Возможно все, что угодно, но только не это, — покачал головой участковый. — Когда женщине уже сорок, а мужу всего-навсего пятьдесят, она ничего не пропускает мимо. Даже новый абонент в телефонной записной книжке вызывает подозрение. Почему, когда мужу звонит незнакомый ей Иван Иванович, муж всегда уходит в другую комнату и закрывает за собой плотно дверь? В моей практике был случай, когда взяли мы одного авторитета недоделанного, и тот сразу говорит: «Ребята, вы случайно рамсы не попутали? Нет? А возьмите мою мобилу и пробейте меня по номеру «Приемная губернатора», и вам там все объяснят, что к чему и почем». Бойцы мои немного растерялись, а я беру аппарат, нахожу этого абонента и жму на кнопочку. И тут же на том конце сладкий женский голос: «Аллеу, представьтесь, пожалуйста, и скажите, по какому вопросу к Анатолию Александровичу?» — «Слышь, — говорю, — ты не видишь, что это я? Короче, бери телок и дуйте на Вознесенского — мы там в «Луне» столик забили». — «А это кто?» — спрашивает меня типа секретарь губернатора. «Конь в пальто, — отвечаю, — ты чего, меня по голосу разучилась узнавать? Так я тебе прочищу и уши, и гланды. Бери телок: мы до утра весь кабак арендуем! Нам тут бабла нехило обломилось! Через полтора часа чтобы все были. Есть что отметить». Приехали какие-то швабры с мелированными начесами и быки укуренные. Взяли всех. Двое в розыске числились по убийству в Орехово-Зуево.

— Да-а, — протянул Щеглов, — не верится даже, что такое было. Как будто в другой стране живем.

— Может, и в другой, — согласился Николай, — но люди те же самые. Сейчас что — казнокрадов и взяточников меньше стало? Вы, товарищ майор, сказали, что Оборванцев со всех сторон характеризуется положительно? А на какие шиши он приобрел здесь дом? На какие бабки купил квартиру на Таврической? У жены дорогой «Мерседес»-купе. Откуда?

— Так жена Оборванцева бизнесмен… то есть бизнесвумен. У нее риелторская контора, туристическое агентство и большой магазин изделий из кожи. В самом центре города салон «Кожаный мир». Знаете, наверное?

— Не знаю. Мне кожаную куртку государство выдало, и я своим трудом ее отрабатываю.

— А еще у нее бабушка польская аристократка — Беата Паникаровская… То есть не аристократка, конечно, но из богатого шляхетского рода.

— Ага, самого богатого