Аслан и Людмила - Дмитрий Вересов

На сцену выскочили в танце две чеченские девушки, то есть кузины Даша и Маша, а потом в белой черкеске с узкой талией, но с бумажными газырями, показался Борский в роли Казбича. С красной бородой и подведенными черными бровями он прошел по краю сцены, злобно шипя и сверкая глазами на публику. Деревенские бабы вскрикнули и запричитали.

Казбич закричал так, что на дворе залаяли собаки Жучка и Белан, поднялся на носочки и пошел отплясывать лезгинку вокруг Даши и Маши.

— Эвон, как молодой барин выделывает! — зашумели одобрительно крестьяне. — Сразу двоих барышень охаживает, точно петух краснобородый!

— А кинжал-то у него, должно, настоящий?

— Знамо дело, настоящий, а вот борода клееная!

К танцующему Казбичу подошел чеченский юноша Азамат — деревенский пастушок Петька Трынов, встал рядышком и открыл рот. На репетициях он хоть и нудно, без выражения, но произносил свой текст, хвалил коня Казбича, предлагал ему деньги и свою сестру, а перед зрителями растерялся.

— Что, Азамат, нравится мой конь? — подсказал ему Борский, Петька в ответ закрыл рот, но стал ковырять в носу.

Тогда на сцену вышел Еремей, тоже наряженный чеченцем и дал Петьке такой подзатыльник, что тот слетел со сцены.

— Ишь, нехристь, как ребенка турнул! — прокомментировали эпизод зрители на лавках. — Ничего ж ему мальчонка не сделал, а вот дерется, окаянный. Дикий народ…

Казбичу пришлось рассказать Еремею и подошедшему Печорину, как он любит своего коня Карагеза и не продаст его ни за какие деньги. На сцене первый раз появилась Бэла, она стала танцевать перед Печориным и петь ему величальную песню.

Профессор Ратаев гордо оглядел соседей. Дочка его действительно была очень стройна и гибка, чеченский наряд ей шел. Но с крестьянских мест донеслось:

— Ишь ты, как выделывается перед барчуком! Это Бобылевская барыня, что ли?

— Не разберу никак. Морду-то платком занавесила, где тут рассмотреть.

— На нашу Глашку похожа, та тоже к парням сама ластится, а опосля плачет горючими слезами.

Азамат привел к Печорину Бэлу, по пути показав кому-то на заднем ряду кулак. Печорин старательно скучал, лежа на кушетке. Бэла вилась вокруг него. Народ понял сцену упрощенно, задние ряды загоготали. Тогда на сцене появился Еремей в солдатском картузе и стал высматривать в рядах несерьезно настроенных. Смех сразу же стих.

Но сцена похищения Бэлы была встречена сочувственно. Людмила присела на край сцены, разулась и опустила голые ноги в воображаемый поток. Обязательных для настоящих чеченок шаровар на ней не было, и зрительный зал замер. Люда Ратаева, почувствовав, что она «держит зал», позволила себе оголить ноги до колен. Мужская половина зала вздохнула, женская зашепталась. Люда поняла, что в этот момент Россия обрела в ее лице еще одну великую актрису.

Из кустов на белом коне, жующем лист бузины, выехал Казбич. Бэла его упорно не замечала, даже тогда, когда конь ткнулся губами ей в голые ноги. Коварный чеченец схватил ее за талию, но конь по кличке Мальчик пошел дальше. Казбичу пришлось отпустить Бэлу, повернуть коня назад и повторить захват. Наконец, девушка была перекинута через седло. На сцену выбежали Печорин, солдат Еремей. Они стали кричать и целиться в Казбича из ружей, но почему-то не стреляли. Видимо, боялись попасть в Бэлу. Но когда они опустили ружья, за сценой послышались хлопки.

Бэла тоже закричала и стала биться руками и ногами. Все удары, правда, достались тихому, старому Мальчику. Он вскинул задние копыта, тряхнул хвостом и вдруг поскакал мимо зрителей в залитое щедрым летним солнцем поле.

Край седла больно давил Людмиле в живот, земля неслась перед ее глазами. Ей было действительно страшно, казалось, что конь несется бешеным аллюром. Но Мальчика надолго не хватило, он пошел шагом, потом остановился и, как ни в чем не бывало, потянулся в траву за розовым клевером. Борский соскочил на землю. Людмила увидела прямо перед собой мохнатую шапку, надвинутую на самые глаза, черные подведенные брови и красную всклокоченную бороду.

Люда закрыла глаза. Она была во власти дикого горца. Страшного и жестокого, который не знал по-французски, не читал и тем более не сочинял стихов. Сейчас его жесткие, сильные руки схватят ее и бросят на траву прямо под копыта такого же дикого, как хозяин, горского скакуна…

Чеченец обнял ее за плечи и стал стаскивать на землю. Людмила явно была слишком тяжела для него, да еще Мальчик пошел к очередному островку клевера. Девушке пришлось упираться коленями, помогая джигиту. Он принял ее в объятья, но не удержался на ногах, и они упали в траву.

Красная борода съехала в сторону, черная бровь размазалась. Людмила сорвала с себя платок и рассыпала свои золотые волосы над запрокинутым в небо лицом Борского.

— Я люблю тебя, — сказал бутафорский чеченец, — как никто никого не любил на этой земле. Я словно весь мир вижу теперь через золото твоих волос. Мне теперь без тебя никак нельзя, я умру без тебя. Без тебя нет ничего — ни стихов, ни России. Согласна ли ты стать моей женой?

Людмила потянулась к его уху, чтобы шепнуть «да», но в рот ей полезла мерзкая крашенная борода…

2003 год. Московское море

Первое, что она почувствовала — пальцы, вцепившиеся в землю. И неровную твердь этой земли под собой, под всем своим телом. Это ощущение было потрясающим. Чего можно бояться на земле, когда тебе есть на что опереться?

А второе — блаженное ощущение тепла. Щеку пригревало поднявшееся уже довольно высоко солнце. Оно светило через какую-то тусклую дымку. Но это мягкое тепло было самым лучшим ощущением, какое Миле когда-либо приходилось испытывать.

«Я — живу, — мысленно проговорила она. — Как славно…» И она опять закрыла глаза. Ей не хотелось шевелиться. Всем своим существом она прониклась этой мыслью — жива! Это был приятный сюрприз.

Господи! Спасибо тебе! Прости меня, Господи, грешную рабу твою Людмилу. Я все поняла. Ты — есть.

Она все-таки собралась с силами и приподняла голову. С трудом стряхнула со щеки прилипшие сосновые иголки. Рядом на прибрежном песке лицом вниз лежал человек в джинсах и грязной рубашке. Песок в его черных волосах казался сединой.

— Эй! — позвала Мила.

Но никакой реакции не последовало.

Она встала на четвереньки и подползла поближе. Хотела потрясти за плечо. Но в самый последний момент отдернула руку.

На песке под рубашкой растекалось широкое кровавое пятно.

Мертвый?

Что произошло? И почему тогда жива я? А может быть?.. Она в отчаянии огляделась вокруг. Довольно густой лес, кустарник.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});