Его благородная невеста - Шелли Брэдли

Вздохнув, Арик нежно погладил ее плечо.

– Нет, Гвинет, можем, – вымолвил он. – Ты моя жена. Настало время закрепить наш духовный союз союзом плоти, как велит Господь.

– Но мы… Я… – неуверенно пробормотала Гвинет. Она дрожала от возбуждения и страсти и сожалела о том, что не может полностью отдаться во власть этих потрясающих ощущений. И почему только ее тело рвется навстречу человеку, который не может обеспечить ей ту жизнь, о которой она мечтает? – Мы не можем, – повторила она.

Нахмурившись, Арик встал и бросил на полуодетую Гвинет ее алое платье.

– Как хочешь, – сказал он. – Но в один прекрасный день тебе придется признать, что я твой муж, и не важно, отшельник я или нет. Закон, церковь и мир уже признали это.

Не успела Гвинет сказать, что ей и в голову не приходило обидеть его, Арик свистнул Псу и направился к двери. Глядя в окно на то, как силуэты собаки и ее хозяина растворяются под сенью древнего, как мир, леса, Гвинет почувствовала, что ее глаза наполняются слезами…

Глава 7

Прошла уже неделя, во время которой Гвинет и Арик почти не разговаривали. За эти дни Арик пытался заставить себя забыть о том, каково это – ощущать под собой ее тело, пробовать на вкус ее кожу, восхищаться изысканностью ее точеной фигуры, освещенной зыбким светом свечи, дивиться ее интеллекту и остроте ее язычка.

Все это продолжалось до тех пор, пока он не получил письмо.

Сидя на своем стуле под свесом крыши, Арик увидел приближавшегося к его дому всадника. Из-за слабого дождичка, капавшего на свежую листву, фигура всадника была плохо различима. Но когда тот оказался ближе, Арик сумел разглядеть крест на его накидке. Крест Невиллов.

Похолодев, Арик закрыл глаза, его мысли лихорадочно понеслись вперед. Кто-то за ним послал.

Черт! Сжав внезапно увлажнившимися руками деревянную фигурку своей обнаженной жены, которую он вырезал последнее время, Арик шепотом выругался. Ошибки быть не могло: всадник ехал прямо к его дому.

Арик почувствовал, что его лицо, спину, шею и грудь заливает потом – и это несмотря на пронизывающий ветер. Он крепче сжал дрожащими руками статуэтку. Мрачные предчувствия вперемежку со страхом и гневом охватили его. Что нужно этому вестнику реального мира? Как быть с Гвинет?

Арик оглянулся через плечо – его худшие страхи подтвердились. Она тоже услышала стук лошадиных копыт и теперь с растущим удивлением на своем выразительном лице смотрела в окно. Помоги ему Господь! Как он объяснит ей, что от него потребовалось посланцу Нортуэлла?

– Оставайся в доме, Гвинет, – тихо проговорил Арик.

– Но кто… – начала было она.

– В доме, – тихо, но твердо повторил Арик, а затем повернулся к всаднику, который был уже всего в нескольких футах от дома.

Вместо того чтобы пригласить незнакомца в дом, под крышу, Арик сам вышел навстречу ему под холодный дождь. Без сомнения, именно из-за этого, дождя по его телу пробежала дрожь.

Всадник притормозил, Арик взялся за удила.

– Стой! – сказал он. – Что привело тебя сюда?

Спешившись, молодой человек низко поклонился Арику.

Когда он выпрямился, Арик увидел, что адамово яблоко так и ходит ходуном под тонкой и влажной кожей на его шее.

– Милорд, я привез вам весточку от вашего уважаемого брата, – сообщил он.

Стивен. Арик провел пятерней по взмокшим волосам. Этот щенок всегда рвался к власти в Нортуэлле. Само собой, он не захочет возвращать власть старшему брату, если тот решит вернуть ее. Арик вздохнул.

– Где письмо? – спросил он наконец.

Посланец похлопал по своей грязной и мокрой накидке.

– Здесь, в надежном месте, – ответил молодой человек.

– Дай мне взглянуть на него.

– Но, милорд, дождь промочит…

– Дай мне взглянуть на него, – нетерпеливо повторил Арик.

С явной неохотой вытащив пергамент из складок своей красной накидки, посланец передал его Арику.

Устроившись в относительно сухом уголке под развесистой зеленой кроной старого вяза, Арик сжал локтем деревянную фигурку Гвинет и распечатал свиток.

«Мой брат!

Начинаются беспорядки. Ходят слухи, приверженцы Ланкастерской династии намереваются свергнуть короля Ричарда и посадить на трон этого подлого Генриха Тюдора. Ричард ищет тебя, чтобы ты выступил в бою от его имени. Ты должен вернуться домой и собрать большую армию.

Стивен».

Арика охватила ярость. Да как только посмел Стивен мечтать о том, чтобы стать лордом Нортуэлла?! Ведь он даже не знает, какая ответственность на нем лежит, не знает своих обязанностей! Вернуться домой и собрать армию для того, чтобы встать на защиту человека, способного убивать детей?! Вернуться к женщине, которая предала его, выйдя замуж за его собственного отца, в замок, в котором он не знал ничего, кроме несчастья?

Нет уж, раз Стивен хочет стать лордом Нортуэлла, то пусть он свои обязанности и выполняет.

Между прочим, Арик не мог отрицать: несколько мгновений он так надеялся, что посланец привез ему весточку от Гилфорда, или даже Кирана, или Дрейка. В последнее время он все больше скучал по ним, к тому же Гвинет несколько дней назад напомнила ему о том, что он не видит своих друзей, и это еще больше подогрело его тоску.

Горько усмехнувшись, Арик бросил послание на землю и с мрачным удовлетворением следил за тем, как крупные капли дождя оставляют на листе темные пятна, отчего написанные чернилами буквы туг же стали размываться.

Охнув от ужаса, посланец хотел было поднять письмо, но Арик остановил его, властно подняв руку вверх.

– Но, милорд… – заговорил молодой человек, умоляюще глядя на Арика своими светлыми честными глазами.

– Оставь это!

– И что же мне передать милорду Стивену? – упавшим голосом спросил посланец.

Арик опустил глаза на мокнущее под дождем письмо – дождь размыл буквы настолько, что от них остались лишь темные подтеки.

– Скажи ему, что от меня нет ответа, – помолчав, ответил Арик.

Внезапно Арик ощутил на себе прямой вопросительный взгляд Гвинет, наблюдавшей за происходящим от окна. Он взмолился про себя, чтобы посланцу не пришло в голову попроситься в дом передохнуть с дороги. Если это случится, надежды на то, что ему удастся скрыть от жены свое прошлое, не останется. Ливрея молодого человека, его настойчивое обращение к нему как к «милорду» тут же подскажут Гвинет, что он от нее скрывает.

Наступила долгая томительная пауза. Наконец, тяжело вздохнув, посланец повернулся к своему жеребцу.

– Как вам будет угодно, милорд, – промолвил он.

– Именно это мне и будет угодно, – сказал Арик, почувствовав, что ему внезапно стало чуть легче дышать. – А теперь прочь отсюда.