На золотом крыльце… Англия. Истории об истории - Юлия Фигулия

Вильгельм. Неожиданный поворот событий. Эдгар даже немного растерялся. Однако быстро сообразил, что новый король имеет неприязнь с родным братом Робертом. Этелингу же — Роберт, Вильгельм, Жоффруа, вообще неважно. Есть король — воюем против, и присоединился к мятежнику. Но король с братом помирились, а у Эдгара снова отняли все имущество, чтоб неповадно было. И пришлось ему снова проситься пожить в Шотландии.

В этот раз, все сложилось чуточку лучше, потому что теперь уже Англия поссорилась с Шотландией, и Этелинг выступил в непривычной для себя роли медиатора. Горд был, наверное, неимоверно. И счастлив, потому что за продуктивную дипломатическую миссию получил обратно все свои владения и снова обосновался в Англии. Хорошо так, знаете, обосновался, прикипел душой, обустроился и пошел, вторгся в Шотландию. Не без повода. Мы же помним, Эдгара хлебом не корми, дай против какого-нибудь короля выступить. Это же и стало поводом для шотландского похода. Северяне посадили на престол Дональда Красивого, а надо было Эдгара Храброго, вот что поехал объяснять им Этелинг. Ну и еще то, что Эдгар Храбрый был племянником Эдгара Этелинга, тоже сыграло свою роль.

Наведя порядок в Шотландии, наш герой решил, что пора немного развеяться и отправился в Палестину, возвращаясь из которой заскочил буквально на минутку к старому другу Роберту, брату английского короля. А там такой сюрприз — братья снова ссорятся и воюют. Это ж для Эдгара самое любимое. Ничему его жизнь не научила и он опять ввязался. В итоге был пленен уже следующим королем Англии — Генрихом I, кстати, младшим братом тех двоих. Какая-то семейная традиция уже складывается, чуть что, хватать Этелинга и отнимать у него все. Правда, и в этот раз он был прощен, тем более что новый король женился на его племяннице.

Могу сказать одно, я ни за что не хотела бы быть Эдгаром Этелингом. Вся жизнь борьба, помощи ноль, работы по горло, даже завести семью некогда. Так и умер в возрасте 75 лет в одиночестве, похоронив с собой пятисотлетнюю историю Уэссекской династии.

Глава 4

Вильгельм I Завоеватель

Жил-был в Нормандии мальчик по имени Гийом. Если совсем официально, Гийом Робертович. Мальчик был рожден, в так называемом, норманнском браке, некоем матримониальном союзе, напоминающем современный «гражданский». За это сразу же получил душевредное прозвище — Бастард. Хоть Гийому и не светила карьера наследника, образование ему дали приличное и воспитанием тоже не обошли. Поскольку папа Гийома герцог Нормандии, Роберт Дьявол, был существо беспокойное и о преемственности не особо волновался, отвлекаясь на интриги с родней и ссоры с церковью, мальчика решили держать на скамье запасных, лелея надежду, что на ней он и останется.

По сложившейся традиции жизней замечательных людей, Роберт Дьявол внезапно умер, возвращаясь из покаянного похода в Иерусалим, чем вскрыл неприятный дефицит претендентов на свое место. Знать, поломав голову, перебрав возможных кандидатов, остановила свой взор на Бастарде и принялась из него герцога делать. Так у 7-летнего мальчика, которому и до этого несладко жилось из-за насмешек и оскорблений сверстников, все сделалось еще хуже. Половина его дядек желала ему смерти, вторая половина самоотверженно защищала, пряча и спасаясь бегством помойками и огородами.

Трудное детство, наложило на характер Гийома отпечаток и, став в 15-летнем возрасте рыцарем, он принялся крутить своим плохим дядькам хвосты, попутно разъясняя им и прочей оппозиции, почему они должны любить и почитать именно его. Занимался он этим довольно долго, деспотично, но успешно, не забывая и о дипломатии. Поэтому, пришедшая в его голову идея породниться с соседом Болдуином Фландрским, с целью защиты границ своих владений, показалась ему очень даже умной и своевременной.

Остановив свой выбор на Матильде Болдуиновне, Гийом заслал в Брюгге сватов. Последние были отправлены обратно и в довольно грубой форме, еще и наябедничали ему, что Матильда обзывается. Молодой герцог обиделся. А кто бы не обиделся? Два метра ростом, весь из себя рыцарь, смельчак, почти принц, почти красивый, а какая-то причудница 1,5 метра ростом на его преференции профанациями отвечает. Примчался в Брюгге и поколотил Матильду. В самом прямом смысле, причинив ей легкие телесные повреждения. Матильда Болдуиновна, видимо была та еще штучка, и это вот насилие произвело на нее неизгладимое и самое приятное впечатление. Пришла к папе и сказала: «Теперь только за него пойду, давайте меня замуж выдавать, очень уж мне такие решительные мужчины нравятся». Папа, конечно, удивился, но против желания дочкиного не пошел. И правильно сделал, потому что будущий зять хоть был человеком порядочным (не считая битья невест кнутом) и рыцарской чести не чуждый, а руки-ноги обидчикам отрубал с удовольствием.

Женившись и обретя взаимопонимание с супругой, Гийом вернулся к строительству карьеры воодушевленным. Навел порядок в своем герцогстве и на его периферии, поцеловал жену, детей и отправился в Англию в гости к родственнику — дяде-королю, королю Эдуарду. Цель Гийом преследовал сугубо дипломатическую, вел себя благочинно и дружелюбно, милаха, да и только. Вот бездетный дядя, подпав под обаяние племянника и ляпнул: «Хочешь, Гийомка, сделаю тебя своим преемником?» И щурится так хитро, по-ленински. Амбициозный герцог, брутал и честолюб, счастья упускать не стал и скоропостижно согласился. За сим, откланялся и окрыленный перспективами поехал домой, ждать.

Дядя Эдуард, коварный старикан, наобещав подобного еще паре-тройке человек, взял и умер, а наследников оставил разгребать эту муть. У тех хоть и своих проблем было навалом, корону добровольно отдавать другому претенденту желания не испытывали. Поэтому, пока юный Эдгар Этелинг (еще один племянник Эдуарда) робко поглядывал на престол, Гарольд (шурин Эдуарда) под одобрительное рукоплескание витенагемота (госдумы) возложил на себя обязанности монарха.

Осерчал Гийом, психанул и начал собирать армию и флот. Укомплектовав свои вооруженные силы безземельными рыцарями, незаконнорожденными сынами аристократов, наемниками и всяким сбродом, в общем, социально незащищенными слоями средневекового общества, герцог Нормандский, провозгласил воцарение Гарольда вероломным предательством и воспользовался им как причиной для объявления войны.

Объявить-то объявил, а наличие Ла-Манша и отсутствие ветра, приказали долго ждать. Гарольд в Англии, конечно, чувствовал, что земля под ногами уже горит, но очень был занят прекращением ига викингов, в чем успехов конечно добился, положив при этом половину своих воинов. А тут и ветер переменился.

Норманны, к морским прогулкам неприученные, плавать не умели, страдая от качки и подсчитывая смытых в пучины Английского канала* коллег, пристали к берегам Британии в дурном расположении духа. Злые, жестокие, в сияющих на солнце кольчугах, они перепугали англосаксов вусмерть. Только представьте, сидели люди, завтракали, употребляли пудинг с