Во власти мракобесия - Андрей Ветер

Гусинский с раздражением отмахнулся.

– Ну это вы, пожалуй, загнули… В это верится с трудом. Нет, нет…

– Владимир Александрович, наш разговор может иметь смысл только в том случае, если вы не будете ставить под сомнение каждое моё слово. А если вы решитесь помочь нам, то наши отношения могут стать по-настоящему хорошими и надёжными.

Гусинский ненадолго задумался, отвернулся, потёр затылок, пальцы его скользнули с затылка вниз к шее, ощупали её, затем он резко повернулся к Смелякову и заговорил очень спокойно, будто не было никакого раньше напряжения с его стороны:

– Я помогу. Я готов помогать вам. Собственно, в этом нет ничего дурного. Я ведь помогаю моей стране, не так ли?

* * *

В тот же вечер Владимир Гусинский позвонил Александру Муравьёву, заместителю начальника службы безопасности группы «Мост».

– Алло? – Муравьёв ехал в машине.

– Саша! Это я!

– Здравствуйте, Владимир Александрович.

– Я вот по какому вопросу… Ко мне приезжал Смеля-ков. Сюда приезжал, в Будапешт. Ты знаешь Смелякова? Он из команды Коржакова.

– Конечно, знаю. Мы с ним в МУРе вместе лямку тянули.

– Правда?

– Только в разных отделах.

– Что он за человек? Мне нужно знать, что он за человек. Он убеждал меня возвратиться в Москву… Не понимаю, как они меня разыскали… Так вот, этот Смеляков утверждает, что у Коржакова и мыслей нет о моём аресте, что мне ничто не угрожает… Смеляков обещал, что никто меня не тронет. Но обещать можно всё, что угодно…

– Ему можно верить.

– Ты уверен? Но какие гарантии? – напористо спрашивал банкир. – Гарантий никаких нет. А если это ловушка? Если меня схватят по приезде в Москву?

– Владимир Александрович, вы спросили моё мнение, я вам сказал.

– Хорошо…

Гусинский выключил телефон и посмотрел на сидевшую рядом жену. Она не отрывала от него взволнованных глаз. Он поднялся, медленно подошёл к окну и в задумчивости прислонился лбом к стеклу, ощутив его холод. Рука скользнула вверх, пальцы задрожали и начали мелко барабанить по окну, выбивая гудящую дробь.

За спиной поднялась жена.

– Ну? Ты всё-таки надумал возвращаться?

– Тошно мне тут. У меня вся работа – в Москве. Отдохнуть в Лондоне или здесь, в Венгрии, конечно, можно, но я сейчас не на отдыхе. Я – в бегах. Нет ничего хуже, чем быть в бегах. Я должен вернуться, я хочу нормальных условий для работы. Мне необходимо в Москву. Я ведь эти полгода в Лондоне – как в тюрьме отсидел.

– «Как в тюрьме…» Думай, что говоришь. Ещё накаркаешь…

– Лучше худой мир…

– Возвращаешься?

– Да, – решил банкир. – И там, на месте, улажу всё…

* * *

Секретарша составила с подноса на стол чашки с чаем и вышла из кабинета Смелякова. Виктор бросил себе кусочек сахара и вопросительно посмотрел на Трошина.

– Тебе?

– Я без сахара пью… Смеляков перевёл взгляд на Воронина:

– Извини, что прервал. Продолжай.

– От наших источников стало известно, что Геннадий Кошель, помощник премьер-министра по внешнеэкономическим связям, ещё в 1993 году организовал в Австрии торговое товарищество с ограниченной ответственностью, – негромко докладывал Воронин. – Называется «Делия». «Делия» занимается перепродажей российских сырьевых ресурсов. По информации торгового суда Вены, Кошель из состава учредителей «Делии» не вышел до сих пор.

– Какие всё-таки наши чиновники трудолюбивые, – прокомментировал Смеляков. – И тут работают, и там вкалывают… Совсем себя не жалеют. Хм… Что там дальше?

– За последний квартал, – уточнил Трошин, – оборот «Делии» составил 20 миллионов долларов, а её учредители получили на руки полтора миллиона долларов.

– По имеющимся данным, – продолжал Воронин, – Кошель был также оформлен в «Делии», как сотрудник, постоянно находящийся в служебной командировке в России.

– Ловко. И наверняка получал за это командировочные.

– Да, очень большие.

– Скоро я перестану чему-либо удивляться. – Сме-ляков отхлебнул из чашки.

– Компаньонами по фирме «Делия» стали мэр Оренбурга Геннадий Данковцев, директор концерна «Ориенн-трикотаж» (это бывшая оренбургская трикотажная фабрика) Леонид Скубков и гражданин Австрии Рудольфо Вайбль. Вайбль внёс самый большой пай – около сорока тысяч долларов. Есть информация, что Кошель и Вайбль являются соучредителями других западно-европейских фирм, в частности австрийской «Донау Центер ГМБХ» и швейцарской «Трасэкшен экспорт-импорт».

– Вайбль? Знакомая фамилия… Слушайте, а «Петройл энд Арабко» – это не он?

Смеляков вспомнил ранее полученную информацию, из которой следовало, что ещё в сентябре 1994 года на имя премьер-министра поступило письмо от фирмы «Петройл энд Арабко», зарегистрированной в княжестве Лихтенштейн. «Фирма „Петройл энд Арабко“, – говорилось в документе, – имеет возможность оказать гуманитарную помощь в проведении социальных программ». Иными словами, бизнесмены предлагали правительству России совершенно безвозмездно крупную сумму денег на строительство больниц, школ, дорог и электростанций. Проверка показала, что названная фирма состояла всего из трёх человек, уставный капитал её ничтожен. А главное: опыта в проведении таких крупномасштабных сделок у этой фирмы не было. Правительство отказалось от предложения «Петройл энд Арабко». Однако доброжелательная фирма не успокоилась и вскоре направила второе письмо, в котором предлагала в качестве гуманитарного кредита под гарантии правительства РФ 15 миллиардов долларов.

– Точно! – Смеляков сосредоточенно подался вперёд. – Представителем «Петройл энд Арабко» был Ру-дольфо Вайбль. Если не ошибаюсь, свои посреднические услуги он оценил в 5 процентов от сделки, то есть в 750 миллионов долларов.

– За такие деньги можно побороться, – включился в разговор Волошин. – Раз Вайбль и Кошель работают в одной команде, то у «Петройл энд Арабко» есть все шансы заработать эту сумму. Думаю, что помощник премьер-министра по внешнеэкономическим связям предпримет для этого все усилия.

– Что-нибудь ещё есть? – Смеляков посмотрел на Трошина.

– Самое вкусное я оставил напоследок, – произнёс Сергей.

– Не тяни, – поторопил Волошин.

– В марте этого года со счетов одной из австрийских фирм, которую возглавляет тот же Рудольфо Вайбль, было снято почти два миллиона долларов и тремя чемоданами перевезено в Россию. Австрийская полиция даже зафиксировала на видео часть этой операции: деньги снимают со счёта в банке, меняют на доллары и проносят на борт самолёта «Австрийские авиалинии», который следовал 601-м рейсом по маршруту Вена—Москва. В Москве через VIP-зал Вайбль прошёл по заявке Кошеля как официальное лицо.

– Это называется «информация на десерт». – Смеля-ков откинулся на спинку кресла. – Кушайте и переваривайте… Итак, что мы имеем, собрав всё воедино? На Кошеля у нас есть махровый компромат. Любая иностранная спецслужба может завербовать его в пол-оборота. Собственно, этих парней с чемоданами не взяли за руку только по одной причине – австрийцам нужен весомый материал против Кошеля. Судя по всему, они давно держат его под колпаком. Представляете, чем это пахнет? Завербовать помощника премьер-министра по внешнеэкономическим связям? Теперь Кошеля просто необходимо держать как можно дальше от правительства. Но как? Чёрт возьми, как?

Внезапно зазвонил телефон. Смеляков поднял трубку, и на его лице появилось удивление. Звонил Гусинский.

– Виктор Андреевич, здравствуйте. Я уже здесь, в Москве. Сейчас по соседству с вами нахожусь, в здании СЭВ.

– Рад, что вы прислушались к моему совету, Владимир Александрович, и вернулись в Москву.

– Может, встретимся? Хочу продолжить наш разговор.

– Я готов. Приходите в Белый дом.

– Нет, туда я не хочу.

– Всё-таки не доверяете? Гусинский запыхтел в ответ и сказал:

– Давайте лучше в парке возле Белого дома. Пройдёмся по парку.

– Договорились, я скоро спущусь. – Смеляков положил трубку и посмотрел на Волошина. – Господин Гусинский пригласил меня на прогулку в парк Павлика Морозова.

Заместитель улыбнулся в ответ:

– У каждого свои идеалы.

– Ладно, раз господину великому банкиру не терпится побеседовать, я не стану тянуть резину… Мы с вами всё оговорили. Подготовьте мне справку, чтобы я мог сходить к шефу…

Через пятнадцать минут Виктор увидел Гусинского. Владимир Александрович издали помахал Смелякову рукой, как давнему приятелю. Он был одет в лёгкий плащ и щурился на ярком солнце. Рядом с ним стояли четыре охранника.

– Скажите, Виктор Андреевич, – начал наступление Гусинский после недолгой преамбулы, – реально ли мне увидеться с Коржаковым? Я хочу объясниться.

Смеляков пожал плечами.

– Владимир Александрович, я, конечно, доложу о вашей просьбе. Только зачем вам это? Зачем все эти выяснения отношений? Не нужно лишних разговоров. Живите по-человечески, и всё будет в порядке.