Женитьба дурака. Теория и предварительная подготовка - Александр Шевцов (Андреев

У волков то же самое. Волк ближе всего к человеку — волк, члов. Оборачивание шло прежде всего волков и псов. Но волки тоже позволяют своим женщинам быть спокойными, потому что уходят вместе развлекаться, например, на охоту. Ну, куда еще волкам развлекаться? А в это время какой-нибудь дядька пасет щенков. А они его, гады, мучают. Хорошо, если найдется пенек повыше. Чтобы туца запрыгнуть и там сделать вид, что их вообще не существует. Это очень человеческая черта. Они в этом очень близки к человеку — надо заботиться о детеныше, иначе он погибнет. Почему у человека он слишком долго вырастает; слишком долго взрослеет, потому что у него задача — не тело раскрыть. Близкие к нам по физиологии обезьяны за полгода доходят до взрослого состояния. А мы за 20 лет, раньше за 14, сейчас за 28, а то, Юношка, и за 53.

Женщина, когда говорит об использовании, думает об этой слабости, о слабости на 20–30 лет, да Маманя? Он же болван-болваном даже в 30?

Мы глядим на использование и понимаем. Помните, на прошлом занятии он признавался, что отказывается использовать. Я оставил задание на проработку. Вот мы пришли — так использовать или не использовать своего любимого? И я показываю, если вы хотите научиться строить свои семейные счастья думая, вам не избежать основных понятий разума: съедобно-несъедобно, полезно-неполезно. Я уж не говорю про опасно — не опасно. Это самое начало разума. Разум возникает прямо на коже души. Любовь — это свойство души. Если вы хотите, чтобы любовь была, вы должны быть опасным со своей избранницей. Она всё время должна чувствовать, что жить с тобой, это как жить рядом с вулканом. И ведь это всем это нравится. А вам разве не нравится, когда вы опасны? Ну-ка, выдвинули челюсть вперед, строго сдвинули брови. Посмотрите сами на себя — противные же с виду, конечно.

<…> Быть опасным можно только, если ты действительно опасен. <…> Опасным надо быть на самом деле, тогда у нее включился разум. Потому что что-то мне не нравится в ее ЦЭПе. Что-то там не так… И мы очень мило улыбаемся… Всё, видели — она насторожилась. А знаешь, что мне не нравится? Это насчет того, что кормят ли там Юношку?

— Почти нет.

Хорошо, давай так. «Почти» уберем, на фиг нам этот нахлебник? Или тебе хочется, чтобы у нас в ЦЭПе было опасно.

— Нет.

Кто не работает, тот не ест. Нечего кормить его и привечать там. Лучше съешь Маманю и выгоню с той квартиры. Опасно? Он заболеет там Маманей?

— Не, не так.

Давай вот о чем подумаем — как нам теперь выйти на Центр профориентации в Ярославле и Питере. Полезно?

— Полезно.

И я провел вас по шагам разума. И теперь только одно осталось — следующее. Что включает разум в работу, разум уже включился, но он не работает.

Так вот, Медянка, задача — как нам войти в те места, где психологи ведут работу по семейной терапии?

— Так, я уже вижу несколько шагов.

Мы говорим слово «задача», и разум уже заработал. А теперь вернулись — у нас задача не эта, условная, как пример, а семейное счастье. Ты должен включить свой разум и должен включить разум ей. Как ни странно, счастье — вещь очень разумная. Знаете, почему? Я же это уже показал. Потому что счастье — это душевное состояние. Если вы вдумаетесь, это состояние души. Это всего лишь имя для чего-то, что достижимо в обществе, часть общественных благ, то есть ты часть общества. Этимология именно такова этого слова — «ты с частью», условно говоря, того мамонта, которого когда-то делили. И что тогда с тобой? Что ты чувствуешь?

Если мы из души на это посмотрим, а не из общества, то это блаженство. Душе свойственно пребывать в блаженстве или не пребывать в нем, терять его. В действительности, счастье — это тогда, когда твоя душа в блаженстве. Внешне это называется счастье. Внутри — это блаженство. Значит, если вы хотите, чтобы было семейное счастья, вам нужно достичь такого состояния, когда ваша душа дома блаженствует.

Как туда идти? По тем ступеням, по которым вы оттуда и убегали. Вот вы в мышлении, в сумасшествии, в мышлении, в разуме. Разум, видите? Задача — полезность, съедобность, то есть сытость, назовем так, опасность. Что выбивает из состояния блаженства? Голод? Не быстро. Отличие каких-то удобств? Не быстро. Опасность — мгновенно, сразу лишает. А!! Ты выскакиваешь из блаженства, хотя и не переходишь в страдания, ты переходишь в некое настороженное состояние, в котором ты решаешь, что делать. Правильно? Если дальше этот хищник набросится, будет боль, может смерть, блаженство потеряно. Поэтому прежде, чем ты потеряешь блаженство, вернее, прежде чем ты променяешь его на страдания, ты еще можешь решить некую задачу «как не потерять». Ты возвращаешь блаженство всегда.

Если нет опасности, но есть голод, ты постепенно тоже теряешь блаженство, приходит беспокойство, а потом боль, разрушение и смерть. Точно также, если нет уюта, ты теряешь блаженство. Не, с милым рай в шалаше, пока он не атташе, а милый. Увидьте это. Пока он действительно милый, да где угодно! Но он перестал любить, и ты начинаешь болезненно чувствовать отсутствие уюта и бытовых мелочей.

Причем в средние века тебя начинает доставать то, что ваш деревянный нужник, подвешенный над вторым этажом, поскольку у вас трехэтажное здание в узком городском ущелье, начинает течь через края. А куда ходили, по-вашему, в узких городских улочках в средние века? В нужники. А где эти нужники, если ты живешь на втором, на третьем этаже? Двух-трехэтажная была Европа. Тут же, на третьем этаже. А куда оно падает? Вы думаете в канализацию? А понятие золотарь не помните? То есть разъезжавший по городу на бочках говновоз вычерпывает это. Откуда? Вот оттуда. А если это потекло к тебе в комнаты с третьего этажа не вода в этот раз, а просто жидкое дерьмо, блаженство потеряно? Это другое нарушение уюта, чем сейчас.

А когда ты жил в пещере, там было другое. Допустим, что в эту пещеру слишком часто забредают кабаны, а твой дурак, муж, ничего не может сделать с этим. Вот у соседей все эти кабаны давно завяли бы, а тебе просто спать нельзя, они всех детей затоптали. Да какая разница, это внешнее.

А через пару сотен лет мы вообще не будем понимать, как можно было жить в таких диких условиях, как мы с вами.

Важно одно, при этом женщина решает всё те же задачи, и мужчина находится всё в тех же состояниях сознания. Суть одна во все времена и все эпохи. Внешние проявления разные.

Да, бытовой уют, полезно-неполезно, тоже лишит блаженства. Ты явно (обращается к Юношке — ред.) из всего этого не учел и не принял к исполнению все три условия разума. Ты не был опасным, ты был только гнусным и нудным. Ты не заботился о сытости и благополучии, для чего отказывался сам от еды и прочего. И у вас никогда не было уюта. Ты даже не принимал помощь ни от одной из них, как сделать уютным дом. Да фиг тебя заставишь делать дом уютным.

Маманя мне когда-то говорила, что когда пришла перестройка, негде было работать, а на руках двое почти двадцатилетних оболтусов, тех которые растут и жрут много. Она ему как-то сказала, когда есть вообще ничего не было, в холодильнике пусто было, может, ты устроишься на какую-нибудь работу? (А он в НИИ работал, представляете? Сколько тогда в НИИ зарабатывали, когда по нескольку месяцев зарплату вообще не платили?) «Вот когда будет совсем плохо, вот тогда и устроюсь». И мать с двумя щенками на руках просто не поняла, что ответить. А что значит, «совсем плохо», кому совсем плохо? И она поняла, не им. Ему. Вот когда ЕМУ станет совсем плохо, вот тогда он устроится на работу! Я правильно, Маманя, передаю? Ему плевать на детей было! Ты жердила, встань! Вот это чудище прокормить! Да оно еще без брюха. Значит сквозь него, как сквозь трубу!

И полезно-неполезно! Тебе вот эта женщина предлагала, давай сделаем твою квартиру, чтобы не было классики перебургских квартир, когда к стенке прикасаться нельзя, потому что из под 17 эпох краски выгнившая штукатурка, ты надавил, она посыпалась. Причем, может посыпаться прямо на унитаз, который от такого веса лопнет?

— Предлагала.

Она не говорила, почему тебе предлагала? Что она хочет быть тебе полезной. А ты ответил что? Тогда я буду тебе должен. Она ответила: Да! Ты будешь должен, и тогда у нас наконец-то появится семья! (смех) Мы будем нужны друг ругу. Пока ты не должен ничего своей женщине, ты абсолютно независим, что ты и делал. В итоге у тебя нет семьи, и она не чувствует спокойной себя в отношении тебя. Мы только что это обсуждали. Что девочкам важно хоть что-то делать для своего избранника и быть полезной. Это так важно быть полезной! Тогда он с тобой, он раскрылся! Вот фиг, тебе! и она никогда не будет с тобой!

И у тебя (обращается к Медянке — ред.) не будет самого главного — уверенности в завтрашнем дне. Ей, которой по природе, пусть не в данном случае, но в принципе женщине, которой по природе надо быть уверенной в том, что она подымет этих щеночков, когда будет слабой, потому что есть сильный мужчина, сильный самец, который сделает всё именно тогда, когда ей плохо. Пусть он сейчас гуляет, шляется, она потерпит, но когда ей будет плохо, он придет и сделает всё. Вот ей, которой это нужно, ты сказал — «Вот! Ты не будешь спокойна рядом со мной, потому что на меня положиться нельзя!»