Всадник на бледном коне (СИ) - Горъ Василий

— Вопросов нет… — «нехотя буркнул» я.

— Тогда задвигаем эту тему куда подальше и начинаем привыкать к новым ролям…

К этим самым ролям мы «добросовестно привыкали» всю дорогу домой. По второму разу связавшись с девчонками и добросовестно, по шагам, обсудив первоначальный вариант вечернего шоу. При этом о моем «предательстве» даже не заикались — я «из гордости», а Аня, вероятнее всего, «из врожденного благородства». В том же ключе вели себя и после того, как выбрались из машин в подземном гараже — я деловито подхватил баулы и молча ломанулся к лифтам, а Танька с Леркой вспомнили о нереальном аскетизме подруги и начали планировать большой шопинг.

На эту тему бредили до завершения инструментальной проверки моей квартиры. А после того, как я дал понять, что все чисто, Росянка отыграла последний акт «обязательной программы», заявив, что ей надо принять душ, умотав в ванную и сняв с себя всю «заряженную» электронику. Зато потом вернулась в гостиную в одном белье, сгребла в объятия попавшуюся на пути Рыжову и грустно улыбнулась:

— До сих пор никак не могу поверить, что у нас все получилось. Все эти две недели ожидания я тихо зверела от безысходности и успокаивала себя тем, что альтернативы у Вяземского, вроде бы, нет.

— В каком смысле? — не понял я.

Она на пару мгновений прикрыла глаза, собралась с духом и решительно поймала мой взгляд:

— На меня есть серьезный компромат. В двенадцать лет меня изнасиловал один из хахалей мамы, а в свой первый отпуск в «Яровите» я смоталась домой и завалила этого урода. Сработала чисто, как учили. Но через пару лет, на одном из награждений, генерал дал понять, что подобные мероприятия надо планировать тщательнее. Потом несколько раз использовал в качестве личного ликвидатора, соответственно, непоколебимо уверен в моей лояльности…

…В «Акинак» мы приехали за полчаса до полуночи. Припарковались на одном из служебных мест, поднялись в кабинет Горина и добрых двадцать минут отвечали на каверзные вопросы Вяземского, решившего убедиться в нашей готовности к предстоящей пресс-конференции. Судя по итоговой реакции генерала, не разочаровали. Поэтому в двадцать три пятьдесят две вышли в лифтовый холл и спустились в клуб на служебном лифте. А там разбежались — Алексей Алексеевич, Анатолий Евгеньевич, Росянка и я пошли в сторону сцены, а Таня с Лерой умотали в ВИП-зону. Наблюдать за нами со стороны.

К публике, как следует разогретой ведущим вечера, вышли уже втроем, оставив «влюбленную женщину» за кулисами. И под восторженный рев моих фанатов опустились в кресла, поставленные полукругом.

Забавно, но стоило мне оторвать ладонь от подлокотника, как в зале установилась мертвая тишина. Я оглядел море лиц, выискивая человека, которого должен был прислать Джеральд Миллер, потом сообразил, что трачу время на ерунду, так как на пресс-конференцию наверняка заявится какой-нибудь незаметный человечек из американского посольства и с первой до последней минуты будет изображать статиста, прервал затянувшуюся паузу и улыбнулся:

— Спасибо за теплый прием. Впрочем, здесь, в «Акинаке», другого и быть не могло. Я тоже искренне рад вас видеть, поэтому с большим удовольствием отвечу на все ваши вопросы и порадую парой интересных новостей. Но о последних мы поговорим чуть позже, а пока я познакомлю вас с личностями, без помощи которых моя карьера в ММА могла пойти лесом…

Начал, естественно, с Горина. Озвучил заранее согласованный с ним же вариант его представления и заявил, что только благодаря его помощи могу работать с высококлассными мастерами и не задумываться ни о чем, кроме тренировок и будущих боев. А потом переключился на Вяземского. Первую половину монолога, посвященного ему, тоже обходился без отсебятины. А в самом конце «не удержался» и добавил пару-тройку теплых слов в адрес ССО. После чего выдал небольшой «экспромт»:

— В общем, у меня, в отличие от Александра Третьего, есть не два, а три верных союзника — вы, мои фанаты, Служба Специальных Операций и моя команда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Как мы и предполагали, мне тут же напомнили о том, что я, вроде как, дембельнулся.

— Так и есть… — подтвердил я. — Но я родился в семье кадрового военного, большую часть детства готовился к военной службе, отдал долг Родине в одном из лучших подразделений Вооруженных Сил России, продолжаю ощущать себя защитником Родины и чувствую незримую поддержку бывших сослуживцев.

Несмотря на некоторую пафосность этого заявления, оно было принято более чем благосклонно, так что я со спокойной совестью перешел к основной части беседы. В смысле, сообщил о том, что в понедельник, седьмого числа, подписал контракт на бой за титул временного чемпиона «Овердрайва» в тяжелом весе.

Само собой, абсолютное большинство собравшихся об этом уже, как минимум, слышало, но толпа все равно взвыла от восторга. А я дождался относительной тишины и закончил это сообщение:

— Драться я буду с Морисом Буске по прозвищу Галл. Тридцатого мая. В Вегасе.

— А почему «временного»? — запоздало возмутилась блондиночка лет сорока с гаком в очень хорошем деловом костюме и с прической, к которой приложил руку большой мастер своего дела. — Вы положили Баффало, как ребенка, и я сильно сомневаюсь, что он решится на матч-реванш, даже если оклемается и сможет вернуться в прежнюю форму!

— Чужая душа — потемки! — ухмыльнулся я. — Вдруг он планирует мстю, которая страшна?

Зал заржал, а отдельные личности стали выкрикивать… хм… свое мнение. Моментами абсолютно «не фильтруя базар». Потом один из дронов среагировал на дисциплинированно поднятую руку корреспондента журнала «Большой спорт», и я получил возможность ответить на еще один ожидаемый вопрос:

— Денис Владимирович, я, как и большинство собравшихся в этом клубе, нисколько не сомневаюсь в том, что вы побьете Галла и завоюете этот титул. Поэтому хотел бы узнать, что будет после того, как вы заберете пояс чемпиона «Овердрайва»?

— Я не очень люблю загадывать, но где-то в глубине души мне хочется попробовать на излом чемпионов других промоушенов. В частности, нашего «М-1 Global». Вероятнее всего из-за того, что в прошлом году мне не удалось побороться за титул чемпиона этой организации в полутяжелом весе.

Это заявление вызвало очередной всплеск эмоций, и народ начал рвать меня на части, выясняя, есть ли хоть какие-то договоренности с руководством «М-1», где именно пройдет бой, если все сложится так, как надо, кого еще из действующих чемпионов я собираюсь низвергнуть с пьедесталов и так далее. А рыжеволосый парень лет двадцати пяти, судя по акценту, прибывший в Первопрестольную не из Штатов, а из Великобритании, вообще «охамел», предложив мне попробовать свои силы в профессиональном боксе.

Пришлось отшучиваться:

— Хотите увидеть, как я на автопилоте прохожу в ноги и впечатываю противника в канвас?

— Я бы не отказался на это посмотреть! — хохотнул он. — А то нынешние тяжи проводят все бои в клинче, и нам, зрителям, катастрофически не хватает драйва.

— Пусть переходят в ММА! — предложил я. — Мы их расшевелим…

Следующие четверть часа пресс-конференция шла по накатанной колее, мало чем отличаясь от предыдущих. Народ терзал исключительно меня, а Горина с Вяземским словно не замечал. Но это было предсказуемо, поэтому они нисколько не напрягались. Потом кто-то из зрителей вспомнил о моем обещании порадовать их «парой интересных новостей», и зал затих.

— Новость первая и довольно серьезная: моя личная война, из-за которой я уходил из Большого Спорта, наконец, закончилась.

Дальше эту тему продолжил Анатолий Евгеньевич:

— Некоторое время назад сотрудники Службы Специальных Операций задержали последнего активного бойца частной военной компании «Орион», принадлежавшей печально известному Павлу Разумовскому. Взяли, как в кино — на живца, за двое суток до очередного покушения на Дениса Владимировича.

«Акинак» взорвался. В смысле, публика, собравшаяся в зале, вышла из себя и забросала генерала вопросами. Он дал ей выплеснуть негатив и как следует выговориться, а затем начал отвечать: