Время колокольчиков - Илья Смирнов

Проблема рока для власти оставалась острой и при перестройке, так как это была проблема политического выбора — предоставлять ли неофициальным лидерам право голоса? Все хитросплетения эстетической, психологической и иной псевдонаучной демагогии как раз и призваны были затушевать остроту главного противостояния, рядом с которым даже корпоративные интересы приставленных к музыке чиновников и композиторов-«плесенников» играли второстепенную роль. В конце концов, не помешали интересы Маркова, Проскурина и АН. Иванова миллионным тиражам Набокова, Стругацких, Искандера — настоящей литературы. Совсем иначе складывалась судьба настоящей рок-музыки. Ее выпустили на экраны ТВ только после того, как убедились, что «рок-н-ролл мертв».

Можно искать и находить внешние и объективные причины случившегося, но никуда не денешься от того, что прежде всего мы сами были не в состоянии противостоять внешним причинам, оказались недостойны той свободы, за какую боролись, а право выбора, предоставленное нам Горбачевым в 87-ом году, использовали прежде всего на то, чтобы променять свою «чистую воду» на тухлую копеечную похлебку. Да и ту расплескали по дороге:

Поверь, еще никто никогдаСюда не принес никакого вреда,Ведь тот, кто нес —Тот не донес.Значит, никто ничего не принес!

(НАУТИЛУС)

ЛЕММА

Перестройка началась вовсе не в апреле 85-го года, как полагают многие. Основные правительственные решения 85-го и 86-го годов — «борьба с пьянством» и «нетрудовыми доходами» не имеют ничего общего с современной цивилизацией и полностью принадлежат брежневско-андроповской традиции.

Welcome to the machine

Начало перестройки в нашей истории мы можем датировать январем 1987-го года. Тогда состоялся либеральный Пленум ЦК, а мы получили возможность напечатать в «Юности» неотредактированный список современных «звезд» советского рока, включая ДДТ, ОБЛАЧНЫЙ КРАЙ и ДК. «Урлайтовец» Гурьев тогда же устроился корреспондентом в отдел публицистики к Михаилу Хромакову, ярому ненавистнику комсомольской номенклатуры, автору скандальных «Записок из райкома», который набирал «20-ю комнату» — поначалу действительно свободный творческий коллектив. Сама комната № 20, окнами на дурно пахнущий двор ресторана «София», стала легальной штаб-квартирой независимого рока, из которой можно реально влиять на события в очень далеких от Москвы местах. Звонки и визиты корреспондентов расстраивали хрупкую психику доморощенных «стрэнглерз» («душителей»). Впрочем, в тени кремлевских стен рок-лаборатория практически монополизировала концертную деятельность. То есть ей ничего не пришлось заново монополизировать, поскольку с 83-го года директора залов должны были получать в НМЦ (научно-методическом центре) разрешение даже на танцы. Прибыльное предприятие, не правда ли — разрешающее + запрещающее учреждение и коммерческая фирма по прокату в едином лице? Кажется, теперь это назыается «рэкет». Соответственно, все заработанные деньги (вдвое, втрое больше, чем стоили «левые» сэйшена в таком же зале), надо было переводить на счет НМД, минуя тех, кто работал[41]. Группы, не числящиеся в лаборатории, вообще не имели права выступать. Правда, Градский основал конкурирующий рок-клуб при Гагаринском РК ВЛКСМ, но его детище, вопервых, уступало по всем позициям ровно настолько, насколько райком комсомола — горкому партии + КГБ, а во-вторых, светлая личность Градского в правлении клуба парадоксальным образом дополнялась такими маститыми «деятелями советской эстрады», которые, говоря по совести, были ничем не лучше демичевских рэкетиров. В конечном итоге только две отчаянные команды: ВЕСЕЛЫЕ КАРТИНКИ, которым с их «Пьяным ежиком» все равно не светили гастроли в Париже, и ЗЕБРЫ — откровенно послали контору в Старопанском переулке на три веселых буквы. Все же остальные согласились отмывать грязную игру чистым искусством: и Гарик Сукачев, который недавно еще развлекал подпольный «клуб чудаков» на Новокузнецкой удалыми композициями в духе пасторалей 30-ых годов (БРИГАДА С, в НМЦ сокращенная до просто БРИГАДЫ), и Рома Суслов из ВЕЖЛИВОГО ОТКАЗА — единственной группы в Москве, игравшей изысканную музыку, о чем в какой-то мере можно судить по словам.

Снова одел озера лед.Снова метель по льду метет.И небосвод тихим звоном высотВ зимний колокол размеренно бьет.Черен и глух под снегом лесМедленный пух летит с небес.Холод и блеск середины зимы,Звезды светят из мерцающей тьмы…

В том же болоте НМЦ стали тонуть и абсурдистский НЮАНС, и КРЕМАТОРИЙ (закат хиппизма под скрипку и акустическую гитару, в НМЦ сокращенный до сладкого… КРЕМА), и даже наши любимые ИСКУССТВЕННЫЕ ДЕТИ. Впрочем, Дидурова, прекрасного ДЕТСКОГО поэта, хватило ненадолго, он слишком уважал собственное творчество, чтобы позволить кому ни попадя его «редактировать».

Тем временем 28-летний кандидат наук Ю. Дубовицкий позволил ректору энергетического института уговорить себя занять хлопотную должность директора клуба. И с ходу провел театральный фестиваль «Игры в Лефортово», о котором заговорила вся Москва. «Что там у нас еще в моде? А, рок-музыка…» Дубовицкий решил побаловать студентов рок-фестивалем, но он и не подозревал, какая буря обрушится на его голову, когда начальство узнает, что он посмел вступить в контакт с музыкантами, минуя лабораторию. «Позвольте, — он пытался объясниться. — Когда мы договариваемся о творческом вечере актера, я звоню ему лично, а не директору театра!» Но «создатели жанра» из НМЦ не сомневались, что музыканты свободны тогда, когда им приказано, — зачем же звонить? — и в молодом директоре бдительно распознали ставленника подпольной мафии.

ДДТ в Ленинграде

Юра Шевчук с очаровательной женой Элей снимали комнату в типичной питерской старостройке, не ремонтированной со времен Достоевского. «Как тебя найти?» — «Прямо под окном огромная помойка — не заблудишься». Непривычный к невскому климату, Юра мучился от хронического бронхита, отказывали голосовые связки — и все равно в нем было больше энергии, чем в целом фестивале. Его снова окружали друзья. Кто? Игорь Доценко, проработавший в филармонических ВИА достаточно, чтобы заработать аллергию на такого рода «коммерцию». Теперь он преподавал в рок-клубе игру на ударных. Никита Зайцев, гитарист и скрипач легендарного САНКТ- ПЕТЕРБУРГА. Звукорежиссер Женя Мочулов из РОССИЯН. Люди на самом деле очень разные, Шевчук потом представлял на концерте: «вот Андрей Васильев — наша панковская фракция, а на басу Вадим Курылев — фракция хиппи». Объединял их не стиль, и тем более не коммерческий интерес, а «общее отношение к жизни».

Я не знал и до сих пор не знаю, к какому стилю относится ДДТ. А АКВАРИУМ в каком стиле выступал в 81-ом году на химзаводе в Перово? Или их стиль менялся пять раз в течение концерта? А БГ с акустической гитарой составлял уже нечто шестое? Нет, конечно. Я думаю, что талант находит собственный язык, чтобы говорить с Богом, и сегодня так же не исчерпывается очередным «измом», как Маяковский и Блок — футуризмом и символизмом 70 лет назад. «В рок- музыке стилистический подход совершенно неуместен, — писал в „Урлайте“ Д. Морозов. — Это прежде всего система ценностей».

Рок был жив ровно до тех пор, пока система ценностей существовала.

На мемориале лидера РОССИЯН Г. Ордановского новый состав ДДТ впервые вышел на сцену. (Я так написал, а потом подумал: как-будто бы старый выступал с концертами). Еще толком не сыгранные, второпях подготовившие «для Жоры» (которого знали и любили) всего 4 песни, они явно робели перед аудиторией, привыкшей за последние годы к фестивальным триумфам МАНУФАКТУРЫ и МОДЕЛИ. Шевчук стоял, чуть раскачиваясь, в длиннополом белом сюртуке, держался обеими руками за микрофонную стойку и грустно смотрел в зал. Первыми же аккордами «Церкви без крестов» лед был сломан:

Я птица без небес. Я каменное эхо.Полузабытых мест печатаная примета…Я память без добра, я знанье без стремлений.Остывшая звезда пропавших поколений.

Потом стало ясно, что многие слышали «Периферию», что половина знает Юрины песни наизусть, потом были крики «Юра!» и аплодисменты, но главное решилось в ту первую минуту — печальный человек на сцене и замершая в напряженном ожидании толпа.

Группа ДДТ родилась второй раз, как индийский брахман. Администратор Гена Зайцев объяснил ее формальный статус: официально зарегистрированная в рок-клубе, все свои деловые контакты команда оформляет через районный молодежный культурный центр.

— А как на это вольнодумство посмотрит клуб?

— Вот мы и посмотрим, как он посмотрит. Хотя в принципе нам наплевать.