Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции - Лев Кривицкий

Спенсер считается одним из трёх крупнейших представителей первого классического позитивизма (наряду с О. Контом и Д.С. Миллем). Основатель классического позитивизма О. Конт впервые противопоставил позитивное значение, добываемое конкретными науками, традиционной метафизике. Тем самым классический позитивизм заявил о себе как альтернатива классической философии, как форма нового философствования принципиально неклассического характера, опирающегося на позитивное знание. Заявив о формировании новой позитивной философии и создав как её образец шеститомный «Курс позитивной философии», Конт вместе с тем резко ограничил права философских исследований на постановку и решение универсальных проблем бытия, которые, с его точки зрения, являются ненаучными, метафизическими и в принципе вообще неразрешимы. Он выдвинул лозунг «наука сама себе философия» и предлагал выход из кризиса современной ему философии в тесной привязке философского мышления к обслуживанию потребностей научного знания.

Так начался длительный период господства позитивизма в научно ориентированной струе западной философии конца XIX и всего XX века. Как нередко констатировалось в научной литературе, философия, подобно шекспировскому королю Лиру, раздала всю власть и всё богатство своим конкретно-научным наследницам, а сама оказалась изгнанной из замков науки, испытала на себе пренебрежение и почувствовала себя ненужной. Если в эпоху Средневековья философию стремились сделать служанкой богословия, то позитивизм стремился отправить её в услужение непрестанно специализировавшейся конкретной науке. В результате интегративная роль научной философии стала осознаваться как вненаучная метафизика.

Особое недовольство Конта и последующего позитивизма вызывала одна из вершин классической философии – диалектика Гегеля. Гегель одним из первых с диалектических позиций стал критиковать традиционную метафизику. Он критиковал её за статичность и застылость понятий, классификаций, непонимание процессов изменения и развития. Все эти недостатки метафизического мышления он находил в современном ему естествознании. Учение Гегеля о развитии природы как результате самопознания Абсолютной Идеи воспринималось позитивизмом как чистейшая метафизика. Самопознание Абсолютного Духа не только не могло быть наблюдаемым и установленным научными исследованиями, оно полностью выпадало из научного подхода к познанию природы, будучи продуктом чистого умозрения. К тому же с точки зрения Конта представление Гегеля о саморазвивающемся Боге относилось даже уже не к метафизическому периоду эволюции общества и развития познания, а к ещё более раннему по классификации Конта – теологическому периоду. Создав эту периодизацию, выделив теологический, метафизический и позитивный этапы в развитии общества и познания природы. Конт тем самым предложил определённую схему развития и прогресса, т. е. внёс определённый вклад в развитие эволюционных идей своего времени, не используя, как и Гегель, самого термина «эволюция». Идеалистический эволюционизм Гегеля, содержавшийся в рамках его теории развития, находился в резком противоречии с эволюционизмом, формирующимся на базе естествознания. Преодолеть это противоречие на исходе XIX века можно было двумя путями – путём материалистического «переворачивания» системы Гегеля марксизмом и путём подведения итогов развитию естествознания и всей позитивной науки XIX века. По второму пути и пошел Герберт Спенсер.

Его путь в философию был нелёгким. Он перебрал множество профессий, прежде чем получил небольшое наследство и смог приступить к созданию фундаментальных трудов по основным началам, принципам и основаниям научного знания. Работа над созданием позитивной системы философии началась у Спенсера с увлечения позитивизмом Конта, который был необычайно популярен в Британии и почти совершенно не находил отклика во Франции. Однако по мере развития своего эволюционного учения Спенсер всё более разочаровывался в теории Конта и подверг эту теорию достаточно резкой критике.

Позитивизм Спенсера был весьма своеобразен и очень далёк от контовского стремления подчинить философию потребностям конкретно-научного знания. Напротив, Спенсер рассматривает философию как основу позитивного знания. В философии Спенсера в самой высокой степени проявилась устремлённость классической философии к созданию замкнутых всеохватных систем. Собственно, философия Спенсера считается последней всеохватной системой классической философии и этим отчасти объясняется падение её популярности в XX веке. Система Спенсера является одновременно и позитивистской, и метафизико-классической, причём впервые в истории философии её автор посягнул на создание всеобъемлющего научно-эволюционного мировоззрения, построенного на обобщении всех научных знаний своей эпохи.

Заметим, что и классический марксизм претендовал на всеобъемлющее объяснение природы, общества и человеческого мышления, однако был изложен в крайне несистематической форме, в виде разнообразных «критик», и только в незавершённом «Капитале» Маркс изложил диалектико-материалистическую систему политической экономии, положив в её основание совершенно неверную идею о том, что экономическая система и эволюция «капитализма» базируется не на предпринимательской активности, а на экспроприации у рабочего класса производимой его трудом прибавочной стоимости. У предпринимательских структур в этой теории, таким образом, была «экспроприирована» их ведущая роль в качестве мобилизационных источников экономической эволюции, и они предстали перед читающей публикой в качестве воров или грабителей, отнимающих у бедных рабочих результаты их тяжёлого труда и превращающих их в пролетариев, лишённых собственности. Совершенно иной точки зрения придерживался Спенсер. Он презирал социализм. В его философии эволюционизм органически связан с либерализмом.

Марксистский эволюционизм при всем его значении для развития философского эволюционизма с самого начала был орудием классовой вражды. Он превращал философию в служанку коммунистической религии. Содержащая в нем глубокая научность и мобилизационная активность на постижение истины была извращена подчинением идей агрессивной и воинствующей, безжалостной идеологии. Введя в общественную науку целый ряд ценных инноваций, марксизм своей враждебностью предпринимательству противопоставил себя основным тенденциям развития инновационного общества. Он объявил предпринимательство тормозом дальнейшего развития производства.

Отсюда следовал совершенно недвусмысленный вывод о неизбежности крушения капитализма, об экономической целесообразности и нравственной оправданности, а также об эволюционной подготовленности «экспроприации экспроприаторов», пролетарской революции, установлении диктатуры пролетариата, создании в конечном счёте коммунистического общества как идеала общественного устройства и вершины социальной эволюции. Как гегелевский, так и марксистский эволюционизм подрывался, таким образом, ненаучной верой. У Гегеля в основе его ненаучной веры лежал креационизм Абсолютной Идеи. Классикам же марксизма и их фанатическим последователям их вера в «светлое будущее» и путь к его достижению, наоборот, представлялся последовательно научной, нерелигиозной, атеистической, материалистической, эволюционно обоснованной и т. д. На самом же деле это была вполне традиционная вера в очистительный апокалипсис, движимая утопическим религиозным сознанием. Совершенно иной точки зрения придерживался Спенсер. Он отвергал социализм, видел в нём уравниловку и создание препятствий для прогресса общества, который обеспечивается здоровой конкуренцией в предпринимательской среде и обеспечивает повышение благосостояния наёмных работников. К сожалению, в классическом либерализме всё ещё отсутствовало понимание необходимости частичного перераспределения для обеспечения равновесия в обществе, которое впоследствии сыграло значительную роль как поле деятельности демократического социализма.

Философствование Спенсера проходило в постоянном диалоге и дискуссии с позитивизмом О. Конта. Позитивизм уже с самого своего рождения в философии Конта был густо замешан на агностицизме. С точки зрения Конта, позитивная наука, в том числе и позитивная, научная философия, не может и не должна изучать изначальные и конечные (финальные) причины, лежащие в основе бытия, поскольку они в принципе недоступны сколь угодно продвинувшемуся позитивному опыту и эмпирическому познанию, наблюдению. Вместо бесконечной цепи «почему», уводящей в запредельные дали фантастических предположений, наука, согласно Конту, может и должна объяснить «как» происходит то или иное явление, давать обоснованные ответы на вопросы о том, что конкретно вызывает это явление.