Цветы из бури - Лаура Кинсейл

— О! — экономка казалась немного озадаченной. — Пойти поискать его?

— Не стоит. Если кто-нибудь найдет его, передайте нам, пожалуйста. — Она старалась держаться прямо и невозмутимо: безупречная и спокойная помощница доктора.

Жерво вошел в дом большими шагами и, отвесив мистеру Пемберу поклон, с видом снисходительного авторитета повернул к двери.

Жерво задержался около Мэдди. Она колебалась между своей ролью помощницы доктора и галантно предложенной рукой Жерво. С одной стороны, кузен Эдвардс с его законными и правильными требованиями, с другой — котята у ее лица, молча смеющиеся глаза Жерво сейчас. Он смотрел на нее. Она понимала, что он полностью распоряжается ее существом, — ее рукой на его руке, ее одеждой, ее развлечениями, ее временем и ее чувством.

В минуту откровения Мэдди осознала, что сам Дьявол смотрел на нее глазами джентльмена: что ее Возможность служить Жерво — реальный и опасный соблазн.

Она была глупо тщеславна, считая, что несчастье явилось для герцога божественным уроком. В нем ничего не было, чтобы унизить ее. Хотя это не трудно. Она старалась быть добродетельной и обманчиво гордилась этим через пропасть их положения в жизни: аристократ и незамужняя квакерша — леди из Челси. Но Бог низвел герцога Жерво до уровня Мэдди. И сейчас на равных Дьявол улыбался котятам и ей… Мэдди почувствовала укол в сердце, как будто крошечный коготь ухватился за нее для безопасности. Она не пошевелилась, чтобы взять его руку. Кристиан не сразу, но понял это. Он стоял рядом с ней слишком долго, потом посмотрел вниз и надел шляпу. Он держал перчатки. Мэдди знала, что сам он надеть их не сможет. Она потянулась, чтобы помочь, но он остановил ее убийственным взглядом, сжал перчатку в руке и вышел в дверь.

Кузен Эдвардс стоял у письменного стола и шумно пил чан, перечитывая записи, сделанные во время поездки. Он кивнул, поставил чашку на письменный стол и бросил записную книжку на его полированную поверхность. Золотистая жидкость пролилась на блюдце.

— Я полагаю, что мы действительно кое-что нащупали. Герцогу намного лучше. Я никогда не думал, что к нам придет удача при первой попытке.

Мэдди взяла книжку.

— Я правильно описала его состояние?

— Адекватно. Лучше, чем вчера. Нужно только добавить подробности о его поведении в саду. Он последовал за кошкой на клумбу, это понятно, но ты могла бы добавить описание его отношения к котятам. Он был агрессивен или нежен? Он пытался говорить? Он выделял одного из котят или вел себя одинаково по отношению ко всем.

Доктор сделал еще один большой глоток чая.

— У меня профессиональное чутье, кузина Мэдди. Мы ранее не пользовались услугами сиделок. Это беспрецедентно. Но я начинаю осознавать, что можно естественно расширить возможности нашей социальной терапии. Если гармоничное общение мужчины и женщины полезно для поддержания контроля у небуйных пациентов, не исключено, что в этом будет немало пользы в лечении буйного пациента.

Его голос стал приобретать привычную монотонность. Он посмотрел в дальний угол, чуть приподнял подбородок, как бы представляя себе ту статью, которую он мог написать на эту тему. Затем вновь обратился к Мэдди.

— Некоторые завистники бросают тень на нашу методику, связанную с общением полов. Но изучение случая пригодности не оставит места для сомнения. Завтра можешь пройтись со своим подопечным по дому и саду.

Он постучал по краю письменного стола.

— Но, возможно, мы сохраним присутствие Ларкина на большом расстоянии. Пока мы держали его в пределах минутной досягаемости, но за пределами комнаты герцога это станет слишком очевидным.

Мэдди не была абсолютно уверена, что она готова совсем обходиться без Ларкина.

— Мне кажется, вместо прогулки лучше навестить моего отца.

— Превосходная идея. Начать с визита в семейную гостиную. И попытаться заставить его понять, какой наградой для него это является. Очень немногие пациенты когда-либо приглашаются в семейную гостиную, и только самые благонравные. Если он отреагирует хорошо, будем продолжать до прогулки на улице. Запомни, чрезвычайно важно — обеспечить немедленную награду за хорошее поведение. А если сразу отвести его обратно в комнату, на положительный эффект можно не рассчитывать.

— О-о-о…

Он взглянул на нее. Мэдди испугалась, что на ее лице отразился страх и сомнение. Кузен Эдвардс сделал паузу и нахмурился. Она подумала о своей Возможности и ее долге перед Жерво. Но то, что предлагал кузен, делалось на благо герцога. Она не могла отказаться, но неожиданно для себя обнаружила, что ей страшно оставаться наедине с Кристианом.

Кузен Эдвардс с трудом открыл ящик письменного стола, вытащил серебряную цепочку и подтолкнул ее к Мэдди.

— Всегда держи при себе свисток.

Чувству его гордости не было предела. Его переполняла решимость. Кристиан видел, что он добился успехов не столько по ее растерянности в случае с котятами, сколько по ее дальнейшей реакции. Она не могла смотреть на него и коснуться его руки.

Прекрасно. Он очень устал и возвращался, двигаясь только из чувства решительности. Они стали говорить быстрее, искажая звуки. Он почувствовал, как его слабое понимание ускользает. Он отпустил его. Утомительная, неясная, прозрачная головная боль. Исчезни. Не беспокой. Иногда. Просто. Нет.

С утра он вернул себе энергию и девушку Мэдди. Из своего кресла он наблюдал, как она склонилась над его постелью, разглаживая белье до бессмысленной аккуратности. Он сидел, думая об удовольствиях. С удовлетворением от досягаемости он позволил себе кое-что вообразить — роскошь, на которую он здесь ранее не осмеливался.

При всех он не позволил ей притворяться сиделкой и предлагать ему помощь. Он дал волю своему характеру взять над ними верх с ее стороны. Это была только природная женская защитная реакция — естественное отступление после его первого порыва. В бальном зале это был бы легкий хлопок веером или легкомысленный флирт с другими мужчинами. Подобный подход к жизненным ситуациям был ему знаком до мозга костей. Она выпрямилась и повернулась. Он ей лениво улыбнулся, что имело как раз тот эффект, которого он хотел: взволнованный, небольшой перенос внимания на какое-нибудь глупое занятие. В данном случае она стала вытирать передником уже вытертый от пыли стол. Но она не надела сегодня на голову совок для сахара! Солнце создавало радугу на ее тугих волосах цвета золотистого пива, скрученных стародевичьим узлом.

Он позволил себе фантазию, увидев ее волосы свободно рассыпавшимися по ее обнаженным плечам.

Она пригладила вниз свою юбку.

— Ты сегодня хочешь увидеть господина Тиммса?