Капитан госбезопасности. Ленинград-39 - Александр Логачев

Двое у машины взяли в руки удостоверение, глянули на него мельком и вернули хозяину. Возможность подлога им и в голову не приходила. Охранникам ведь тоже, кстати, даже не закралась такая мысль потребовать удостоверение от человека в форме НКВД. Да, подумал Навроцкий, спасибо пропаганде, постаралась, вколотив в их голову другой образ шпиона: трусливого типа с крысиной физиономией, с поднятым воротником, крадущегося темными переулками, у которого верх полета шпионской мысли – навредить, открутив под покровом ночи гайку или выдернув важный шплинт.

– Я – директор завода Зальцман, а это наш секретарь парткома товарищ Николаев.

– Ознакомьтесь, товарищ директор, – Навроцкий протянул назвавшему себя директором приготовленный бланк. – Это связано со сложившейся чрезвычайной ситуацией, о которой вас вчера оповестили. Вам известно положение о срочной эвакуации работников, представляющих важное оборонное значение, в безопасное место?

Зальцман читал приказ, отпечатанный на бланке, товарищ Николаев заглядывал ему через плечо, и оба видели кроме печатей и незнакомых им подписей руководителей ленинградской госбезопасности хорошо узнаваемый росчерк товарища Жданова.

– Неужели так серьезно? – оторвался директор от приказа под литерой «А» и номером из четырех цифр.

– А вы не слышали о вчерашнем покушении? О предшествовавших ему диверсиях? Нам объявлена диверсионная война, товарищ директор, и кто станет следующей жертвой неизвестно. Это несерьезно? Мы не можем рисковать жизнью товарища Котина, ведущего специалиста Красной Армии. У нас есть основания для беспокойства. Если вы не согласны с решением партии, позвоните товарищу Жданову. Товарищ Котин, пойдемте в машину!

И Навроцкий указал на автомобиль, стоявший перед «ЗИСом», принадлежащим Кировскому заводу.

– А… как же… – растерявшийся Котин показал на дом.

– Жене позвоните, как прибудем на место. Мы рассчитываем к вечеру обезвредить врагов, и вы тут же вернетесь. Пожалуйста, в машину.

Вежливо, но решительно «майор госбезопасности» взял главного конструктора под локоть и повел к автомобилю.

– Как жаль! – услышал Навроцкий за спиной голос директора. – Как, товарищ Николаев, раз так выезд на полигон будем отменять?

– Э-э, я думаю, все будет зависеть… – начал отвечать товарищ Николаев.

«Вот-вот, молодцы, – подстегнул их про себя Навроцкий, – займитесь обсуждением насущных заводских дел». «Майор» открыл заднюю дверцу, дождался, когда в машину сядет конструктор, и забрался следом.

Шофер тут же, без дополнительного приказа, тронул автомобиль с места.

«Нервничает Дрозд», – с сожалением отметил финский разведчик…

Даже не побелевший, а посиневший охранник опустил телефонную трубку не на аппарат, а на стол.

– Приметы, – прошелестели его губы. – Шпион, это шпион.

– Кто?! – закричал второй.

– Майор, – выговорил первый…

Автомобиль уже въезжал под арку подворотни. Конструктор что-то пытался уточнить у чекиста, но тот отвечал:

– Вам все объяснят на месте, товарищ Котин. Не имею полномочий.

И в это время из подъезда выскочил охранник, теребя на ходу кобуру.

– Шпион! – его крик встряхнул двор. – Стоять!

Из выхваченного нагана охранник выстрелил в воздух.

– Что там?! – оглянулся Котин, но ничего не разобрал, потому что обзор из заднего стекла закрыла стена. Автомобиль проезжал под аркой подворотни.

– Думаю началось. То, от чего мы вас увозим. Попытка покушения на вас.

– И что теперь?! – вдруг выкрикнул шофер.

– Молчать! – рявкнул «майор». – Продолжать движение!

– Куда? – Дрозд от испуга «пустил петуха».

– Куда приказано!

«Слаб Дрозд, – понял граф Навроцкий, – подведет».

– Выпустите меня! – конструктор вцепился в дверную ручку.

– Сидеть! – Навроцкий оторвал руку Котина от двери.

– Выпустите! Немедленно! – Котин толкнул «майора» в грудь.

Навроцкий всадил локоть конструктору под ребра, тот охнул и согнулся. Граф вытащил из кобуры наган и вдавил его ствол в подбородок Котина.

– Убью, мразь. Сиди смирно!

«Положение дрянь, – подумал финский разведчик. – Хорошо, охранник – дурак, он меня предупредил. Думай, граф, думай! Город оцепят, из него не выбраться. Сейчас развернуть машину и вырваться за город на шоссе и… куда? Дороги перекроют, останется только в лес, придется тащить через него изобретателя. Прочешут и найдут в два счета. Куда?»

«Эмка» въехала во двор, и всем сидящим в машине сразу стало понятно, что они не успели. Возле одного из подъездов стоял «ЗИС», на подножке которого, прислонясь к открытой двери, сидел человек в шинели и начищенных яловых сапогах. Он плакал. Вокруг машины бегал рядовой охраны и размахивал револьвером.

– Где?! – выскочил из «эмки», затормозившей возле «зиса», Шепелев и за ним одновременно Тимофей и Омари.

– Товарищи! – подскочил к ним охранник. – Товарища Котина похитили!..

Дрозд гнал машину по улице Стачек, обходя утренний транспорт, соблюдающий установленную скорость. Конструктор молчал, попыток выскочить на ходу не предпринимал, искоса поглядывал на «майора». Судя по всему, Котин уже начинал догадываться, что происходит на самом деле.

Вдалеке Навроцкий разглядел фары машины, тоже мчащейся на предельной скорости. «Быстро», – подумал граф. Если бы ему одному уходить, то он вырвался бы из любого оцепления, но конструктор вязал его по рукам и ногам. Бросить? Даже не думать об этом!

– Сворачивай! – приказал «майор».

– Что? – обернулся к нему Дрозд.

– Сворачивай к заводу!

Как раз показались заводские ворота и, увидев их, Навроцкий принял решение…

Зубатов в семь двадцать пять раскрывал ворота настежь и встречал директорскую машину, которая прибывала от семи тридцати до семи тридцати двух. Машина, осветившая его сейчас фарами, заставившаяся зажмуриться и затем подъехавшая к черте, за которой начиналась территория завода, не была тем хорошо знакомым «ЗИСом» товарища Зальцмана.

– Ко мне, товарищ! – Услышал Зубатов из опустившегося окна задней дверцы. Он подошел. Ему протянули удостоверение. Еще не посмотрев на него, Зубатов нагнулся и заглянул в салон, где разглядел человека в форме НКВД, а рядом с ним товарища Котина.

– Здравия желаю, товарищ майор! Здравствуйте, товарищ Котин! – разулыбался Зубатов.

– Охрана усилена? – спросил майор.

– Согласно поступившему указанию, – отрапортовал Зубатов.

– Почему ворота держите открытыми? – Майор забрал удостоверение, в которое Зубатов так и не заглянул.

– Э-э… так всегда…

– Сме́нитесь, напишите объяснительный рапорт. Ясно?

– Так точно, – пролепетал Зубатов, отступая в сторону и пропуская на завод машину с главным конструктором и проверяющим из НКВД…

– Правильно, изобретатель, так ведите себя и дальше, – похвалил Навроцкий, – вы сохранили жизнь этому человеку и себе. Стоп машина, Дрозд!

Автомобиль, отъехав от пропускных ворот на полсотни метров по дороге, идущей вдоль кирпичной заводской стены, остановился.

– Чего вы добиваетесь? – бросил было вызов конструктор, но холодный металл нагана вновь уткнулся в подбородок, вынуждая задрать голову.

– Показывай, где танк «КВ»? Куда ехать?

– Не знаю!

– А ну да, как же я забыл! – игриво воскликнул «майор». – Страна мечтателей, страна героев. Видишь, изобретатель, ту девушку, что идет навстречу вдоль обочины? Если ты не скажешь, я пристрелю ее, когда она поравняется с машиной. Ну?

Глаза «майора» и глаза конструктора разделяло расстояние чуть больше длины спичечного коробка. Котин увидел, что шутить и блефовать «майор» не намерен.

– Хорошо, – выговорил конструктор, – поезжайте прямо…

Дрозд очень, очень боялся. Он понял, что игра проиграна, что ему не увидеть заграницы, на которую работал третий год под агентурным прозвищем «Дрозд». Его завербовали, принудив к сотрудничеству шантажом. Если бы он не согласился, то в органы был бы отправлен материал на него и пришлось бы сидеть за расхищение соцсобственности. Впрочем, до сегодняшнего дня он не жалел о том, что на него вышла разведка (он так и не знал, какой страны) – его услуги связника щедро оплачивались. Сегодня он влип. В воздухе запахло скорым расстрелом. Если раньше не прикончит этот ополоумевший шпион, нарядившийся майором. Дрозд видел спасение в одном – удрать ото всех, добраться до тайника, забрать из него все сбережения и пуститься в бега. А там как бог даст…

Машина подъехала к цеху, чьи ворота были распахнуты настежь.

– Здесь, – сказал конструктор.

– Внутрь, – распорядился «майор» и, кинув фуражку на сидение, принялся стаскивать с себя шинель.

А за автомобилем уже давно бежал человек в костюме, размахивал руками и кричал: «Товарищ Котин! Минуточку! Вы мне нужны!»

Машина перевалила через порог и загромыхала по железному полу цеха. Танк, громадную темную махину без надписей и цифр на башне, Навроцкий увидел справа от входа метрах в сорока. По нему не ползали рабочие, откручивая, прикручивая, проверяя – смена еще не началась. Рабочие ходили по цеху, готовя инструмент и обсуждая дела.