Сокрушитель (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

План мой не сработал. Проснулся я в темноте, немного позже чем рассчитывал, но когда попытался встать, то потерялся, где небо - где земля, не мог понять, темнота стояла серьёзная, тучи закрыли небо, не видно звёзд, вот так упав, и докатившись до кромки воды, понял. План на грани краха, какое тут пилотирование, я и пары шагов сделать не могу. Я даже идти не могу. Болел я в одной из жизней куриной слепотой, очень похожие симптомы. Поэтому что я сделал? На четвереньках вернулся в лежбище, снова достал шинель, а то убрал, прежде чем встать, поел ушицы, у меня ещё шесть котелков запасённых осталось, до полного, с двумя кусками хлеба, аж в пот бросило, горячее блюдо, и снова завернувшись в шинельку, уснул. А что делать? Рассвета ждать нужно.

В этот раз проснулся снова в темноте, но с одной стороны горизонта уже появились просветления, похоже рассвет готовился вступить в свои права. Я умылся в речке, искупался прямо в своём тряпье. Шинельку уже убрал в хранилище, поэтому переплыл на другую сторону берега, и лежал в воде. Вода лечит, как же хорошо. Выбрался из воды, когда уже утро наступило и Солнце нижним краем оторвалось от горизонта. А всё же хорошо после воды. Сначала поел, снова ухи, жидкого нужно, борщ и щи всё же тяжеловаты, а лапши с курицей я не догадался отварить. Обязательно сделаю попозже. Котелок добил, там грамм четыреста оставалось. С двумя кусками хлеба солидно. Снова в пот бросило, хотя влажная форма не давала телу перегреться. Вот так доставая котелки, пустые, те что использовали и не помыты, их содержимое в бараке мы опустошали, ну и отмыл в речке, используя песок как абразив. Потом достал кухни и наполнил снова, делая повторный запас. Хлеба нарезал кусками, а то тоже закончился. Чёрт, я даже немного порыбачил, поймал карасика и пару краснопёрок на удочку, и всё. Мелкие, отпустил. Мудрить я не стал, достал «Шторьх», с этой стороны берег Березины тоже был подходящий луг, этот связной самолёт вряд ли вызовет вопросы у немцев, если только: не эта ли машина пропал с аэродрома у Кобрина? Номер-то на фюзеляже тот же. Я как-то не планировал использовать этот самолёт днём. Да и до Кобрина не так и далеко. Эта машина вполне может быть в розыскных листах и отследить маршрут полёта тоже вполне могут. Если повезёт. Я на бреющем лететь собрался. Переодеваться не стал, так в своей рваной красноармейской форме, в которой и собирался выйти к своим, забрался в салон, запустив движок, и не прогревая, тот итак прогрет, поднялся в воздух и набирая скорость на бреющем полетел к Слуцку. Карты местности у меня были, да и планшетку того лейтенанта из лагеря прихватил, где находился знал, маршрут построил до Слуцка, чтобы облететь населённые пункты и дороги. Где-то конечно мелькну, облететь всё не удастся, но надеюсь не обратят внимания.

Стоит отметить, что я действительно собрался выходить в этом обмундировании. А что, срам прикрыт, а то что голая коленка через прореху проглядывает, то ничего страшного. Из потерь особо серьёзного я не понёс. Жаль, что винтовку «Мосина» потерял, она вписана в мою красноармейскую книжицу, но все документы имеются в наличии, в хранилище. Вон с «СВТ» выйду к своим, будет чем возместить потерянное личное оружие. Правда и сейчас эта самозарядная винтовка особой славой не пользуется, но бойцы НКВД её ценят, как и сотрудники Особых отделов, поэтому и собирался с нею выходить. Больше ничего не нужно, документы и оружие. Всё равно в госпиталь отправят, а после выписки новое получу. Вот так и летел, минут сорок, это ещё быстро, сел на опушке леса, тут удобное место, дорога и свидетелей нет, то что я на посадку пошёл кто-то может и видел, да наверняка были свидетели, а вот как сел и убрал самолёт в хранилище, точно нет. Так что ушёл я вглубь леска, его пройти насквозь и с другой стороны и будет Слуцк. Вот так я и шёл. Бежать не мог, у меня и при быстром шаге отдавало в голову, а вот лёгкая неспешная прогулка, это нормально. Когда я вышел на лесную дорогу, скорее даже тропинку, встреча с немцем оказалась внезапной для нас обоих. К счастью, отреагировал я сразу, хотя тот тоже шустр был, свою винтовку к бою приводил, скинув её с плеча, ну очень быстро, виден опыт, но ствол моего револьвера, с глушителем, уже смотрел на него, и следовали мои приказы, опустить велосипед, и карабин на землю, снять амуницию и раздеться. Сам при этом крутил головой, но визуально кроме доревев и листьев никого. Да, мне посыльный на велосипеде попался, с сумкой курьера. Допросил я его быстро, тот писал на блокноте лейтенанта ответы. Оказалось, ничего о женском лагере для военнопленных в Слуцке тот не знал, как раз и катил в город. Служит в комендатуре одного из сёл. Срезать решил.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Немца пристрелил, всё трофеи с него прибрал. Документы в планшетку лейтенанта. Там же документы конвойного, лейтенанта и капитана. Да, время терял, но забирал. Для отчётности. Вон, гауптману на френче вырывал пуговицу нагрудного кармана, когда нащупал там то, что искал. А так пошёл дальше, за полчаса пересёк остаток леса, и вышел на опушку. А тут повезло, обнаружил грузовик, большой, дизельный «Мерседес» с крытым кузовом. Полный привод. Там двое солдат возились с передним колесом. Пришлось подождать минут двадцать, пока не закончат. Пробитое колесо те заклеили тут же, решили не оставлять на потом. По резиновой вони от клейки я их и нашёл, выходя к опушке. Тут подобравшись по-пластунски, всё же восемьдесят метров от опушки до грузовика далековато для револьвера, даже для меня. Запыхался сильно, руки дрожали, но те возились, заканчивая ремонт. Не засекли, трава высокая. Так что дважды кашлянул глушитель револьвера. Одного наповал, другому пуля в ногу прилетела. Нормально. Подойдя, присел у тела раненого, и когда тот кончил стонать, пуля в колено - это больно, но сердце у рядового крепкое, выдержало, и допросил. Про лагерь он знал, водила был, описал где тот находится. Так что добил его, натянул френч, а то у меня из формы противника только комбез танкиста, а больше как-то не нужно, раньше пользовался, но там форма в негодность пришла, шаровары свои оставил, эти двое их уже испачкали. Организм в случае смерти так срабатывает. В кабине всё равно только верх видно. Пилотку тоже надел. Документы и оружие забрал, карабины обоих в кабину с ремнями и подсумками. Сел за руль и покатил к городу. Машина гружённая, шла тяжеловато. Продовольствие в кузове было, причём с нашего склада, а мне не убрать, хранилище уже полное. Пострелял я их так, что от окраин, а до них метров шестьсот было, не видно разыгравшуюся драму. Те между машиной и опушкой были, от города не видно их. Так что запустив движок, я покатил к городу. Тела быстро обнаружат, но я уже выложился, утащить их в лес сил не было.

Дорога вела к посту на въезде, но там колонна пленных его покидала, поэтому на меня не обратили внимания, и я оказался на территории. Немного поплутал, но всё же нашёл хлебозавод. Он во время бомбёжки был разрушен, но ограда и несколько корпусов сохранились. Вот в здании и держали наших девчат. Я припарковался не так и далеко от ворот, и в бинокль стал изучать территорию. А тут возвышенность, улица вниз спускалась, и ниже меня был хлебозавод, поэтому двор я видел. Как и то что там построили почти семь сотен пленных, и в возрасте были и совсем молоденькие, хватало и тех, кто в гражданском платье был. Чуть не половина. Проходили какие-то процедуры, после чего девчат загнали в блоки содержания. А содержание щадящие, всего две вышки с часовыми, пулемётов нет. Я же, убрав бинокль, задумался. Трижды по рядам прошёлся, но не нашёл своей белобрысой. Некоторые из пленниц в платках, но всё равно не было её там, это точно. Нужен язык, узнать куда дели мою подопечную, найти её, и дальше к своим. Хочется побыстрее в госпиталь на мягкую койку с белыми простынями, и с добрыми и безотказными медсёстрами. Последнее шутка. Нет, всё работает. Просто интересный медицинский казус, белобрысая о нём знала. Как только кровь приливала к члену, я терял создание от вспышки головной боли, похоже отток крови шёл от головы. Может это кому и смешно, мне вот как-то не очень. А сейчас надо что-то делать. В таком виде покинуть кабину грузовика я не могу, поэтому стронувшись с места, покатил по улочкам, поглядывая по сторонам. Приметив пару местных парнишек, у кустов рябины, у одного значок приметил. Не боится немцев, пионерский галстук не носит, но показывает свою храбрость. Вот рядом с ними я и остановился, и в открытое окно выглянув, под маскирующий шум двигателя сказал пару слов, чем заинтересовал обоих.