Рейтинговые книги
Читем онлайн Примаков - Илья Дубинский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 57

Тут Примаков соскочил с подоконника, расправил отекшие ноги, полез в свой незапертый иноземный чемодан. Достал с его дна пачку густо исписанных листков, поднес их к моим глазам, а сам не без внутреннего волнения, словно боясь чужого, недоброго уха, прошептал:

– Это мое. Осталось уже немного… Как говорят французы – вернисаж, финиссаж, полиссаж… Подшлифую – и в Ленинград, в издательство «Прибой». Там ждут. И пусть наших товарищей не удивит – не будет там моего имени. Будет другое. Так надо…

Кто из пишущих не испытал жгучей потребности прочесть написанное и еще не опубликованное близкому человеку? Этого хотелось и моему собеседнику. Но тут он обнаружил, что в рукописи чего-то не хватало. Виталий снова порылся в своих вещах. Нашел еще несколько листков и вместе с ними извлек со дна чемодана одну вещицу. Это была из плотной кожи монгольская, окованная свинцовыми пряжками, монетница. Протянул ее мне.

Примаков, бросив взгляд на чемодан, сказал, что накупил подарков для всех, для матери, к которой он, возможно, поедет вместе с маршалом Фэном. Жаловался только на «чертового Ионьку», свою правую руку по червонному казачеству, который, назло царским жандармам, гонявшим его по тюрьмам и ссылкам, носит брюки только из жандармского сукна. И Виталий извлек на свет божий отрез дорогой синей ткани с едва заметным переливом нежной седины.

Пока шла гражданская война, попадались еще остатки былой роскоши… А теперь пришлось излазить пол-Пекина. Туровский же, заместитель командующего войсками Харьковского военного округа, и в 1936 году ухитрялся шить брюки из необыкновенного жандармского сукна…

Вот Виталий нашел нужное место в своих записках. Сел против меня в другое кресло и начал читать с чувством:

– «Демократизм Фэн Юй-сяна разрушал представления о китайском генерале, облеченном неограниченной властью (право на жизнь и на смерть). Китайский народ привык видеть своих генералов за тройной охраной, на большом расстоянии, и привык относиться к ним с чувством неприязни и страха… Маршал проводил в школе иногда целый день, а иногда вместе со студентами принимал министров, сановников. Непосредственная близость к маршалу создавала у слушателей чувство непосредственного участия в больших делах государства и заставляла гордиться своей ролью избранного войска».

Как создавалась та новая по духу Калганская офицерская школа? Под влиянием советников проникшись глубоким уважением к Красной Армии, китайский маршал заявил, что он строгим приказом введет у себя ряд новшеств. А Примаков, зная, что Фэн христианин, напомнил ему слова из священного писания: «Нельзя в старые мехи лить новое вино». Можно приказом ввести в рацион и хлеб вместо риса, но тот, кто привык к рису… Проводить с душой новые идеи могут лишь новые люди. Вот тогда и была создана Калганская школа…

И не только она. Прослышав, что для приезжающих в советские города селян имеются Дома крестьянина, Фэн повелел построить таковые и в подвластных ему городах.

Примакову, вожаку червонных казаков, довелось в гражданскую войну повидать многое, но его потрясла та деловитость и бесстрастность, а также систематичность, с которыми в Китае и даже на подконтрольной маршалу-демократу территории проводились казни. Человек на виду у народа опускался на колени, деловито клал голову на колоду, а палач не торопясь длинным мечом отсекал ее. Пытались и «гуманизировать»-процедуру: заменили мечи маузерами…

Там же, в «Княжьем дворе», знаменитый рейдист вспомнил об одном диспуте с Фэном. Как-то Виталий Маркович поведал маршалу высказывание одного большевистского оратора: «Для успеха на фронте и в тылу надо побольше ораторов и поменьше милиционеров». Фэну это очень понравилось. И, будучи весьма начитанным человеком, не захотел остаться в долгу. Он вспомнил изречение древнего философа, хвалившего того богдыхана, который допускает жестокость для блага народа, и осуждавшего того правителя, у которого жестокость признается благом народа.

– Конечно, – подчеркнул мой собеседник, – Фэн не плакал над трупами казненных, подобно Филиппу Второму испанскому, и не заказывал по ним молебнов, подобно Ивану Грозному, но притча об ораторах и милиционерах кое-что дала. Чаще и чаще стали выезжать студенты военной школы в войска, меньше бросались в глаза маузеристы…

А маршал, ссылаясь на одного богдыхана-философа из древнейшей династии Тан, с лукавой усмешкой на крупном лице сказал своему старшему советнику: «Да! Гиганты пользуются доводами, пигмеи – палкой…»

Будучи настоящим диалектиком, Виталий Маркович пытался трезво оценить те глубокие процессы, которые взбудоражили проспавшие века китайские массы. Вспомнил он Бернарда Шоу. Явились к нему друзья, назвали сорок томов, объяснявших причины падения Римской империи. А он им: «Я это выражу всего лишь четырьмя словами: Рим перерос своих владык!» Вот и Китай начал перерастать своих старых, тронутых глубокой эрозией повелителей. Ищет новых вождей. Завтра, нет сомнения, будут социалисты, коммунисты, а нынче – вот они, такие, как Фэн…

Тепло отзывается о китайском маршале-христианине и бывшая переводчица В. В. Вишнякова-Акимова в своей весьма интересной книге «Два года в восставшем Китае».[1] «Что-то в нем было привлекательное, и я поняла, почему Примаков так ему симпатизировал».

Мемуаристка хорошо говорит о начальнике Калганской группы инструкторов, подчеркивая, что он был одним из немногих советников, пополнивших нашу китаеведческую литературу. Она имела в виду «Записки волонтера»,[2] выдержки из которых читал их автор в гостинице «Княжий двор».

Кое-что находим мы в книге Вишняковой и о славном соратнике Примакова по черниговскому большевистскому подполью, червонному казачеству и Китаю. Она вспоминает, что из всех советников один Михаил Зюка вступал в рукопашные драки с белогвардейцами в Пекине и даже с английскими полицейскими посольского квартала. Завидев под вечер его слегка приземистую фигуру с кавалерийской походкой враскачку, они спешили покинуть пост и переждать грозу за углом.

Вот почему Примаков поручил именно Зюке – бывшему начальнику грозной артиллерии червонного казачества, доставить пойманного белогвардейского волка Анненкова из Калгана в Москву. Тому Зюке, который в бою, заметив малейшее волнение своих пушкарей, разувался и продолжал как ни в чем не бывало командовать: «Батар-р-рея, огонь!»

– Между прочим, наш старый политкаторжанин, – вспомнил тогда, в «Княжьем дворе», Виталий, – показал себя мастером и изысканной эпистолярики. В своей работе я привожу и доклад Зюки старшему советнику. В нем ярко обрисована и караванная верблюжья тропа через пустыню Жэхэ. Там есть и о сушеном мясе, которым питались китайские всадники, и о ждавших впереди на всех стоянках и привалах верблюдах с вьюками провианта для людей и с бобами для лошадей, о ночевках, которые проводились на двадцатиградусном морозе в чистом поле, где, чтоб лучше согреться, люди и кони лежали вповалку. И о стычках с хунхузами, которые потом присоединились к авангарду полковника Яна, бывшего хунхуза, чтобы вместе идти против мукденцев. Заканчивает он так свое послание: «Это письмо я пишу из богдыханских покоев, а за окном у меня цветут розы и журчит фонтан… Примите мой привет и не откажите прислать хорошего табака для моей трубки…» Ясно – наш неунывающий пушкарь всюду верен себе…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 57
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Примаков - Илья Дубинский бесплатно.
Похожие на Примаков - Илья Дубинский книги

Оставить комментарий