Рейтинговые книги
Читем онлайн Время колокольчиков - Илья Смирнов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 46

Потом стало ясно, что многие слышали «Периферию», что половина знает Юрины песни наизусть, потом были крики «Юра!» и аплодисменты, но главное решилось в ту первую минуту — печальный человек на сцене и замершая в напряженном ожидании толпа.

Группа ДДТ родилась второй раз, как индийский брахман. Администратор Гена Зайцев объяснил ее формальный статус: официально зарегистрированная в рок-клубе, все свои деловые контакты команда оформляет через районный молодежный культурный центр.

— А как на это вольнодумство посмотрит клуб?

— Вот мы и посмотрим, как он посмотрит. Хотя в принципе нам наплевать.

Не мечите презервативы перед прессой

Рок-обозрение в МЭИ все-таки запретили: но для Дубовицкого это оказалось не ударом, а всего лишь тестом на человеческое достоинство. «Я обещал студентам — значит, фестиваль будет!» Он попросил вывести его на «подпольную мафию» рокеров, чтобы набрать на 8 концертов группы, не страдающие «медвежьей болезнью». Тет-а- тет он поставил еще одно условие: чтобы в эти дни не демонстрировать со сцены никакой «крутизны» (всему свое время) — не давать фактического материала для доносов, которые уже сыпались на него. С удивлением директор обнаружил, что «мафиози» — вовсе не обдолбанные уголовники с заточкой в одной руке и томиком Солженицына в другой, а вполне интеллигентные люди, с которыми иметь дело приятнее, чем с официальными лицами. Во всяком случае обозрение прошло как по маслу, разве что, на мой вкус, несколько скучновато. А присутствовавшие в зале «большие люди» возмущались поведением НМЦ: «Что они нас там за идиотов держат — какая антисоветчина?»

Между тем, собственный фестиваль НМЦ в ДК им. Горбунова (в Филевском парке), задуманный как парад педагогических достижений, вылился в нечто иное: мало интересная в творческом отношении панк- группа ЧУДО-ЮДО решила поиметь через НМД если не деньги, то хотя бы паблисити. Лидер группы Д. Куропятников («Хенк») сыпал прибаутками из тех, что пишут в сортире на стенах, а между двустишиями надувал презервативы и бросал в зал. Видимо, один презерватив больно ударил по голове кого-то из корреспондентов «Московского комсомольца» — во всяком случае именно там появился злобный «Репортаж с пристрастием. Обманутое доверие»[42]. Пафос сочинения заключался в том, что неблагодарные музыканты и примкнувшая к ним Ира «Авария» (танцевавшая на сцене в колготках), обманули органы, которые им «доверились». Тем не менее, в первопрестольной создалась атмосфера такой животворной неразберихи, в результате которой одним рештельным движением можно было сковырнуть бюрократический нарост с еще живого тела рок-н-ролла.

Вслед за ЧУДОМ-ЮДОМ не повезло ИНСТИТУТУ КОСМЕТИКИ. Это музыкально-эротическое шоу, поначалу довольно безобидное, основал молодой человек по кличке «Мефодий» вместе со своей веселой невестой Юлей. В их программе забавно переплетались «любовь, комсомол…» и кладбищенская тематика, только не всерьез, как у металлистов, a: «в старой небольшой часовне сегодня брэйк-данс! Танцуют все!» В американской глубинке такому зав. клубом цены бы не было — из его заведения выросли бы новые VILLAGE PEOPLE, а у нас получилось наоборот: после того как Мефодий разругался с одним влиятельным стукачем, приторговывавшем записями, НМЦ запретил три их выступления подряд, даже не удостоив директоров Домов культуры объяснением причин.

Визит к Минотавру

«Двадцать бед, — пел Майк, — один ответ». И я отправился в НМЦ поговорить по душам. Директор НМЦ Н. Базарова имиджем скорее походила на заведующую овощебазой. На всякий случай я прошу прошения у читателя за то, что уделяю столько внимания описанию этих деятелей: истина заключается в том, что именно такие люди определяли судьбы русской культуры, а заодно и биографии более достойных героев этой повести. Предупрежденная по телефону о визите корреспондента, Базарова тем не менее заявила, что не может говорить со мной наедине. «?» — «А у меня нет секретов от общественности!»

Действительно, в свой служебный кабинет, кроме штатных чиновников, она засунула человек 25: музыкантов было мало, в основном какие-то «шестерки», мелкие спекулянты билетами и прочие тусовщики. Вся эта компания при виде врага, покусившегося на уют ее дома, угрожающе зашипела. Под шумок в гостеприимный кабинет проник один из моих спутников — Петя Рец из казачьего клуба КРАЙ, на тот случай, если вдруг обнаружится, по заявлению хозяев, что я пьяный хулиган, ругаюсь матом или пытаюсь ударить почтенную директрису. На самом деле я очень, очень вежливо попросил собравшихся объяснить, за что запретили концерты. В ответ сидевший во главе стола Липнипкий рассказал, какой вред воспитанию молодежи наносят журналы «Зомби» и «Урлайт». Из-за его роскошной шевелюры периодически выскакивала чья-то голова и взвизгивала: «А я давалка! Тридцать сребренников!» — как кукушка из часов. Это был молодой человек, уличенный подпольной рок-прессой в неблагородных видах коммерческой деятельности. Очевидно, мне заодно старались внушить, что подпольная пресса напрасно обидела этим словом молодого человека, неподкупного, как Робеспьер. Дальнейшая беседа не имела смысла. Я пожелал им творческих успехов и вышел; тусовка при этом испуганно жалась к стенам. Одна только Базарова проявила мужество, украв мою редакционную бумагу с печатью.

В птичнике у Пегги

У Пегги жил веселый грач,Он по профессии… тук-тук-тук

Русская народнаяшотландская песня

Я поехал домой сочинять фельетон: «Бюрократиада в стиле рок». В кабинете Базаровой тоже занялись делом и составили обстоятельный, нн 5 страниц, донос в горком партии:

«На протяжении ряда лет в Москве издаются различные нелегальные журналы: „Ухо“, „Зомби“, „Урлайт“, ведущие непримиримую борьбу со всякими попытками социализации рок-музыки, проводящие жесткую антисоветскую линию, порочащие как отдельные государственные учреждения и организации, так и советскую идеологию и культуру в целом… Стало регулярным проведение ими концертов рок-музыки в нарушение порядка, установленного лабораторией, с участием группы НИИ КОСМЕТИКИ, групп, не вступивших в лабораторию, а также иногородних коллективов, приглашаемых для выступлений в обход существующих правил. Постоянно проводили квартирные концеры, заканчивающиеся употреблением спиртных напитков, наркотиков, непристойным поведением…»

Опрятная с Базаровой оказались умнее всех и не подписали сей документ: они понимали, что убедительность документу придадут фамилии рокеров, а не чиновников. И вот Петя Мамонов самоотверженно включился в борьбу с «употреблением спиртных напитков», Троицкий — с «антисоветским» журналом «Ухо», который сам же издавал, а бывший барабанщик распавшейся в конце 86-го года группы ДК Жариков — с «подпольными концертами». Жариков тогда с горя вступил одновременно в лабораторию и в «Память». И продолжал от имени несуществующей группы ДК давать интервью о благородных целях «Памяти» доверчивым иностранцам[43]. Сомневаюсь, чтобы в НМЦ слышали про «амальгаму» (способ организации процессов, заимствованный А. Вышинским из опыта французского Революционного Трибунала, когда на одну скамью подсудимых сажают реальных политических противников и заведомо посторонних людей, весьма несимпатичных для публики). Но список «врагов» был парадоксальным образом пополнен именами Д. Шавырина из «Московского комсомольца» и М. Сигалова их «Клуба и художественной самодеятельности», который когда-то действительно сотрудничал в «Ухе», как и Троицкий, но не имел никакого отношения ни к «Урлайту», ни тем более к наркобизнесу. Попал в «поминальник» и А. Градский.

В последний момент сочинители испугались и вымарали Александра Борисовича замазкой «Штрих». Впрочем, они были вовсе не так глупы, как следовало из орфографии («бешенная злоба», «концерты на билетах лаборатории» etc). Еще годом раньше поступление в «дорогие органы» такого документа неизбежно привело бы упомянутых в нем k~dei туда, где они уже никому не смогли бы помешать. Конечно, в 87-ом климат изменился — но и при оттепели многим ли рисковали стукачи? Ведь если допустить, что где-то в кабинете обвиняемым дадут ознакомиться с документом, даже переписать его, каждый из подписавших донос потом смело может утверждать, что он лично ничего не подписывал, а кто говорит, что видел его подпись, тот сводит личные счеты. Где доказательства? Где факсимиле? Именно так до сих пор и пишет Троицкий в замечательно правдивой книге «Rack in the USSR»: «Рок-лаборатория ответила на провокацию истеричным письмом в газеты и инстанции — и пошла междоусобица»[44]. Когда-то цари писали о себе во множественном числе: «Мы, Николай II». Но в третьем лице о себе: «она ответила» — это уже завоевание советской журналистики. Что же касается «инстанций», то в «Советскую культуру» сразу же обратился с оригиналом в руках лично зав. сектором горкома партии и в лучших традициях запретил печатать что- либо, выходящее из-под пера вашего покорного слуги. На фельетоне «Бюрократиада» я мог поставить крест. Дальнейшие события развивались следующим образом. Помощников Дубовицкого Свету Скрипниченко и еще одного парня из Калининского Молодежного центра, пригласил для дружеской беседы капитан ГБ, объяснивший им, что люберы — патриотическое молодежное движение, а концерты надо проводить через лабораторию. Света поняла все сразу, навсегда и как раз в обратном направлении: она стала замечательным менеджером. Выступление ЦЕМЕНТА в ДК «Каучук» под угрозой увольнения директора с должности запретили за пять минут до выхода музыкантов на сцену. Что произошло с КАРТИНКАМИ, вы уже знаете. Небольшой зал в Измайлово, где выступали НИИ КОСМЕТИКИ с группой НАТЕ, был окружен люберами вперемешку с милицией; это был последний откровенный «винт» на концерте, ленинградцы бежали через подсобку после того как Слава подобно Самсону выломал решетку в окне — словно в кино они уходили по глубокому снегу, провожаемые трелью милицейских свистков. У москвичей описали аппаратуру и долго допрашивали в ОБХСС, цитируя все тот же литературный памятник (донос). Наконец, в ЦК комсомола нашелся Борис Земцов, который написал по его мотивам художественное произведение из жизни антисоветчиков — «Чтиво из подворотни», а Ю. Филинов, исправив часть ошибок (хотя фамилия Кинчева так и осталась написанной неправильно), напечатал «Чтиво…» в «Комсомолке»[45].

1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 46
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Время колокольчиков - Илья Смирнов бесплатно.

Оставить комментарий