Раздели мою боль - Юрий Борисович Андреев

расплылась в улыбке, их догонял мужчина лет сорока в тельняшке, лихо заломленной кепке и с папироской в зубах.

— Жора, голубчик, сколько лет, сколько зим! Откуда ты здесь?

— У меня маманя здесь обитает, решил на старости лет навестить старушку. А сейчас вот, за хлебушком вышел, — деловито сообщил Жора, сверкнув золотой фиксой. — Значит теперь мы с Вами соседи, вот уж не думал, что снова встретимся, да еще где — в самой Москве. Неисповедимы пути Господни. А это Ваш сынок? — большой какой, — он нагнулся к Олежке, — местная братва не обижает? — тот стыдливо опустил глаза, — не дрейфь! Павлу Андреевичу привет! — игриво приподняв кепочку, Жора заспешил вперед.

— Он бывший зэк на вольном поселении, у нас в партии рабочим был несколько сезонов. Душевный парень, золотые руки, но стоит выпить, себя не помнит, — задумчиво заметила вдогонку матушка.

Слово Жора сдержал, теперь Олежка прогуливался по городку совершенно свободно. Местных он по-прежнему сторонился, не испытывая особой необходимости в их дружбе. Это не было пустым, никчемным принципом. Казавшееся поначалу детским, увлечение электроникой постепенно захватило целиком все его существо, и на прогулки с приятелями теперь было жалко времени. Оно пролетело быстро, не задержав в памяти сколь-нибудь существенных событий.

Окончив школу, Олег без труда поступил в один из престижных вузов столицы, и теперь уже сам со знанием дела объяснял отцу премудрости новых электронных устройств. И тут, казалось, укатанная колея натолкнулась на неожиданное препятствие. Все чаще вместо привычных схем Олегу стали чудиться контуры фигурок с припухлостями в определенных местах. Дело оставалось лишь за предметом воздыханий, и он вскоре определился на параллельном потоке. Эффектная длинноногая блондинка Светлана пользовалась ошеломляющим успехом сокурсников, но, несмотря на многочисленные настойчивые ухаживания самых завзятых институтских ловеласов, оставалась неприступной. Подружки шепотом намекали, что подобное поведение гордячки объясняется толикой польской крови, но сама Света решительно отвергала это.

Роман вспыхнул случайно во время двухнедельного вояжа всем курсом в подмосковный совхоз. В тот год конец сентября выдался необычайно дождливым. Почти ежедневно небо уже с утра разрывали всполохи молний, и начинало угрожающе рокотать, а к полудню гроза всей тяжестью небесного свинца наваливалась на зеленеющие морковные поля. Когда же дождь переставал, лагерь, в котором разместили студентов, окутывал стойкий и плотный туман.

В первый же вечер Света возникла внезапно из сырой туманной мглы, так, во всяком случае, почудилось Олегу. Компания у костра воодушевленно пела:

«А я еду за туманом, за мечтами и запахом тайги»…

Завидев точеную фигурку и светлые локоны до плеч, гитарист вкрадчиво затянул бархатным баритоном:

«Я встретил вас, и все былое в отжившем сердце ожило», — а вся мужская половина стала срочно уплотняться, чтоб пропустить красотку поближе к огню.

Но Света лишь приветственно помахала компании рукой и направилась к Олегу, устроившемуся поодаль на огромном замшелом пне.

— Не помешаю? — с веселой усмешкой поинтересовалась она.

— Ну что ты, — немного испуганно ответил Олег и, поспешно развернув постеленный ватник так, чтоб хватило обоим, оцепенело уставился на огонь.

С минуту оба выжидающе молчали.

— Как надоели все эти «туманы с запахом тайги», — внезапно со вздохом произнесла Света и, повернувшись к Олегу, презрительно скривила изящные губки. — Давай, лучше прогуляемся, а то одной в темноте страшно. Только исчезнем незаметно, чтоб остальные не видели.

Олег послушно кивнул и поспешно двинулся за ней по еле видневшейся в густой траве тропинке. Они долго шли вдоль опушки, удаляясь все дальше от лагеря, пока окончательно не заблудились в кромешной тьме. Раздосадованный, что так оплошал при первом же свидании, Олег лихорадочно напряг мыслительные способности и, прикинув, в каком месте должна находиться спасительная дорога, извиняющимся тоном попросил двигаться за ним. Но Света, молча, вцепилась в его руку и не отпускала ее до тех пор, пока не добрались до лагеря.

Несмотря на обескураживающее начало, бесцельные блуждания вдвоем по туманным перелескам продолжались все последующие вечера. Постепенно оба научились ориентироваться в темноте, и однажды осмелев, Олег решился обнять свою спутницу. Света не стала противиться, только во время последовавшего за тем страстного поцелуя, от которого у обоих с непривычки сразу же перехватило дыхание, лишь слегка подрагивала, как неприрученная трепетная лань…

— Теперь наедине я буду звать тебя Ланкой, — прошептал ей на ухо Олег, когда они, чтобы немного перевести дух, наконец, сумели оторваться друг от друга. — Только скажи, почему ты решила выбрать именно меня?

— Ты не такой, как все, — таким же шепотом, словно из забытья, пробормотала Света, закрывая ему рот поцелуем…

Институтские будни мало что изменили в их отношениях. Правда, первое время влюбленные довольствовались лишь почти ежедневными свиданиями с долгими проводами до подъезда. Но накал чувственных страстей все чаще перехлестывал через край, грозя разразиться бурным скандалом с выяснением отношений. Ситуацию чисто женским чутьем разрешила Ланка, пригласив Олега однажды в выходные к себе домой. Квартира была свободна, родители под новый год отправились на дачу. Едва осознав, что они одни, Олег с Ланкой потянулись друг к другу, и между влюбленными случилось то, что рано или поздно должно было произойти.

Когда прошел первый чувственный угар, Олег счел необходимым сделать своей партнерше предложение руки и сердца. Но Ланка прервала его возвышенную тираду в самом начале, закрыв пальчиком рот.

— Во-первых, дай привыкнуть к новой роли, ведь не каждый день становишься женщиной, — жалобно попросила она. — И, во-вторых, лично меня вполне устраивают наши свободные отношения. Сейчас многие так живут, давай сначала встанем на ноги, дальше видно будет.

— А если, все же, забеременеешь? — осторожно поинтересовался Олег.

— Не должна, — деловито ответила Ланка, наморщив лобик. — Дни я посчитала, да и с мамой проконсультировалась, на всякий случай.

— Значит, она в курсе? — обескуражено спросил Олег.

— Конечно, и папу обещала подготовить, — улыбнулась Ланка. — Ведь мужчины очень переживают, когда узнают, что их дочь принадлежит кому-то другому… В дальнейшем нам, конечно, необходимо быть осмотрительнее, — озабоченно добавила она. — Наскочил, как молодой бычок, и я сразу разнюнилась. Если так будет продолжаться, и «залететь» недолго.

— Ты что, решительно против детей? — удивился Олег.

— Ни в коем случае, только институт мы окончим вместе, — Ланка решительно поднялась и нежно прикоснулась губами к его щеке. — А сейчас пойдем, отпразднуем событие…

Шила в мешке не утаишь, особенно, когда тебе 20 и чувства постоянно вырываются наружу. Новость о том, что крепость окончательно пала, быстро разлетелась среди институтских знакомых. Сокурсники уважительно хлопали Олега по плечу, показывая в знак одобрения большой палец. Подружки под различными предлогами выведывали у Светы, не беременна ли она. Но Олег с Ланкой таинственно молчали, и страсти вокруг