Примаков - Илья Дубинский

Вот почему Примаков поручил именно Зюке – бывшему начальнику грозной артиллерии червонного казачества, доставить пойманного белогвардейского волка Анненкова из Калгана в Москву. Тому Зюке, который в бою, заметив малейшее волнение своих пушкарей, разувался и продолжал как ни в чем не бывало командовать: «Батар-р-рея, огонь!»

– Между прочим, наш старый политкаторжанин, – вспомнил тогда, в «Княжьем дворе», Виталий, – показал себя мастером и изысканной эпистолярики. В своей работе я привожу и доклад Зюки старшему советнику. В нем ярко обрисована и караванная верблюжья тропа через пустыню Жэхэ. Там есть и о сушеном мясе, которым питались китайские всадники, и о ждавших впереди на всех стоянках и привалах верблюдах с вьюками провианта для людей и с бобами для лошадей, о ночевках, которые проводились на двадцатиградусном морозе в чистом поле, где, чтоб лучше согреться, люди и кони лежали вповалку. И о стычках с хунхузами, которые потом присоединились к авангарду полковника Яна, бывшего хунхуза, чтобы вместе идти против мукденцев. Заканчивает он так свое послание: «Это письмо я пишу из богдыханских покоев, а за окном у меня цветут розы и журчит фонтан… Примите мой привет и не откажите прислать хорошего табака для моей трубки…» Ясно – наш неунывающий пушкарь всюду верен себе…

После Китая Михаил Осипович Зюка десять лет командовал стрелковыми дивизиями в Забайкалье, Ленинграде. До августа 1936 года он возглавлял 25-ю Чапаевскую дивизию.

Восстановлено доброе имя Михаила Зюки. И не так давно пришло письмо из Кривого Рога.

«Я, Зюк Валентин Михайлович, каменщик СУ-8, долго мучился желанием написать Вам хорошее благодарственное письмо… Мне было 11 лет, когда я остался без родителей. У меня нет фотографии отца. И только упрямая мальчишечья память сохраняет до сих пор дорогой образ. Работаю на стройках Кривбасса, воспитываю сына Сережку. Много читаю, увлекаюсь живописью, кино. Хочется воспитать деду достойного внука. С криворожским приветом

В а ш В а л е н т и н».

Наши киевские ветераны послали Валентину фотографию его отца.

Сунув на дно чемодана наброски будущей книги, Примаков снова разжег трубку, стал шагать взад и вперед по вытянутой в длину комнате.

– Вот, два года назад, – продолжал он, – после краткой учебы в академии послали меня в Петроград. Сделали начальником Высшей кавалерийской школы. Повез я как-то своих питомцев на линкор «Марат». Многое нас там поразило. А вот одного не могу забыть и поныне. Морских сигналов, да, да, прошу не улыбаться, сигналов. На боевых кораблях они есть – обычные, повседневные. То и дело призывают моряков к действию или же к покою. Но имеют они и необычный, особый сигнал – это колокол громкого боя. Своим всепотрясающим гулом он настраивает сердца на высший регистр отваги и самопожертвования. Пред тем набатным гласом умолкают все прочие голоса, забываются обычная суета, все мелочи жизни. Колокол громкого боя очищает простор для больших дел и для великих свершений…

Передохнув и перезарядив трубку новой порцией душистого табака, Примаков продолжал:

– И мы – команда большого корабля. Сквозь грозы и штормы он везет нас к далеким, неизведанным, благодатным берегам. На нем многое множество прекрасных людей. Без их усилий мы бы не сдвинулись с места. Но… есть и другие. Не такая уж большая когорта, а без них было бы вовсе худо. Особенно в грозовую, штормовую пору. Это они, люди колокола громкого боя, еще с седых времен общинного строя своим набатным гулом, своей титанической энергией и незаурядным умом, своей дальновидностью призывают людей к большим подвигам и великим свершениям. Вот в моих глазах и маршал Фэн… Пока без примесей в лигатуре и без трещин.

«Какой чудесный образ!» – подумал я. Ведь таким колоколом громкого и чистого боя представляется мне и сам он, герой моего повествования, – Виталий Маркович Примаков, старший сын учителя из села Шуманы на Черниговщине, царский узник, воспитанник и зять Михаила Коцюбинского.

Восхищаться-то Примаков восхищался Фэном, но… в своей книге «Записки волонтера» запишет: «…я и Эванс обменялись впечатлениями о маршале. Он нам показался человеком бесспорно выдающимся. Очевидно, судьба Национальной армии находится в надежных руках. Но он не социалист. Куда же эти руки повернут Национальную армию? На этот трудный вопрос мы не могли дать себе ответа».

И еще – невзирая на прекрасную оценку, данную китайскому военачальнику, автор «Записок волонтера», в душе которого победил голос разума, а не эмоций, в нескольких словах дал истинный портрет командующего Первой Национальной армией Китая: «Фэн Юй-сян так и не решился вступить в гоминьдан и поручить ему сформировать правительство. На его политике остался отпечаток неуверенности и реакционных колебаний».

О Гонте, Зализняке и других народных героях складывались песни уже после их смерти. О вожаке червонных казаков богатый фольклор появился еще при его жизни. Под аккомпанемент своих почерневших от времени бандур на базарных, майданах Украины слепые лирники пели: «Ой, Примак, душа голоти, лицар ти залізний, потрощив без Miри, щоту ворогів Вітчизни!» В изданные много лет назад фольклорные сборники вошли песни о Примакове и о его славных бойцах.

Недавно бригада ветеранов червонного казачества выезжала в древний город Любеч и дальше – в село Шуманы, на родину Примакова. Вслед за ветеранами на поросший бурьянами и лебедой пустырь, где когда-то стояла добротная усадьба Примаковых, явились школьники, труженики Шуманов. Закипела работа. Чтя светлую память своего выдающегося земляка, люди высадили на пустыре парк, а от него – аллею к сквозному тракту. Привели в порядок фамильные могилы.

Народ чтил и чтит Примакова как выдающегося своего воина и воеводу, как талантливого военачальника и легендарного героя, но мало знает его как литератора. А ведь пером сделано им немало.

Есть такая книга – «Этапы большого пути». Ей нет и пяти лет. Выпущена она Воениздатом в 1963 году. В ней о великих наших испытаниях и великой нашей победе в гражданской войне повествуют ее бессмертные герои и полководцы. Повествуют на свежую память и по свежим следам. Один раздел в той книге содержит рассказы Примакова.

Его очерк «Борьба за Советскую власть на Украине», состоящий из глав «Первый период гражданской войны», «Партизанская война», «Освобождение Украины», «Борьба за Правобережную Украину», впервые пришел к читателю через страницы сборника «Пять лет Красной Армии», изданного в Москве в 1923 году.

Статью «Путь неувядаемой славы», в которой автор пишет, что первой боевой школой червонного казачества был 1918 год – «Год гнева и мести», – опубликовала «Правда»

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});