Третий удар. «Зверобой» из будущего - Федор Вихрев

– То есть мы бьем по финнам сразу двумя руками в разные стороны? И до какого момента?

– До линии их обороны вокруг города. Затем с боем пятимся. Группа «Запад» – командир майор Бондаренко. Идет танковый батальон. Прикрывают все САУ обоих артдивизионов и «Штурм» старшего лейтенанта Сухова. Группа «Восток» – старшим я. Идут оба мотострелковых батальона и остальная броня. Прикрывает вся буксируемая артиллерия. Рота Медведя и «Буратино» в придачу – в резерве. Зениткам занять позиции в районах прорывов. Капитан Сергеев, выбор конкретных мест и сил на вас. Штурмовики, сколько самолетов может взлететь?

– Шесть.

– Организовываете непрерывный конвейер в полосе наступления группы «Запад». Теперь что касается рубежей: линия остановки – третья цепь обороны финнов. Далее не ходить. Включаем заднюю и отходим на исходные. При необходимости повторяем. С моей карты срисовываете все известные укрепления и огневые точки. Уточним дополнительно на месте. Начало артподготовки – двенадцать двадцать, начало атаки – двенадцать сорок.

Степан

Отбивались мы весьма и весьма успешно, несмотря на постепенно нарастающую силу ударов. И вот именно сейчас этот приказ о прорыве. Зачем? Понятно, что финны нас просто так не выпустят, понятно. Странно это, по-моему. «Зениткам занять позиции в районах прорывов. Капитан Сергеев, выбор конкретных мест и сил на вас»…

– «Есть!» – а что тут еще можно ответить? Пойдем, организуем зенитное прикрытие. И экспериментальные самоходки подтянем, так, на всякий случай. Разведка боем штука, конечно, полезная, но рискованная, потому осторожность не повредит.

Атака прошла без неожиданностей – наши довольно легко прорвались в глубь обороны, потом – рывком вернулись на исходные.

Саня

Вечером после наших имитаций прорывов мы собрались снова в Круглой башне. Незадолго до сумерек из Ленинграда прилетел самолет с пакетом и какими-то ящиками. Несколько человек перетащили содержимое, оказавшееся каким-то радиооборудованием, на крышу Круглой башни и стали там что-то монтировать. Заседание штаба открыл Михаил Иванович:

– Итак, по итогам сегодняшней деятельности бригады могу сделать такие выводы. Прорвать блокирующие нас здесь силы финнов мы можем без большого труда. И начать движение в любую сторону. Только возникает вопрос: что будет дальше? Там наверняка нас ждут массированные противотанковые засады, минные поля, разрушенные мосты. То есть прорвать оборону несложно, а дальше нас просто закопают. По данным авиаразведки, финны перебрасывают с севера сюда практически все резервы. А сегодняшние наши действия, возможно, заставят их шевелиться еще сильнее. По данным от финских пленных, рота Соджета отбивала атаку полнокровного танкового батальона на немецкой технике, переброшенного сюда буквально около недели назад. Бункер, взятый Никой, и найденные там приборы и документы вызывают еще больше вопросов. Какая-то секретная база непонятного назначения, которую и должен был прикрывать этот батальон и эскадрилья «Мессершмиттов». То, что немцев на аэродроме оказалось только пять, имеет следующее объяснение. Сидели они по шесть на двух точках. Одного утром в день прорыва сбили истребители ВВС Балтфлота. Финны на аэродроме никаких общих задач с немцами не имели. Далее, по показаниям пленных с «Вейнемяйнена», броненосец вышел в море под давлением немецких представителей, и его основным делом была защита не города, а именно бункера. Тэнгу очень удачно взял в плен капитана корабля, тот отделался испугом и грязными штанами и теперь рассказывает все, что только знает. По обстановке пока все. Через три дня наши ледоколы доделают большой коридор, и бригада, передав всю серийную технику и артиллерию, будет вывезена в Ленинград. Это приказ Ставки. Майор Медведь, капитан Сергеев, капитан Кокорин, подготовить экспериментальную технику к погрузке. На вас же подготовка к эвакуации техники, ремонт которой здесь невозможен, и той полностью негодной, каннибализация которой в здешних условиях затруднительна. Это касается и трофеев. Танки с бульдозерным оборудованием получают дополнительное задание – два на перенос взлетной площадки со льда на улицу города вдоль парка, два на оборудование позиций для морской батареи, капитан второго ранга Смыслов все расскажет и покажет.

Теперь по обстановке в Ленинграде. Бывший командующий фронтом Мерецков арестован. Бывший председатель обкома партии Жданов и бывший директор Кировского завода, а также еще около десятка лиц – тоже. Временно исполняет обязанности председателя обкома и комфронта товарищ Мехлис, до прибытия постоянных исполнителей.

– Офигеть! – вырвалось у кого-то.

– Я сказал несколько жестче, когда прочитал все это, – согласился Мындро.

Ника

Почти затемно пришли по льду лыжники. Для бешеной собаки десять верст не крюк – но эти, кажется, превзошли и бешеную собаку. Когда я зашла в штаб, первым, кто меня обнял, был Освальд.

– Ну и какого черта вы здесь?

– Приказ командования!

– Я спрашиваю – не какой черт вас послал, а кой черт вы здесь делать будете?

– Товарищ майор, не ругайтесь!

– Звания перепутал, охламон.

– Никак нет! Вот, приказ привез – вы теперь майор!

– А ты и рад за чужие шпалы на шару выпить! Блин, так к концу войны и генералом стану… но ты ушел от вопроса.

– Офицерье, что вы достали, петь хорошо начало. Сказало, что это не одна такая группа, а минимум еще две, о которых они знают. Вот и приказали – найти и уничтожить.

– Ага. Значит, этих козлов было больше. А зачем?

– Так не знаю! Этого мне не сказали!

– «Не твоего ума дело», – так сказали?

– Примерно так…

– Ну ладно. Отсыпайтесь, грейтесь – никто ничего не поотмораживал на таком-то переходе? Завтра вечером выходим.

– Э-э…

– Что еще?

– Так вы не с нами…

– Как?

– Так, приказ командования…

– Козлы! Ладно, отдыхай, пойду разберусь кое с кем…

Саня

Лязгая гусеницами по бетону, Т-42 подошли к угольной барже, стоящей под единственным работающим краном. Грузоподъемность механизма была двадцать тонн, поэтому ничем помочь при загрузке танков он не мог. Второй такой же был разрушен попаданием шального стодвадцатидвухмиллиметрового снаряда. К этому времени всю серийную технику мы уже передали стрелковой дивизии и морпехам. На этой же барже прибыли дополнительные зенитки и расчеты для бывших наших и трофейных орудий. По просьбе комдива Степан и его офицеры помогали новичкам с подбором позиций и организацией стрельбы. Соджет и зампотех бригады тем временем вытащили с поля боя экспериментальной роты последние трофеи. Восстановлению корпус Pz-3 не подлежал, а вот башня сохранила некоторую боеспособность. Танк превратили в ДОТ на окраине города – дополнительная пушка лишней не будет. А вот мотор с Pz-2 вполне пригодится как запасной к двум захваченным машинам. Эвакуировать решили три Т-42, все четыре экспериментальные ЗСУ, «Буратино», один из трофейных длинноствольных Pz-4, ну и в качестве приза – для удобства передвижения – три легковушки и два мотоцикла.

Для погрузки на борт баржи танков был сооружен пандус с боковыми стенками из бревен и насыпкой грунтом. Баржа подошла к бетонной береговой стенке в районе этого сооружения, на палубе у нее тоже соорудили небольшой пандус, примерно метр высотой, аналогичной конструкции. Первым на погрузку поехал трофей. После преодоления борта он практически по прямой проехал на палубу и занял там место. Погрузка Т-42 шла несколько сложнее – при резких движениях на палубе баржа теряла стабильность и начинала раскачиваться. Слишком высоко оказался центр тяжести, а принять воду в балласт для его снижения не представлялось возможным – было мелко. Третий 42-й уже почти прыгал с метровой высоты – для загрузки ЗСУ пандус на берегу пришлось немного срыть. Хотя одну все же грузили краном – для обеспечения секторов обстрела. Весь процесс занял около пяти часов, но результатами можно было похвастаться – все ЗУ и зенитные пулеметы могли вести почти беспрепятственную стрельбу. Аналогично два советских танка на правый борт и советский и трофейный на левый могли стрелять из своих орудий. «Буратино», правда, разместить с возможностью стрельбы не удалось, да и не задавались такой целью. Экипажи и примерно рота пехоты заняли места на этой же барже. Немного отойдя от берега, моряки занялись заливкой воды в трюмные отсеки, чтобы хоть как-то снизить центр тяжести. Остальной личный состав грузился на другие суда и даже боевые корабли.

Степан

Мы уходим. Мы – это то, что осталось от Отдельной мотострелковой бригады особого назначения после прорыва к городу, штурма и его обороны. Стрелки и морпехи остаются, а мы…

Мы уходим. Сделав все, что могли и даже, говорят, больше. Врут, по-моему.

Мы уходим, оставив в этих лесах и на этих улицах половинку себя и даже чуть больше – потери бригады за операцию составили 57 процентов. Это много. Очень много.