Кредо низвергнутых: Зов долга - Марк Джамано

словно магнитом тянет к сердцу спящего Бога. Истощенные переходом, они не жалеют своих жизней, чтобы прорваться за стену города, пройтись безжалостным кровавым валом по его улицам и выйти к подножию древнего храма.

Лишь самые сильные и опытные ватаги выходят в лес в этот день, и то лишь под самый вечер, когда основные волны уже разбились о неприступные стены единственного города – Минас.

Конечно, можно подумать, что в ватаге мастера Рэйгара лишь одни самонадеянные глупцы, возглавляемые самым отчаянным из них. Это не так. Помимо крепких охотничьих отрядов по лесам и скалам рыщут черные тени храмовников. Гвардейцы Амона, аскеты, безумцы, вестники черной смерти, как только не звали этих воинов, но каждый даамонец знал, что если храмовники спустились со своей скалы – земли Амона ждет алое пиршество. Где главным блюдом станет кровь порождений Хаоса.

– Привал! – прозвучал голос командира Рэйгара, который с протяжным шипением опустился на ствол поваленного дерева. Место для стоянки он выбрал не случайно. Оно, как и весь путь по следам отряда храмовников представлял собой картину побоища. Десятки растерзанных тел уродливых тварей вместе с такими же телами местного зверья и растительности устилали землю ковром с мерзким орнаментом.

Ватагу Рэйгара можно было бы принять за падальщиков, за тех, кто наживаются за счет более сильных союзников, но это было не так. Храмовникам не нужны были мелкие твари, они являлись незначительной преградой на пути к действительно страшным созданиям. В то время как охотники подчищали недобитков, и лишь иногда забирали с собой ценные туши тех, на кого их сил не хватило бы. Все добро пойдет на нужды народа даамон. Здесь не место личной выгоде. Хотя и она играет важную роль.

– Как нога? – Рядом с командиром присел его давний друг и славный охотник Барзак. Крепкий мужчина, закованный в тяжелые латы. Он не являлся охотником в привычном понимании, ведь ватага всегда состояла их шести охотников и шести защитников. Барзак являлся именно защитником. Умелый мечник и щитоносец. Казалось бы, бренчащий металлом воин будет помехой в охоте, но леса Бездны не прощают ошибок и неуважения.

– Ерунда... просто царапина, – выдохнул Рэйгар, прекратив убаюкивать поврежденную конечность. – Меня больше беспокоит все происходящее вокруг, – мужчина развел руки в стороны, – это моя третья охота в день массовых прорывов, и никогда прежде я не видел ничего подобного.

Барзак окинул взглядом место стоянки, которое спешно очищали охотники от трупов зверья и раскуроченных деревьев. Ватага, как единый организм действовала слажено, без слов понимая друг друга. Пятерка защитников оцепила периметр и неустанно следила за внешней территорией временной стоянки. Остальные охотники уже сгрудили в кучу ненужные туши, что мешали разместиться остальным членам команды. Кто-то из них уже приступил к разделке особо важных для ремесленников монстров, кто-то разжигал костер в заранее приготовленной ямке, чтобы приготовить травяной отвар для уставших воинов и разогреть еду. Все были при деле.

– Ты про чужеземку? – Хмурый воин повернулся к старому другу.

– Не только... – Рэйгар разогнал на лице кровь руками и встретился взглядом со своим собеседником. – Как думаешь, почему в этот раз, так много теней вышло на охоту?– Лицо опытного воина утратило уверенность. Он смотрел на друга с сомнением и растерянностью, твердо зная, что Барзак не прольет и капли света в эту бездонную мглу неизвестности.

– У меня нет ответа, друг, – вздохнул Барзак и отвел взгляд куда-то себе под ноги. Тяжелым сапогом он откинул голову мелкого грызуна, некстати, оказавшуюся под ногами и с легким кряхтением встал. – Знаю, о чем ты думаешь, Рэйгар. Сегодня, действительно странный и жутко опасный день, но волей Амона мы остались живы. Впрочем, как и всегда. Может нам и не стоило заходить так близко к барьеру, но риск оказался оправдан. – Барзак подбородком указал на чужеземку, которая сражалась во сне со своими демонами. А может и не только во сне.

Рядом с чужеземкой склонилась Нарика, одна из трех девушек, которые по праву занимали свои места в сильной ватаге. Нарика приподняла голову чужеземки и поднесла к ее губам походную кружку, наполовину заполненную целебным отваром. Рефлексы организма возобладали над скачущим сознанием девушки, и он с жадностью стал принимать в себя угощение.

– Пойду и тебе плошку отвара принесу. Будет не лишним, – не оборачиваясь, пробасил Барзак другу и тяжелым шагом направился к полевому очагу.

– Спасибо... – донеслось ему вслед. Мужчина едва уловимо улыбнулся. Дошел до ласкающего теплом очага и присел на корточки возле охотницы, которая разливала по плошкам густой суп для каждого члена команды. Правда, он не сразу заметил, что женщина замерла с пустым черпаком в руках и потеряла свой взгляд где-то за его спиной. Опытный воин на одних лишь рефлексах обернулся круговым движением и встретил предполагаемого врага уже на ногах с занесенным мечом. Щит он оставил возле Раэгара, и теперь сильно жалел об этом.

– Всем оставаться на местах! – Голос командира, словно звонкая пощечина привел в чувства застывшую в ужасе команду охотников. Сорвал морок подавляющей силы, что могла посеять панику в сердцах его подчиненных.

Незваный гость, который являлся ни кем иным, как храмовником, едва уловимо хмыкнул и отсутствующим взглядом прошелся по каждому из охотников, запнувшись лишь на чужеземке. Его силуэт будто развеялся по ветру и за пару мгновений материализовался возле бессознательной девушки. Храмовник провел раскрытой ладонью над ее телом, а после прижал руку к ее животу и, запрокинув голову к мрачному небу хрипло рассмеялся. Его раскатистый смех ленивой волной прошелся по сознанию охотников, обдавая души липким ознобом. Кто-то из женской части ватаги едва слышно пискнул от неожиданности.

– Я забираю ее собой, охотник... – Вальяжно прошелестел голос храмовника. Он уже стоял на ногах и требовательно смотрел на ошеломленного Рэйгара. Их глаза встретились лишь на мгновение, а после храмовник исчез в тенях черного леса. В тот же миг из непроницаемых зарослей бесшумно выскользнул огромный силуэт, способный вызвать зубной скрежет от зависти даже у самых рослых даамонцев ватаги, если бы не ужас, внушаемый им. Он одарил охотников надменной ухмылкой и подхватил одной рукой чужеземку, словно маленькое дитя, и так же бесшумно растворился в тенях.

– Кхм, – прокашлялся озадаченный Барзак. Он передернул плечами, скидывая с себя неприятное давление чужой силы и, развернувшись, протянул две все еще пустые чаши, которые так и не успели наполнить.