Сфера (сборник) - Лев Клиот

Все их «клиенты» в непродовольственной товарной группе остались на местах. Вишенкой на торте стало очередное «нет» одной маленькой фирме и ее владельцу с труднопроизносимой фамилией Шлосберг. Но самой приятной новостью оказалось приглашение на уикенд к человеку, от которого очень многое зависело в их жизни, карьере и материальном благополучии.

Курлайс был видным мужчиной, впрочем, этот оборот речи не вполне описывал то, что испытывали обе эти женщины к высокому брюнету – умному, успешному, обладающему яркой харизмой, настоящему образчику их вожделений. Но всё это, разумеется, чисто гипотетически. Курлайс никогда не давал ни малейшего повода к каким-то иным отношениям, кроме рабочих. Впрочем, и дамы из черного «Фольксвагена» ни на что иное не рассчитывали. Их радость по поводу этого приглашения была иного рода.

В последние пару лет отношения с руководством и, в первую очередь, с Валдисом были если и не натянутыми, то слегка напряженными. И все из-за проблем, возникших, как им казалось, на ровном месте, благодаря этому неприятному типу, владельцу «Весты», маленькой компании торгующей аксессуарами.

Но вчера вечером Инета, докладывая Курлайсу о результатах конкурса, сообщила как бы вскользь о том, что «Веста» вновь получила отказ, подчеркнув, что решение было принято ответственной и квалифицированной комиссией.

Дело в том, что за несколько дней до начала этого мероприятия Валдис в очень корректной форме попросил ее быть по отношению к этой компании справедливой и выразительно посмотрел ей в глаза. Но, посоветовавшись с Ингой, Инета все-таки решила приложить максимум усилий для того, чтобы Шлосберг, доставивший ей столько неприятных минут, остался ни с чем, ну и, конечно – и это все-таки было главным – должны были остаться в поставщиках ее люди, ее «клиенты» – прямые конкуренты «Весты».

Курлайс не проявил при этом известии какой-то очевидной реакции, но маленький червячок сомнения в душе Ундрате остался, и он свербил до сегодняшнего утра, до того, как неожиданный телефонный звонок от «самого» не привел ее в самое прекрасное расположение духа. Он пригласил и Ингу, за которой Инета заехала по дороге.

* * *

Семён наконец занял свое место у окна в салоне «Боинга» и приготовился уснуть, но не смог. Впереди встреча с Левиным. Как нужно будет себя вести, какие слова подбирать? Он ненавидел всякое «давай держись» и знал, что Володя тоже не переносил эту дежурную жвачку. Левин был сильным человеком, реалистом, не терпевшим фальши. Они вместе прошли длинный путь мужского содружества. Познакомились на теннисном корте, потом Володя, заядлый лыжник, приучил Семёна с женой к горным лыжам. Вместе они объездили полмира, находя друг в друге близких по мировоззрению и убеждениям собеседников. Левин обладал сложной натурой, трудно сходился с людьми и лишь нескольких самых близких считал друзьями.

Болезнь подкралась к нему еще в далекой юности. В двадцать пять лет он попал в аварию: сломанные ребра, абсцесс, а через несколько месяцев обнаружили рак. Блестяще проведенная операция и лекарства из Франции (помогли близкие друзья отца) спасли его. Молодой организм спортсмена справился со смертельной угрозой. Но болезнь вернулась через тридцать лет, и лучшие немецкие врачи сумели лишь исключить невыносимые страдания. Володя угасал тихо.

Левин был единственным человеком, которому Семён рассказал о своей тайне, своей удивительной, необычной способности всё от самого начала. Тот отнесся с большим интересом, но спокойно, не досаждая лишними вопросами. Лишь однажды, крепко выпив в ресторанчике в швейцарских Альпах, долго всматривался в Сёмкины глаза:

– Слушай, а может, напридумывал ты все? Фантазии это. Может, покажешь этот шар, как он крутится?

Семён не ответил. А утром Володя извинился, сказал, что помнит, о чем спрашивал в ресторане, и про то, что шар этот золотой никто, кроме самого Семёна, увидеть не может, тоже помнит, но не сослался на то, что был сильно пьян, как сделал бы на его месте другой.

– Поверишь? Зависть заела пьяного, значит, сидит она во мне и трезвом, а я, чтобы кому-то позавидовать, очень серьезный предмет для зависти найти должен – цени!

Глава 3

Был еще один человек, которому Семён рассказал лишь небольшую часть того, что с ним происходит. Рассказал от охватившей его паники, спасаясь от себя самого. И, как оказалось, спасение в этом человеке он нашел. Так звери находят только им ведомую траву, способную вылечить их от ран или болезни. Зверь не может прийти к ветеринару, у зверя на этот случай есть свой, заложенный в генной цепочке, код.

Стюардесса предложила меню, Семён заказал томатный сок и сто грамм водки. Алкоголь увел от мрачной реальности, вернул к воспоминаниям.

После избиения несчастного толстяка Борьки серьезных инцидентов у Семёна не было.

Уже в старших классах случались драки, и он участвовал в них, используя «конвенциональное» оружие. Несколько лет он занимался классической борьбой и мог постоять за себя без применения своих особых возможностей. Два случая, тем не менее, он запомнил, когда эти возможности проявили себя в «облегченной форме».

Однажды в школу на танцы пришли курсанты из летного училища и, как часто случается среди разгоряченных близостью женской плоти молодых мужчин, началась драка из-за школьных девчонок. Курсантов было человек десять, а противостоять им решились трое ребят из десятых классов. Двоих курсанты смели сразу, и остался один, Женька Игнатьев, очень сильный парень, гроза школы и постоянный клиент участкового милиционера. Что-то в Сёмке, кроме всех иных его качеств, было такое, что позволяло ему находить отклик в душах отверженных, сходиться с людьми сложного характера. Вот и с этим Женькой у него был такой контакт: тот только с Семёном из всего класса и считался.

Курсанты взяли Женьку в круг, сняли ремни с тяжелыми латунными пряжками и стали молотить несчастного хулигана этими пряжками, словно цепами на току. Для верности будущие летчики предусмотрительно заточили края пряжек, и на стриженой Женькиной голове появились глубокие изогнутые кровавые змейки. Сёмка подоспел к тому моменту, когда Игнатьев начал терять сознание, и, если бы не Сёмкин шар, очень тихо пролетевший по курсантскому кругу, могли бы Женьку забить насмерть.

Трусливо наблюдавшие за дракой школьники с удивлением увидели, как курсанты, словно в игре «замри-отомри», замерли с повисшими на поднятых руках ремнями, а потом сбились в кучу, словно не один полуживой пацан противостоял им, а какая-то иная сила, только им ведомая, но очень страшная, и ринулись из школьного двора, сбивая друг друга, спотыкаясь, не разбирая дороги, под улюлюканье осмелевших школяров. А Женьку скорая увезла в больницу.

Только через много лет Семёну объяснят, почему он, мальчишка, обыкновенный, в общем-то, пацан, так осторожно, так щадяще и рационально использовал свой дар. Он ведь мог… Он мечтал воспользоваться этим даром, перемещаясь во времени и пространстве, каждый раз, когда читал или видел на экране сцены насилия: войны, концлагеря, теракты. Страдания и гибель маленьких детей – вот что волновало его больше всего. Но странным образом это чувство растворялось в обычной жизни, исключая возможность вмешаться и натворить больших бед.

Глава 4

Инга что-то говорила о проблемах с мужем, о своих подозрениях по поводу его неверности. Инета слушала ее сквозь пелену собственных переживаний, погружаясь в сладостное состояние уверенности в обретенном благополучии. Все в ее жизни и в семье как-то выровнялось: младший сын – серьезный, старательный мальчик, никаких хлопот со школой, спортсмен, может быть, даже с перспективой, тренер очень хвалит; дочка – уже невеста, в следующем году окончит школу, и ее ждут на факультете журналистики друзья мужа. Ну, не совсем мужа – они так и не расписались. Но теперь это уже не важно.

Арнис – актер, его невозможно оценивать по обычным, общепринятым меркам, она с этим уже давно смирилась и, что греха таить, слегка охладела. Стала встречаться с мужчинами, осторожно, не часто, но это только сильнее будоражило кровь. Теперь Инета вполне независима в финансовом смысле. От Арниса она если что-то и получала, то немного и время от времени. Мать – пенсионерка, а дом, двухэтажный особняк в престижном районе, оставшийся от отца, требует постоянных затрат. Дети, машина, да и самой, как Инга говорит, на задницу что-то приличное надо натянуть. Да, теперь она может всё это себе позволить, не рассчитывая больше ни на кого.

Два года назад, когда она заняла эту должность, в компании произошли серьезные организационные изменения, и их офис, прежде отвечавший за одну прибалтийскую республику, превратился в центр управления всем Балтийским регионом. Этому предшествовал серьезный коррупционный скандал, и большая часть прежних сотрудников была уволена. Под раздачу попали и виновные, и те, кто представлялся новому руководству неудобными по разным причинам.