Самое темное сердце (ЛП) - Нэнси Коллинз

Осознав неудобство своего положения, Нуар обратился к другим Ноблям, предложив своё искусство некроманта, если они согласятся принять его на службу. Но в не-жизни, также как и в жизни, человека судят не по тому, чем он является, а по тому, чем он не является. И в налитых кровью глазах Правящего Класса Нуар был стрегой, не энкиду, вследствие чего ему не доверяли.

Поскольку Нобли не приняли его, Нуар начал обзаводиться собственным потомством – созданные им обращенные, а также много отщепенцев, не подходивших под определение «нормального» энкиду. Нуар пристально следил за теми, кто однажды оскорбил его, посчитав уродом на грани исчезновения, продолжая, в то же время, окружать себя собственным маленьким семейством уродцев.

Он потратил века, скитаясь из страны в страну, словно тень кошмарного сна, пересекая человеческие королевства. Для тех, кто обладал видением, его воля и капризы оставили след в истории дюжин людей – словно бесконечный гобелен, вытканный кровавыми нитками. Но это был лишь фрагмент его далёкого прошлого – мир, который так отличался от того, в котором он обитал сейчас, что с таким же успехом всё это могло произойти на Марсе.

Повелевая когда-то принцами, как пешками на шахматной доске, сейчас Нуар довольствовался манипулированием городским советом и руководящей верхушкой администрации, которые часто посещали различные заведения – такие, как «Ножик Долли».

В то время как многие Нобли воротили свои носы от представителей «простого народа», Нуар обнаружил, что куда проще избегать обнаружения, притворяясь сомнительным бизнесменом, чем изображая аристократа. Шантаж, угнанные машины и краденые кредитки с чьей-то точки зрения могли показаться прозаичными, но это было не что иное, как игра на публику. Люди ожидали определённой загадочности от того, кто был завлечён в преисподнюю. Если они считают тебя злодеем, они никогда не заподозрят в тебе настоящего монстра.

Не то чтобы Нуар беспокоился о том, что до него доберутся охотники на вампиров. Однажды люди перестали искать вампиров в покинутых домах и на заброшенных погостах, и немёртвые получили возможность перемещаться повсюду незамеченными. Как бы то ни было, опасность, исходящая от Правящего Класса, до сих пор была реальной, и большая часть времени и сил Нуара уходила на защиту от атак конкурирующих Ноблей, горевших желанием укрепить свой статус.

Интриганов-энкиду, включая того же ублюдка Тенебрэ, которые более чем охотно сожрали бы его сердце, было немало.

Загудел офисный интерком. Часы показывали три утра; бар был закрыт, и настало время для подсчета выручки за ночь. Нуар жестом изобразил открывающийся замок, и офисная дверь распахнулась сама по себе.

Зрелище беременного живота леди Мадонны вызвало волну омерзения, пробежавшуюся по позвоночнику Нуара, но несмотря на это, он заставил себя улыбнуться ей. Насколько отвратительным её состояние было для него, настолько полезной она неоднократно показала себя, и это, в конце концов, было более важным.

– Что у тебя есть для меня, моя дорогая?

Леди Мадонна поставила коробку с деньгами на стол, чтобы он мог проверить содержимое.

– Дом стоил три тысячи, включая дверь и выручку из бара.

Нуар ответил небрежным взглядом, полным удовлетворения, потом оттолкнул коробку.

– Как поживают девочки?

В ответ леди Мадонна бросила три бумажника, две связки ключей от машины и один инкрустированный бриллиантами «роллекс» на стол. Нуар быстро просмотрел пластиковые карты в поисках карточек со скидками и топливных карт.

– Выгрузим машины у ДеМарко. Ему всегда требуется металлолом, – сказал Нуар, выбрасывая содержимое бумажников в ближайшую корзину для бумаг.

Леди Мадонна сложила руки на своём выступающем животе, что он счёл беспокойством.

Нуар обернулся к своей помощнице и, приподняв бровь, спросил:

– Были какие-нибудь проблемы этой ночью?

– Я не уверена. Чуть раньше здесь был кое-кто, напоминавший проблему. Женщина. Чёрная кожаная куртка, джинсы, ботинки. Зачем бы она ни приходила, она вскоре ушла. Она была тут не дольше пяти-шести минут.

Нуар потянулся и коснулся своими мыслями разума Айгона. Мысли огра напоминали огромную кучу компоста, лишённую плодородных свойств.

Айгон.

Огр огляделся, пытаясь найти источник голоса Нуара.

Я в офисе, болван!

– Да, милорд? – Айгон выразил свой ответ в виде достаточно связанных образов; иными словами, всё, что уловил Нуар – были картинки и запахи.

Принеси мне записи с камер наблюдения первого этажа.

– Как прикажете, милорд.

Несколько минут спустя Айгон вошёл в офис, неся в одной руке стопку записей на VHS, словно они были фишками домино. Он вручил кассеты леди Мадонне, которая тут же вставила одну из них в видеоплеер, стоявший на полке. Внезапно на стене за письменным столом возник, замерцав, тридцатидюймовый монитор. Леди Мадонна нажала кнопку «воспроизведение» на пульте управления, и серебряный снег на экране преобразовался в интерьер «Ножика Долли», включая и съёмку со скрытой камеры перед парадной дверью.

Камеры наблюдения не были идеей Нуара – наследие предыдущего хозяина здания. Однако эти кусочки техники доказали, что могут быть полезными; особенно те камеры, которые были вмонтированы позади зеркал в VIP-комнатах.

Леди Мадонна установила тайм-код в верхней правой части экрана на двадцать минут пополуночи.

Нуар подался вперёд, постукивая пальцами в процессе просмотра записи. Считать ауру с магнитной плёнки возможности не было, поэтому он использовал другие психические знаки, чтобы определить является ли человеком та женщина или нет. Оценивая её внешний вид и одежду, легко было исключить предположение, что она танцовщица не при исполнении, которая покидает клуб после прослушивания. Но было что-то в том, как она держала себя… Она двигалась, как женщина, которая знала, что за ней наблюдают, но не по обычным причинам.

– Она – явная проблема, хорошо, – проговорил Нуар, задумчиво кивая.

Он почувствовал беспокойство, когда она подошла к бару, внезапно остановилась, потом вернулась к выходу. Ракурс камеры не позволял разглядеть в точности, кем или чем она была. Пару секунд спустя она покинула бар – очевидно, преследуя кого-то за пределами обзора камеры.

– Одно можно сказать точно – она была не одна, – нетерпеливо щёлкнул пальцами Нуар. – Где записи с других камер?

Леди Мадонна извлекла первую кассету, в ту же секунду вставив следующую, пока хронометр показывал двадцать минут пополуночи.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});