Путешествие доктора Дулиттла - Хью Лофтинг

Мы думали, что он непременно полезет вверх по скале, но жук пошел в обход горы.

Можете себе представить, сколько времени ему понадобилось, чтобы обойти гору вокруг. Прошел час, другой, мы все еще надеялись, что жук взлетит и Полли сможет проследить за ним. Но он даже не пошевелил крыльями. Я раньше и подумать не мог, что самое трудное занятие в мире — идти в ногу с жуком. Ничего скучнее и тягостнее мне никогда не приходилось делать ни до того, ни после. Мы не спускали глаз с жука, боясь потерять его среди листвы или между камней, мы двигались за ним шаг за шагом, кипели от злости и готовы были взяться за хворостину и подгонять его.

А жук не торопился, часто останавливался, чтобы осмотреться или почесать себе нос, и тогда сидевшая на моем плече Полли шепотом сыпала страшными морскими ругательствами, которым ее научили пираты.

Обойдя гору вокруг, жук вернулся туда, откуда мы начали свое путешествие.

— Зря ты помешала мне спеть ему песенку, — сказал Бед-Окур. — Отпетого бродягу не тянет домой.

— Тише! — шикнула на него Полли. — А если бы тебя продержали весь день в маленькой коробочке, тебе не захотелось бы прогуляться и размять ноги? Наверное, его дом где-то рядом, вот он и вернулся сюда.

— Тогда зачем ему понадобилось обходить гору вокруг? — удивился я.

И мы принялись спорить, но доктор оборвал нас:

— Смотрите!

Мы оглянулись и увидели, что ябизри бодро двинулся вверх по скале.

— Ну и жук! — воскликнул Бед-Окур и уселся на землю. — Если ему вздумалось прогуляться вверх по горе, чтобы размять ноги, я лучше подожду его здесь. А Чи-Чи и Полли пусть следят за бродягой.

Но когда ябизри поднялся футов на десять над нами, мы вдруг в один голос вскрикнули. И как было не закричать: несмотря на то что мы не спускали с жука глаз, он исчез, словно капля дождя, упавшая на сухой песок.

— Там! — кричала Полли. — Там должна быть его норка!

Она взлетела на скалу, уселась на валуне.

— Так оно и есть! — бросила она нам свысока. — Здесь, среди мхов, дыра.

— Так-так! — сказал доктор. — Он потирал руки от нетерпения. — Как же мы сразу не заметили? Смотрите, этот огромный обломок скалы соскользнул с вершины и закупорил вход в пещеру, как пробка бутылку. Несчастные люди! Какие ужасные минуты пришлось им пережить! Что же нам делать? У нас нет ни кирки, ни лопаты.

— Ни кирка, ни лопата здесь не помогут. Вы только посмотрите, какой большой этот камень. Чтобы сдвинуть его с места, понадобится сотня землекопов и неделя времени.

— Боже мой, как же нам откатить его в сторону? — вопрошал доктор.

Он поднял с земли большой камень и с размаху стукнул им в скалу. Раздался глухой звук, словно кто-то бил в огромный барабан. Мы вслушивались в затихающее вдали эхо.

И вдруг мурашки побежали у нас по спине. Из горы прозвучал ответ. Три удара — бум! бум! бум! Мы смотрели друг на друга широко раскрытыми глазами, и нам казалось, что сама земля разговаривает с нами.

— Слава Богу! — торжественно промолвил Джон Дулиттл. — Кто-то из них все еще жив!

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

Глава 1

СПАСЕНЫ!

Но что же делать? Как отодвинуть в сторону гигантский обломок скалы? Столкнуть его вниз? Или, может быть, проделать в нем дыру?

Мы смотрели на высившийся над нашими головами огромный камень и понимали, что нам не под силу даже шевельнуть его. Однако доносившиеся из пещеры звуки не давали нам сидеть сложа руки, и мы принялись еще раз рыскать вокруг в надежде отыскать хотя бы самую маленькую щель. Чи-Чи вскарабкалась наверх. Я с корнем вырывал колючие кусты у входа, рассчитывая найти под ними нору какого-нибудь животного и по ней проникнуть в пещеру. Доктор рисовал на листике новое письмо, чтобы передать его с ябизри Большой Стреле, если, конечно, жук соизволит еще раз выползти наружу. Полли носила в клюве орехи и проталкивала их через норку ябизри в пещеру, чтобы пленники могли хоть чем-то подкрепиться.

— Орехи очень сытные, — приговаривала она, как только еще один орех исчезал в норке.

О’Скалли рыл лапами землю под скалой. Такая работа была ему не в новинку, он умел очень ловко раскапывать норы сусликов. Он копал, копал и в конце концов докопался до главного, то есть до того, как выручить из пещеры людей.

— Доктор, — залаял он, подбегая к Джону Дулиттлу и выставляя напоказ измазанный глиной нос, — под скалой очень мягкая земля, и если мы там ее раскопаем, камень опустится вниз.

Джон Дулиттл буквально скатился к тому месту, где О’Скалли копал землю.

— В самом деде, — бормотал он, растирая между пальцев комья глины, — почему бы и не попробовать? Мы уберем отсюда лишнюю землю, и камень осядет. За работу, друзья!

У нас не было ничего под рукой, кроме палок. Наверное, со стороны мы выглядели смешно и нелепо — двое мужчин, ребенок, обезьяна, пес и попугай лихорадочно рыли землю у подножия скалы. Полли старалась как могла, но она была бы не она, если бы не ворчала:

— Я птица, а не крот! Ну да уж ладно, чего не сделаешь ради людей!

Пот ручьями струился по нашим лицам. Через час доктор велел нам остановиться.

— Отойдите-ка в сторонку, друзья, — сказал он. — Теперь мы должны быть очень осторожны, чтобы скала не придавила нас.

И в ту же минуту раздался скрежет.

— Спасайтесь! Спасайтесь!

Полли вспорхнула, Чи-Чи в мгновение ока вскарабкалась на соседнее дерево, а мы отпрыгнули в сторону. Огромный камень пополз вниз. Я задрал голову, и мне показалось, что наши усилия пропали зря: пещера не открылась. Но камень качнулся раз, другой, медленно наклонился вперед и с грохотом покатился вниз. Когда он упал в пропасть и раскололся пополам, земля под нашими ногами задрожала.

Вход в пещеру был свободен! Из ее глубины неслись радостные голоса.

До сих пор мне не хватает слов, чтобы выразить, что я чувствовал, когда увидел встречу Большой Стрелы, сына Золотой Стрелы, и Джона Дулиттла, доктора медицины из Паддлеби-на-Марше. Это была поистине великая минута. Да и сам доктор, чья жизнь состояла из непрерывной цепи приключений, всегда считал освобождение необыкновенного индейца самым значительным событием.

У входа в пещеру стоял высокого роста краснокожий человек, красивый и стройный. На нем была набедренная повязка в виде вышитой юбочки, в волосах торчало орлиное перо. Одной рукой он прикрывал глаза. Он много дней провел в полной темноте, и теперь дневной свет слепил его.

— Это он! — воскликнул доктор. — Я узнаю его по высокому росту и по шраму на подбородке.

Доктор перешагнул через каменные обломки и протянул руку индейцу. Тот оторвал ладонь от глаз, и я увидел их: необыкновенные, с пронзительным орлиным блеском, они смотрели мягко и дружелюбно. Индеец ответил на рукопожатие доктора.

Полли покачивала головой, Бед-Окур взволнованно сопел, пес вилял хвостом. Все мы понимали, что присутствуем при великом событии.

Доктор попытался заговорить с Большой Стрелой, но тот не знал английского, а доктор еще не успел выучить индейский. И вдруг, к моему изумлению, я услышал, как Джон Дулиттл обращается к Большой Стреле по-звериному.

— Как вы себя чувствуете? — спросил он по-собачьи. — Я счастлив, что наконец-то встретил вас, — заржал он по-лошадиному. — Сколько дней вы провели в заточении? — продолжил он на языке диких кабанов.

Индеец стоял не шелохнувшись и всем своим видом показывал, что не понимает ни слова. Между тем доктор обращался к нему на всех известных ему языках, квакал по-лягушачьи, чирикал, рычал по-медвежьи, но все было тщетно.

В конце концов он заговорил на языке орлов.

— Дорогой краснокожий друг! — сказал он. Конечно, он не сказал. Доктор вскрикивал и клекотал, гортанно бормотал и присвистывал. — Я очень рад, что ты жив.

Внезапно каменное лицо Большой Стрелы осветилось улыбкой, и он ответил на том же языке:

— Великий белый человек, я обязан тебе жизнью. До конца моих дней я буду служить тебе и исполнять любые твои приказания.

Потом Большая Стрела рассказал нам, что язык орлов был единственным языком животных и птиц, который он смог выучить. Однако он его уже изрядно подзабыл, потому что орлы не гнездились на Острове Паучьих Обезьян.

Бед-Окур предложил ему воду и орехи. Большая Стрела благодарно поклонился, принял дары, но не притронулся к ним, а понес их в глубь темной пещеры. Мы пошли за ним.

На каменном полу лежали еще девять индейцев, мужчин, женщин и детей. Глаза их были закрыты, они казались мертвыми. Доктор бросился к индейцам, приложил ухо к груди каждого из них. Все они еще были живы, только не могли держаться на ногах от слабости.

Тем временем Чи-Чи и Полли отправились в лес за фруктами, орехами и водой.