Пляска в степи - Виктория Богачева

Святополк выветривал хмель, сражаясь со своим воеводой на мечах на заднем дворе. Воеводу звали Драганом и был он предан лишь Святополку, а потому — всячески последним обласкан и любим. Удельный княжич подобрал его как-то на торге на Ладоге. Тот подрался сгоряча с кем-то да не мог выплатить виру, вот и грозило ему быть проданным в рабство на ладью к варягам. Святополку же пришелся по нраву дерзкий, непокорный воин и он выкупил его долг. Драган стал сперва служить ему в дружине кметем, после — десятником, а нынче вот — воеводой.

Святополк верил ему как себе. Тот не был ни ставленником матушки, ни соглядатаем дядьки Брячислава. Токмо Драгану он поведал о замысле своем да об Иштар, да о потерянном перуновом обереге. Драган же подсобил ему и с тем на редкость болтливым кузнецом, что надумал с князя своего золота стрясти за молчание! Нынче он уже никому ничего не поведает.

— Воевода Брячислав нынче по утру в спешке уехал куда-то, — сквозь зубы шепнул Святополку Драган, когда они сблизились во время очередного обмена ударами. — Сказывают, в общину, где жил кузнец.

Говорить во время схватки было несподручно, но зато никто чужой не мог нагреть уши! Взмыленный, встрепанный Святополк недовольно скривился. Убийство кузнеца, да еще единственного на несколько общин скрыть было им не под силу. Он лишь чаял, что слухи расползутся не столь шустро. Но не сбылось. Верно, и матушка, и дядька уж обо всем прознали.

— Довольно, — велел Святополк, опустив меч.

Может статься, не так уж и худо, что дядька Брячислав уехал из терема. Матушка занемогла и не выходила из горниц, и без их присмотра удельный княжич, наконец, ощущал себя подлинным владетелем.

Он велел принести в гридницу вина и увлек за собой Драгана: хотел потолковать без видаков да чужих ушей, но и не таясь особо, раз уж подвернулся такой случай. Едва войдя в гридницу, Святополк рухнул на престол и тотчас протянул руку к кубку с вином, заботливо принесенному расторопной теремной девкой.

— Худо мне, — пожаловался недовольно.

Выпил он накануне лишка. Как вышел от Предиславы, так и направился к себе в горницу, топить скуку и злость в вине. А нынче страдал головой и животом: тошнило до пятен перед глазами, едва сдюжил не проблеваться во время схватки с воеводой.

Хмыкнув, Драган посмотрел на своего княжича. Лицом тот походил больше на мертвого — бледный, синюшный. Воевода плеснул себе вина и, поморщившись, отпил. Его аж передернуло от вкуса. Никакого удовольствия он не находил в этой кислятине, иное дело — старый добрый мед!

— Я весточку получил от друга, — уняв дурноту вином, Святополк заговорил о насущных делах.

Драган вскинул на княжича взгляд голубых глаз и нахмурился.

— По сердцу ему пришлась моя задумка, — Святополк довольно оскалился, поигрывая кубком. — Сделает, как уговорено меж нами было.

Поискать недовольных среди племен и мелких княжеств, граничащих с каганатом, придумал Святополк. Того войска, что мог собрать отец Иштар, хазарский полководец Багатур, не хватало, чтобы одолеть Ярослава. У самого же Святополка верных людей было еще меньше… Впрочем, это он мыслил поправить, как окажется в тереме на Ладоге на свадьбе у робичича.

Багатур-тархан обещал, что приведет еще людей, вдвое приумножит численность своего войска.

— Зачем он помогает тебе? — спросил Драган.

Он не разумел, нашто их княжичу сдался союз с узкоглазыми, желтокожими хазарами. Да еще и та девка!.. Святополк всего раз брал его с собой, когда встречался с ихним полководцем Багатуром, и Драган с трудом не кривил лица, пока сидел вокруг одного костра с хазарами.

Коли уж начистоту говорить, многие в дружине не разумели, отчего Святополк сошелся с хазарами. Узкоглазых степняков крепко не любили, так уж повелось. И хоть и лежали между Ладожским княжеством и хазарской степью долгие дороги да чужие земли, а все одно — не любили их здесь!

— Он просит встречи, — уклонившись от ответа, Святополк задумчиво потер подбородок и посмотрел на Драгана, который под его взглядом расправил плечи, чуть вздернув голову. — Тебя отправлю, — удельный княжич усмехнулся.

Сам он поехать, знамо дело, не мог. Не нынче, когда токмо со сбора дани вернулся да скоро уж ехать на Ладогу. Хотя поехать хотелось — страсть! Повидать Иштар…

Воевода скривился. Хуже нет для него наказания, чем со степняками встречаться.

— Отправь не меня, княжич, — сварливо попросил Драган. — Хотя б вон Гостомысла! Все лепше.

Поглядев на воеводу, Святополк покачал головой.

— Никому у меня веры нет, окромя тебя. Поедешь сам.

Драган выругался себе под нос, но спорить больше не посмел. То правда, что он Святополку обязан жизнью. Коли захочет, не сможет ни предать, ни ослушаться. Правда, мыслил порой, что может и рабом на ладье к варягам не худо было бы… Сказывали, варяги свободу дают тому рабу, что в бою отличился. Уж он бы сдюжил, проявил бы ратную доблесть.

— Что кривишься? — как и всякий хитрец, Святополк видел в людях то, что они старались скрыть. Вот и презрение на лице своего воеводы он не мог не разглядеть.

— Не по сердцу мне хазары, княжич. Сам ведаешь, — огрызнулся Драган.

Сердито скрестив руки на груди, он принялся измерять шагами просторную, пустую гридницу. Святополк поглядывал на воеводу с престола, изредка прикладываясь к чарке с вином.

— И без них управились бы, — Драган остановился напротив княжича, резким жестом откинул с лица русые волосы, выбившиеся из-под тонкого ремешка.

— Не управились бы, — Святополк покачал головой.

Крепко сидел на Ладоге Ярослав.

— Ты князь в своем праве. А он… За тобой бы пошли, — воевода со злостью мотнул головой.

— Чем тебе так хазары не любы? Девку увели когда-то? — Святополк хохотнул и снова глотнул вина. — Шибко уж ты, воевода, ерепенишься.

— Так коли б я один, княжич! — вскинулся уязвленный, рассерженный Драган. — Ты на кметей погляди! Мало кому любы степняки!

Святополк раздраженно заскрипел зубами. Ему перечил его же воевода! В дружине робичича он ведал, что никто и пикнуть не смел против княжьего слова.

— Довольно! — он стукнул чаркой о деревянный подлокотник престола, и на пол выплеснулись остатки вина. — Устал я от твоего квохтанья!

Драган осекся и нахмурился. Побагровевший лицом Святополк поднялся на ноги и подошел к нему, оказавшись лицом к лицу.

— Чтоб впредь я таких речей от тебя не слышал! Да в дружине всем передай. Князь у вас — я! Как порешил, так и будет.

Он откинул в сторону чарку, словно та жгла ему руку, и стремительно вышел из гридницы прочь. Злость пожаром разгоралась внутри Святополка, застилая